— Непохожа ты на мошенницу, — сказал он, внезапно обернувшись. Я мигом отвела взгляд на пустую стену. Мимолетная улыбка, тронувшая губы хозяина, застыла перед моим внутренним взором.
Три в одном. У него еще и улыбка сногсшибательная. Я буквально чувствовала, как земля уходила из-под ног. Кто-нибудь, вынесите меня отсюда, пока сердце не пробило своим стуком грудную клетку.
— Тренируйся пока что, — сказал хозяин, проходя мимо меня к выходу. — А я тем временем переговорю с настоящей мошенницей.
Когда я осталась одна в зале, облегченно вздохнула. Боясь того, что хозяин может в любую минуту вернуться, я быстро переоделась.
Тело было каким-то странным. Кожа едва не искрилась от напряжения и душевного возбуждения. Сердце продолжало гонять кровь по венам с мощной дозой адреналина. Пальцы казались мне чужими, когда я подключала флешку к музыкальному центру и выбирала трек для разогрева.
К счастью, музыка быстро растопила тяжесть в мышцах. Только я начала танцевать, мои мысли очистились, уступив место концентрации. А тело наполнилось особенным удовольствием — его можно получить только двигаясь под музыку. За это я и любила спортивные танцы — они уводили меня от окружающего мира, пленяли ритмом, дарили свободу и радость.
Я не сразу заметила хозяина, когда он вернулся. Мое тело продолжило двигаться на автомате, повторяя отрепетированные тысячу раз движения. Но концентрация исчезла. Пульс участился. Голова наполнилась мыслями: «Как я выгляжу со стороны?», «Он ведь профессионал, по сравнению с ним я неоперившийся птенчик», «Если я настолько неуверена в своем мастерстве, стоит ли мне отдавать свои навыки на суд жюри кастинга?»
Трек доиграл до конца. Я остановилась, чувствуя себя обессиленной.
Губы хозяина растянулись в одобрительной улыбке. Он захлопал в ладоши и, подходя ко мне, сказал:
— Неплохо, очень даже неплохо. Давно танцуешь?
Его зелено-карие глаза с интересом смотрели на меня. Смутившись, я снова отвела взгляд. И готова была себя за это жестоко наказать. Веду себя точно школьница.
— Шесть лет.
— Принесешь договор, который подписывала, и можешь тренироваться столько, сколько нужно. Но до конца лета. С сентября здесь будут тренироваться мои ученики.
— Спасибо огромное! — на радостях я даже не постеснялась посмотреть ему в глаза и улыбнуться. Но лицо хозяина оставалось серьезным.
— Сначала принеси договор. В данный момент я сомневаюсь, кому верить.
Видимо, пока я здесь танцевала, та женщина повесила лапши на уши хозяину. Причем такое огромное количество лапши, что он усомнился в моих словах.
— Я сейчас могу сбегать за договором. Мой дом недалеко.
— Сейчас я закрываю студию и уезжаю. Послезавтра буду здесь где-то в полдень.
— А завтра? — взмолилась я. Мало того, что сегодня не удалось нормально провести тренировку, так еще и завтра терять возможность танцевать? Нет, это уже слишком. Мне каждый час дорог.
Хозяин неожиданно улыбнулся. Мое сердце вмиг затрепетало в груди. Я молила себя выдержать хоть несколько секунд и не отводить взгляд.
— А завтра ты, возможно, будешь слишком занята для тренировок. Если согласишься сходить со мной кое-куда.
Мой рот едва не раскрылся от удивления. Глаза точно расширились. Я не верила своим ушам. Неужели хозяин студии только что пригласил меня на свидание? Сегодня мне чертовски везет!
Вспомнилась смска, которую вчера прислал Мартин. Будто на его стене появилась надпись: «Завтра ей может не повезти…» Бред, как я и думала, ведь сегодня невероятно удивительный день.
Радость смешалась с волнением — они захлестнули меня с головой. Я едва нашла в себе решимость спросить:
— Куда?
— На открытие нового парка аттракционов. Думаю, там будет весело. Так что, составишь мне компанию?
Немного непривычным прозвучало такое предложение. Я привыкла к тому, что парни обычно приглашают в кино либо в кафе — и, если честно, это ужасно скучно. Вкусы в фильмах редко сходятся, и они сами по себе не сближают и не позволяют узнать человека. Вечер в кафе (ресторане) часто походит на собеседование, где неловкость сложно скрыть. Сидя за столом и попивая чай или кофе мерными глотками, чувствуешь себя товаром в витрине магазина перед придирчивым покупателем.
А парк аттракционов? Это интересно. Возможно, адреналин и восторг от американских горок убьет смущение и поможет раскрепоститься. Ведь рядом с хозяином студии трудно не волноваться.
— Да, давай сходим, — улыбнулась я. Мое сердце, казалось, разорвется от переполняющих его чувств.
— Дай свой номер телефона. — Хозяин достал из кармана смартфон, пока я терялась в мыслях. Вот незадача.
— Мой телефон сегодня утром сломался.
Брови парня нахмурились. Сейчас, чего доброго, подумает, что я лгу. Но, к счастью, он спросил:
— А компьютер целый? Работает?
— Да, конечно.
— Тогда дай мне свою страничку Вконтакте.
Спустя пять минут я выпорхнула из студии, словно птичка. За спиной, казалось, выросли крылья. К черту завтрашнюю тренировку — куда полезнее провести время с человеком, который профессионально занимается танцами. Если у нас что-то получится, то, думаю, неглупо надеяться на несколько уроков от него.
Домой я помчалась в обход остановки, на которой прежде садилась на автобус. Хоть мне и не хотелось смотреть на место взрыва, но разрушенная остановка попала в поле зрения, когда я шла по пешеходному переходу.
От нее не осталось ничего, кроме почерневших столбов, которые раньше держали крышу. Взорвавшегося автомобиля не было. Наверное, его увезли. Но осколки стекла, укрывающие прозрачным и опасным ковром красный от крови асфальт, остались.
Холодная дрожь пробрала тело. Я обхватила себя руками и быстрым шагом направилась к парку.
Нужно думать о хорошем. И обходить эту остановку через два квартала, пока кровь не смоет сильный ливень.
Когда я уже подошла к двери своей квартиры и спешно поворачивала ключ в замочной скважине, сгорала от нетерпения. Хотелось скорее поделиться с братом хорошими новостями. Да и позвонить Валерию Матвеевичу надо как можно быстрее.
Квартира оказалась пуста. О том, что брат возвращался домой после нашей небольшой перебранки, доказали три пустые жестяные банки на столике перед телевизором.
Куда делся Раф?
Больше всего меня волновал не этот вопрос, а другой: почему он не оставил даже записки? Как он посмел уйти тогда, когда больше всего мне нужен?
Почему-то мне казалось, что брат нескоро вернется. Я не хотела встречать вечер одна в квартире — мысли об этом отражались ледяным прикосновением страха к коже.
Вчера комната покойной Маргариты Николаевны казалась мне самым безопасным местом в квартире. Но лишь потому, что в ней последние дни жил брат. Теперь, не ощущая его присутствия, я не чувствовала безопасности. Напротив, невольно вспоминала о том, как среди ночи обнаружила на полу, на котором сейчас стояла, тело покойной женщины.
Внезапно пришедшая хорошая идея рассеяла мрак мыслей. Я бросилась в коридор, достала из кармана листик с номером Валерия Матвеевича и подняла трубку стационарного телефона.
Как я сразу об этом не подумала? Пусть негодник и дальше гуляет, обойдусь без его мобильника.
Подозрительная тишина в трубке. Разве я не должна услышать гудки? Новая волна страха пронеслась по телу.
Из меня непроизвольно вырвался смешок. Теперь домашний телефон не работает? Что за напасть? Еще неделю назад с ним было все в порядке.
Несколько минут я потратила на то, чтобы попытаться заставить его работать, или хотя бы найти поломку. Но ничего не помогало. Я могла бы пойти к соседям и позвонить от них, но мой разговор никто не должен слышать. Не хочу, чтобы по дому поползли слухи, будто я спятила.
Пока я окончательно не поддалась панике, решила устроиться в своей комнате и дождаться брата. Дверь, выходящую в прихожую, я закрыла и плотно задвинула шторы на окнах. После чего вместе с ноутбуком забралась на кровать.
