– Это вы здорово придумали. Столица у нас знаете какая? Ух!
Я знать не хотела, сама все увижу, но возничий, видимо, устал ехать в тишине.
– Мельсон огромный! Я бывал там однажды, приехал на два дня, а заблудился и остался на неделю. Какие там площади, замки, а дома! И все-все такое красивое и чистое. Ну, в центре, разумеется. Окраина Мельсона… у-у-у, – парнишка поцокал языком. – Еще кошмарнее Топорной улицы в Каане. Но туда жители города стараются не заезжать и не заходить. Воры, убийцы, нищета, а по ночам можно встретить и кого похуже.
– Может, мне туда и не ехать? – вскинула я бровь.
– Да ну, что вы, просто не заходите на окраину. Да в общем-то она и далеко, центр Мельсона занимает настолько большую территорию, что пешком и за неделю не обойти.
Я хмыкнула довольно. Большие города я люблю, и уж никак не ожидала, что в слабо развитом мире тоже существуют мегаполисы. Интересно, а дома там многоэтажные? На этот вопрос мне дали ответ.
– В три этажа – это самые высокие дома, не считая замков. Это такие дома, в которых входы с улицы и много дверей расположенных по одной стороне. Это все не отдельные здания, а сплошные, но на несколько хозяев… Кстати, часто такие жилища сдают в аренду, вы поузнавайте в бюро по поиску жилья. Аренда не очень дорогая, если брать в районе, ближе к окраине…
Я откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза. Слушала возничего внимательно, но до тех пор, пока к топоту копыт нашей лошади не добавились и другие. Следом за нами в галоп неслась лошадь без повозки, но с наездником.
Возничий заставил лошадь свернуть к обочине, чтобы не мешать торопящемуся путнику. Я же выглядывала из повозки, почему-то нервничая. Что-то в груди заворочалось, заныло, и я уже догадалась, кто нас преследует, но никак не могла в это поверить. Наконец, лошадь приблизилась, перешла на спокойный шаг, и наездник спрыгнул с нее. Бросился к повозке.
Тиммион… Я дернула за рукав возничего, обрывая его рассказ о фонтанах у королевского замка в Мельсоне, а Тим в это время уже запрыгнул в повозку. Смотрела я на него молча. Будто язык отсох, не могла вымолвить ни слова.
– Ваше Сиятельство! – возничий остановил кэб и обернулся, неверяще взглянув на Тиммиона.
– Сиятельство, сиятельство, – бормотал мужчина, почему-то подбирая с пола мой узелок с вещами.
– Что ты делаешь? – голос ко мне наконец вернулся, а вместе с ним и способность чувствовать.
– Возвращаю тебя в Каан. Вылезай, – Тим, уже выскочив из повозки, подал мне руку.
Я кинула беспомощный взгляд на возничего, но тот явно боялся герцога и не смел у него ничего спрашивать.
– Давай же, ну, – в голосе Тиммиона зазвенела сталь. Он не просил, не умолял, а заставлял меня вылезти из повозки.
Я не могла не подчиниться, не было желания спорить.
– Заберите деньги, – тихо проговорил возничий, протягивая мне монеты.
– Оставь себе, – почему-то рыкнул Тим, буквально выдергивая меня с сиденья, и так, не отпуская, понес на руках к своей лошади.
– Есть какой-то смысл спрашивать, что происходит? Поставь меня на землю!
– Чтобы ты снова сбежала?
– Я не сбегала!
– Почему тогда ко мне примчались дети всей толпой и с ревом умоляли догнать тебя? Бран вопил, что ты сошла с ума и собралась уехать, куда глаза глядят. Все бросила, их бросила…
– Чего-о-о? – ошарашенно прохрипела я севшим голосом. Задергалась, и Тим выпустил меня из рук. Я соскользнула на землю.
Мимо нас прокатился нанятый мной кэб, уже в сторону Каана, а Тиммион, проводив его взглядом, обернулся ко мне.
– Я знаю, что Коваль забрал у тебя разрешение на торговлю. Это случилось еще до того, как я вступил в право наследования – мой отец еще был жив, и я никак не мог повлиять на решение главы города. Мне пришлось… Я должен был жениться на Илоне, иначе она бы не оставила тебя в покое.
– Новость о вашей женитьбе вышла через два дня после смерти твоего отца…
– Запоздалая новость, – усмехнулся Тим. – Отец умер на следующий день после того, как я покинул кузницу. Герцогство стало моим только вчера, и я сразу отменил свадьбу. Илона в бешенстве, ее отец в еще большем бешенстве, а я собрался ехать к тебе и не успел – принеслись дети. В прямом смысле слова, они толпой бежали, едва не теряя тапки, мои стражи их удержать не смогли на входе.
– Что этой Илоне от меня нужно, Тим?
– Она ревнива, а ты красива и молода. Не ты первая подвергаешься ее нападкам. Но тебе больше не о чем переживать, слышишь? Возвращайся в Каан, открывай пекарню.
– Чтобы через неделю ее снова кто-нибудь прикрыл? – зло выплюнула я.
– Этого больше не случится, я обещаю. Город и вся прилегающая к нему территория до границ теперь принадлежит мне, понимаешь? Я могу снять с должности Коваля, а всю их семью выслать на другие земли. При желании, я могу весь город отдать тебе, чтобы ты открыла десятки, сотни пекарен!
Ладони Тиммиона все это время покоились на моей талии. Мужчина словно боялся отпустить меня, боялся, что сбегу, стоит ему отвлечься хоть на миг. А я, еще несколько минут назад мечтающая о жизни в Мельсоне, растерянно хлопала глазами. Я вроде уже пережила отъезд и даже сумела настроиться на то, что жилье придется арендовать, а работу искать в чьей-то таверне…
Это что же, я правда могу вернуться?
Рассеянным взглядом обвела узелок с вещами, пожала плечами и проговорила то, о чем думала весь путь до Мельсона:
– Я хочу в Каан.
Тиммион коротко вздохнул, притянул меня к себе и сжал в объятиях так крепко, что мне стало трудно дышать.
– Если Илона не сожжет мой дом или вроде того…
– Твой дом уже пытались сжечь, еще когда в нем жила Карла. Видела обгоревшие доски на втором этаже? В ту стену кидали бутылки с подожженным маслом. Сгорели поджигатели, а дом нужно лишь чуть-чуть подкрасить.
– Как это
