сладким голосом. «Ну да, конечно, это же мы опоздали и появились после звонка у закрытой аудитории. Нас еще и поругать надо», – злюсь я, не замечая, что нас с Дианой с любопытством рассматривают одногруппники.
Уже в аудитории, пока я искала место, где бы лучше затеряться, я ловлю на нас оценивающие мужские взгляды. Кто-то без зазрения совести пялится в декольте профессора. Почему бы не посмотреть? Думаю, я не одна успела разглядеть все – даже другой оттенок красного кружевного лифчика. Так склониться над журналом, имея вырез почти до пупка, надо умудриться еще. Не заигрывай она с Эдвардом, это бы меня мало волновало.
Мы заняли самую дальнюю скамейку, забившись в угол.
– У нас две новые студентки, я вижу, – не отрывая взгляд от журнала и делая в нем какие-то записи, произносит она. – Студентка Таяла Монталь здесь?
– Да. – Я поднимаюсь из-за парты. Она даже не взглянула на меня.
– Садитесь. Диана Фрас.
– Я здесь. – Не успевает она встать, как слышит очередное:
– Садитесь.
Окинув нас придирчивым взглядом, профессор – как выяснилось позже, Латэя Вирго – приступила к лекции. Узнала я много чего. Во-первых, что я не такая умная, как думала о себе раньше. Что кроме красивой груди у этой дамочки есть мозг, и ого-го какой. Она рассказывала лекцию без шпаргалок и записей, цитируя все двенадцать языков, на которых сейчас практически не говорят во время переговорных процессов, так как еще триста лет назад был принят закон о едином языке. Сейчас он, конечно, мало чем напоминает прежний, но все равно его используют на всех планетах-государствах и он преподается наравне с родным языком. Когда отправляешься на переговоры, лучше владеть всей информацией и понимать все закулисные разговоры, делая при этом вид «не знаю, не понимаю».
Таких и слов не подобрать, чтобы описать ее способности. Это было мощно, я бы сказала. Диана, как и я, лупала глазами. Другие, вроде, уже привыкли. Девушки вяло записывали конспект за преподавателем, парни, посмеиваясь в кулачки, что-то обсуждали. Более бойкие поворачивались и кидали на нас взгляды.
– Поль, Вы начнете слушать лекцию или так и будете пялиться на заднюю парту? Может, Вам вывести девушек к доске, чтобы Вы насытили свой взор и занялись делом?
– Боюсь, насытить один взор ему будет недостаточно. – Отовсюду посыпались плоские шуточки.
– Я бы тоже не против насытить... – Затянувшаяся пауза вызвала бурю смеха. – ...свой взор, – закончил студент с рыжими волосами.
Вот и спрятались. Злилась я больше на профессора – зачем было все это устраивать?
– Возле доски они свой взор уже пресытили, теперь ищут, у кого можно будет списать конспекты – выпалила я, прежде чем подумала.
– Что Вы сказали? – Преподаватель сузила глаза и впилась в меня взглядом.
– Ничего, – произнесла я, глядя ей в глаза.
– Ну хорошо, продолжим.
Вот и нажила себе врага. Да ладно, она им стала еще до того, как выставила нас перед одногруппниками на посмешище, что себе-то врать.
В конце лекции она раздала каждому индивидуальное задание, работу нужно принести и сдать через две недели.
– Таяла, не переживай, – видя мое удрученное состояние, произнесла Диана. – Ты поступила правильно, она это специально сделала, чтобы нас поставить на место, хоть мы и не высовывались. Парни крутили головы в нашу сторону, а не восторгались ей, как она привыкла. Думаю, ее это задело.
Дав себе зарок больше ни с кем не ругаться, я отправилась вслед за однокурсниками. Профессор Гераст был старичком высокого роста с сединой на голове и бороде. Его брови с ресницами тоже были словно выбелены. Профессор за собой следил, не был похож на фанатиков науки, которые расческу годами не видели: аккуратно подстриженная борода, уложенные волосы – даже густые брови не остались без внимания парикмахера. За очками он прятал лукавый взгляд темно-карих глаз с желтоватыми белками.
Не здороваясь, не прося тишины, которая и так стояла, как в склепе, он приступил к лекции, не дожидаясь даже звонка. Возразить ему никто не смел. Все вели себя, как примерные первоклашки.
– Все мы знаем, что в нашей солнечной системе насчитывается одиннадцать планет.
И все молчат. Мрак: он так уверенно сказал, что я растерялась. Почему все молчат?
– Двенадцать, – исправила я профессора, прежде чем успела прикусить язык.
– Самая умная, ха… Давай, перечисляй. – Скептический взгляд и ехидная улыбка на сморщенных губах уверенности ой как не приносила.
– Мэрн, – начала неуверенно. Но, поймав на себе жалостливые взгляды, взяла себя в руки и продолжила, мысленно загибая пальцы: – Ясгор, Гурава, Иссилия, Харбукан, Шамаран, Бафэн, Бролия, Табукан, Робужден, Клифинск, Паяран.
– Садись. Не зря юбку в гимназии протирала. – Смотрит на меня поверх очков, которые висят на кончике носа. – Записали, лодыри-грамотеи? Что вы знаете о Ясгоре?
Руку никто, кроме Дианы, не поднимал.
– Как и следовало ожидать, сейчас поубиваете друг друга за право первым дать правильный ответ. – Не меняя своего скептического настроя, профессор обвел всех взглядом, под которым даже здоровые парни ежились и старались слиться с интерьером. – Ну давай, одинокий воин-оратор, отвечай за весь курс.
Диана встала, а я не понимала: они и правда не знают или боятся этого деспота?
– Ясгор – самая дальняя планета нашей солнечной системы. Следовательно, и самая холодная. Правит на ней князь Турин. Часто на нее отправляют ссыльных преступников в наказание за совершенные преступления. Высокая смертность населения привела к тому, что туда можно попасть любому желающему.
– Это все? – Он растянул эти шесть букв в целое предложение, вызвав своим тоном подъем волос у меня на затылке. Это когда каждая клеточка кричит: «ничем хорошим это не кончится!»
– Нет, это общие сведения. Могу еще рассказать о быте и хозяйстве…
– Сядь, об этом напишешь реферат на двадцать страниц. Остальные эту же тему на десять страниц.
– Почему? –
