предлагал. Чистоплюй. С сироткой не хочет, значит. Ла-а-адно. Сбегу точно. Ночью же
сбегу хоть в бездну.
Под конец, когда я наглотался этой мыльной пахучей дряни по самые уши, меня всё-таки
вытащили, вытерли чем-то очень мягким и принялись одевать. Много чего надевать
лишнего, странного и, на мой взгляд, абсолютно ненужного. Ну зачем штаны под штаны, спрашивается? Или рубашку на рубашку, а сверху какую-то яркую удавку, а потом кафтан, как у того лорда, тоже не блескучий, но стоящий наверняка больше всего нашего приюта.
И на ноги сначала натянули что-то тонкое – не портянки, а тоньше. Наступишь –
расползётся. И как я ходить буду? Но, оказывается, ещё обувь причиталась. Не сапоги, а
короче, но тоже кожаные и очень удобные, мягкие. «Вот за них спасибо, – думал я, – мне
бежать будет легче в такой обувке. А кафтан этот идиотский я, пожалуй, потом продам.
Главное, не продешевить. И жить потом припеваючи, пока не обустроюсь».
Комната, в которой меня на какое-то время оставили, находилась как раз над каким-то
длинным зданием – крышу его хорошо было видать – и имела достаточно широкое для
меня окно. Мне после мытья стало получше, и я уже начал примериваться, как отсюда
вылезти. Уже и план придумал – по крыше во-о-о, к воротам. Вроде не высоко, если
повезёт, даже не ушибусь... Но слишком долго возился с щеколдой – всё понять не мог, как
эти чудные окна открываются, да и интересно было, почему стёкла стоят, а не
вываливаются, ведь не за что вроде не держатся. Меня так и застали повисшим на
открытой створке. Естественно, отвесили оплеуху и отволокли в другую комнату – этажом
ниже. Больше моей, ярко освещённую, с узорчатым деревянным полом плитками, тремя
цветастыми окнами, столом посередине и каким-то странными, но, как оказалось,
удобными стульями. На один из таких стульев меня и впихнули – прямо напротив того
лорда, что меня купил.
Лорд хмурился.
- Рэд, ты очень невежливо обращаешься с мои воспитанником, - сказал он лакею, всё ещё
держащему меня за ухо.
- Простите, милорд. Но, кажется, он хотел сбежать.
Я, напрягшись, глянул на лорда – тот, прищурившись, ответил мне похожим взглядом.
- Сбежать – это плохо, - улыбнулся он, наконец – ласково так, как добрый дядюшка пред
поркой племянника. – Сбежать у тебя, мальчик, не получится, - и махнул рукой, отпуская
лакея.
В комнате мы были теперь одни. «Значит, сейчас начнётся», - решил я, торопливо
озираясь.
Лорд с улыбкой наблюдал за мной. Я тоже на него глянул исподлобья и поймал ещё одну
довольную улыбку. Потом смешок. «Весело ему, сволочи…»
Усмехаясь, лорд открыл круглую блестящую штуковину посреди стола, и меня обдало
таким потрясающим ароматом, что живот свело от голода. Не сводя с меня глаз, лорд тем
временем привстал – я вжался в стул – взял лежащий рядом со штукой нож и принялся
сноровисто чикать эту… это… Мясо чьё-то, зажаренное аж до корочки, пряное, с травками
каким-то, и даже, кажется дольками чего-то вроде яблока… Великая Матерь!
Лорд поймал мой взгляд, довольно хмыкнул и щедро наложил с десяток мелких кусков на
круглую плоскую штуковину у меня под носом.
- Ешь. Ты же наверняка голоден, как волк.
Я покосился на мясо. На лорда. Снова на мясо. Как есть траванёт. Там, поди, травка из
этих, тяжёленьких – наемся, потом двигаться не смогу, буду слюни пускать и блаженно
щуриться, как уроды в Туманном притоне. Они уже и не люди давно, но за траву прибьют
на месте и неважно кого.
Но жрать-то как хотелось!
- Ешь, не бойся, - повторил лорд, улыбаясь.
И я не выдержал: накинулся на мясо, засовывая в рот сразу по два-три куска – сколько
влезало. О вилках и ножах я тогда, понятное дело, не знал. И о манерах – тоже.
Лорд знатно позабавился, глядя на меня. Хохотал до упаду.
- Запей, зверёныш! – и подвинул ко мне пузатый стакан, прозрачный с золотой окантовкой
– в руки взять страшно, видно же – хрупкий. А в стакане плещется что-то ароматное и
густо-красное.
- Разбавленное вино, не бойся, - сообщил лорд, когда я от глотка закашлялся – загорелось
что-то в груди не на шутку. Точно траванул, мерзавец. – Сильно разбавленное, тебе и
глотка бы хватило, чтобы напиться, а ты мне пьяный не нужен.
Не нужен? Почему не нужен?
Я снова закашлялся.
- Горько? – хмыкнул лорд. - Ничего, привыкнешь.
Я с трудом, но половину выпил – мясо было солёным, да настолько вкусным, что я чуть
язык не проглотил.
- Ну а теперь давай поговорим, - сказал лорд, отодвигая от меня плоскую круглую
штуковину. – Для начала – моё имя: Джереми де Креси, ты можешь звать меня «лорд
Джереми» или «милорд». Это понятно?
- Да, милорд, - отозвался я.
- Хорошо. С завтрашнего дня, после того, как тебя осмотрит врач, начнутся занятия. Тебя
будут учить манерам, счёту, письму, танцам, езде верхом и фехтованию. Учиться будешь
прилежно, если учителя на тебя пожалуются – накажу. Жить будешь здесь, в комнате, там, где ты окно чуть не выломал – да, я знаю, не удивляйся. Я знаю всё, что происходит в
моём поместье, так что если попытаешься сбежать, зверёныш, твоя шкурка будет
расплачиваться. Это понятно?
- Да, милорд, - моргая, отозвался я. Ближайшая свеча капала воском на серебряную
чашечку подсвечника и дрожала, притягивая взгляд.
- Очень хорошо. Вопросы есть?
- Да, милорд, - машинально отозвался я.
Повисла пауза.
- Ну? - нетерпеливо стукнул пальцами по столешнице лорд. – Задавай.
Я моргнул. Ещё одна мутная капля поползла вниз…
- Зачем я вам, милорд?
- Я же уже говорил, - явно начиная раздражаться, отозвался лорд. – Я буду делать из тебя
человека, а не приютского заморыша. Лорда.
И, набычившись, уставился на меня.
- Да, милорд, - на всякий случай сказал я, пряча взгляд.
- Хорошо, - вздохнул лорд. – Тогда иди спать. Тебя отведут.
И позвонил в серебряный колокольчик, лежащий на столе у его руки. Тут же явился
давешний лакей, схватил меня за плечи и подтолкнул к выходу.
Э-э-э…
Творилась какая-то чепуха, которой я не понимал – от этого было ещё страшнее. Меня не
просто отвели в комнату и заперли – меня снова сдали на руки горничным, которые опять
принялись меня вертеть и переодевать. Зачем? Чего ради новая одежда просто для того, чтобы в ней спать? Лёжа в мягкой кровати на чистых (с ума сойти!) простынях, под
