Тихо скрипнула дверь, затем гулко простучали каблучки и кто-то распахнул окно. Свежий ветерок чуть коснулся лица Ксени, и она приоткрыла один глаз: около высокого арочного окна стояла низенькая девушка в синем платье с передником и в белоснежном чепце, из-под которого выбивались пшеничные кудри, и поправляла бахрому на тяжелых парчовых шторах цвета лазури. Ксеня, все еще не желая привлекать к себе внимания незнакомки, быстро пробежала глазами по комнате: обитые расписным розовато-жемчужным шелком стены, изобилие позолоченной лепнины, разрисованный потолок с огромной люстрой, внушительных размеров трюмо из светлого дерева, несколько округлых пуфиков, резная кушетка у стены, столик, на котором стояла ваза с букетом кремовых роз… И ни одного острого угла, ни одной резкой линии — все плавное, изогнутое, струящееся…
— Я в сказке? — Ксеня не заметила, как заговорила вслух.
— Панна Паулина! — вскрикнула тут девушка, прижимая руку к сердцу. — Вы проснулись? А я и не приметила… Доброе утро, панна, — и улыбнулась.
— Доброе утро, — ответила Ксеня, приподнимаясь на локтях, и вновь, не удержавшись, обвела взглядом комнату.
Девушка проследила за ее взглядом и вдруг сочувственно спросила:
— Паненке тяжело, наверное, расставаться с этой комнатой?
— Почему? — осторожно поинтересовалась Ксеня, покосившись на нее: неприятное чувство тревоги вновь стало зарождаться в ее душе.
— Ведь вы провели здесь все свое детство и девичество, и завтра вечером вы уже не сможете сюда вернуться, — вздохнула та. — Вам предстоит делить уже другую комнату со своим будущим супругом… А через день вы вообще уедете отсюда с мужем в его дом… Ах, панна Паулина, — девушка села на краешек кровати и заглянула Ксене в глаза. — Я буду тосковать без вас… И сейчас мне очень грустно, хотя я и должна радоваться… Ведь вы выходите замуж… А свадьба — это так прекрасно!..
— Свадьба? — вырвалось у Ксени, и она села на постели.
— Да, паненка, ваша свадьба уже завтра, — девушка не обратила внимания на удивление в голосе Ксени и продолжала: — Как быстро пролетело время… Кажется, только вчера пан Базилевич просил вашей руки у вашего батюшки… А прошло уже более месяца… Ой! — вдруг подхватилась она. — Это же скоро гости начнут собираться, а у меня еще столько дел непереворочено! Поднимайтесь, паненка, ваша матушка велела позвать вас к завтраку, а я и позабыла! Если пани Алиция узнает об этом, то непременно скажет, что Кася нерасторопная, что Кася рассеянная, и все такое… А я ведь не такая, паненка! Просто я уж больно взволнована вашей свадьбой, панна, что ничего не могу поделать с собой… Я ведь так люблю вас, панна, и мне так грустно разлучаться с вами… Ой, да что это я все болтаю и болтаю!.. Вставайте же, паненка, я вам сейчас помогу одеться!.. Вон на столике вода для умывания, а вот и ваше платье, — она подняла с кушетки ворох чего-то шелкового светло-зеленного и кружевного.
— Встаю, — со вздохом кивнула Ксеня, понимая, что иного выхода у нее нет, и, откинув одеяло, медленно поднялась. Она подошла к золоченому тазику для умывания, ополоснула лицо прохладной водой и посмотрела на себя в большое зеркало трюмо.
— Свадьба…, - задумчиво протянула Ксеня, глядя на свое бледное взволнованное лицо. — Я не хочу никакой…, - начала было она, но тут же осмотрительно осеклась.
Но Кася, похоже, восприняла ее реплику по-своему, потому что ободряюще заговорила:
— Ах, паненка, вы все-таки переживаете, наверное, из-за того, что плохо знаете своего жениха? Но это все пустое, поверьте! И все ваши волнения обернуться вскоре радостью, вот увидите! Пан Базилевич — достойный человек! Говорят, он очень порядочный и добрый. К тому же, хорошо образован, да и из известного магнатского рода! Ваш батюшка просто на седьмом небе от счастья, что с помощью вашего брака удастся объединить два великих дворянских рода — Витовских и Базилевичей! И вы должны быть счастливы… А сколько незамужних паненок мечтали бы быть на вашем месте! Взять хотя бы вашу кузину Юзефину! Ведь пан Базилевич — завидный жених во всех отношениях: не стар, недурен собой, богат, опять же, живет в Варшаве, вхож во дворец к королю, хотя и чтит традиции шляхты… Что тут можно еще добавить? Ну, а то, что был когда-то женат, так все там уже травой поросло и забыто! — Кася произносила свою речь скороговоркой, а параллельно застегивала на Ксене одну за другой плотные драпированные юбки. — С вами у него непременно все будет по-другому… Заживете, деток нарожаете… Панича-наследника и панночку-отраду… Так, теперь платье, — перевела дух Кася, и через мгновение Ксеня уже стояла одетая в пышное шелковое платье с кружевной отделкой. — Заколем волосы, — пальцы служанки несколько раз порхнули по голове Ксени, стягивая волосы на затылке. — Туфли… И, кажется, пока все. Вы идите завтракайте, а я в это время подготовлю ваше бальное платье к приему гостей…
«Только куда мне идти? Где меня ждут к завтраку?» — хотелось поинтересоваться Ксене у Каси, но вместо этого она лишь коротко кивнула, пытаясь скрыть бурлящую нервозность, произнесла тихо:
— Спасибо, Кася, — и, путаясь в неудобных юбках, пошла к двери.
Но ее волнения оказались напрасными: пройдя по длинному светлому коридору и очутившись около широкой богато отделанной лестницы, покрытой коврами, она тут же столкнулась с невысокой полненькой женщиной в красном платье.
— Паулинка! — воскликнула та, чуть подпрыгнув на месте, и схватила Ксеню под локоть. — Ты что так долго? Или тебя эта растяпа Кася не разбудила?
Ксене не хотелось подставлять под удар служанку, поэтому она быстро ответила:
— Нет, это я никак не могла проснуться…
— Да-а-а… И в кого ты такая уродилась? — сокрушенно покачала головой женщина и, вздыхая, потянула ее вниз за собой по лестнице. — Как можно спокойно спать, когда впереди такое событие? Я, когда выходила замуж за Родослава, твоего батюшку, за несколько дней до свадьбы вообще сон потеряла… Даже глаз не могла сомкнуть… Все представляла себе, какая ждет меня жизнь… Как все будет… Будем ли мы с Родославом счастливы…
— Ну и как? — брякнула тут Ксеня: эта разговорчивая мадам, которая оказалась ее «матерью», начинала ей надоедать своими слезливо-пафосными речами.
Пани Витовская запнулась на полуслове, непонимающе посмотрела на Ксеню и, моргнув, спросила:
— Что «как»?
— Счастливы ли вы с Родославом? — медленно пояснила девушка, пытаясь сдержать ехидство.
— Да… Конечно… Счастливы… как бы… да… вроде…, - залепетала Витовская, потеряв нить разговора, но в этот момент они подошли к распахнутой двери, за которой располагалась столовая. Ксеня скользнула взглядом по плотному усатому мужчине с залысинами на голове, сидящему во главе длинного стола, и расплылась в широкой улыбке, заметив по правую руку от него Артема, одетого в белоснежную рубашку с объемным жабо.
