Весь вечер думала о нашем с Тимом разговоре. Шок, который я испытала, узнав, что он и есть тот самый “молоденький герцог”, о котором говорили Милли и Айза, быстро прошел. Хотя, совсем уж молоденьким его не назовешь. Тиммион никак не выдавал свое происхождение раньше, и сейчас мне стало даже немного жаль, что он не обычный кузнец и мастер по дереву. Но зато стало понятно, почему богатенькая аристократка так к нему привязалась. Я-то все думала, зачем ухоженной красотке какой-то нищий кузнец? А оно вон как… Что ж, мне следовало догадаться еще раньше, что со мной по соседству живет кто-то из высшего света.
Его визит предстоит забывать так же долго и мучительно, как наше последнее “свидание” при светлячках. Нормальный мужчина, имея девушку или невесту, не водит других в поля на пикники!
Чтобы отвлечься от угнетающих мыслей, я читала какую-то историю о том, как строился Мельсон. Да так и заснула с книгой в руках.
ГЛАВА 23
Утром встретила Милли и Айзу, после – безымянную экономку мастера Тени. С первыми болтала не менее получаса, а с последней обменялась парой фраз. Я лишь спросила, сколько стоит артефакт света, чтобы я могла повесить его под потолком, а услышав в ответ “сто золотых” мгновенно потеряла всякий интерес. Мне и с масляным фонарем неплохо живется.
В неизвестно какой раз протирая прилавок, заметила спешащего к моему дому мужчину. Незнакомец был низкорослым, полным, в черном костюме и цилиндре на голове. Топнув ногами в начищенных до блеска сапогах по пню, вошел в пекарню.
– Госпожа Анна, вам письмо.
Мужчина протянул мне коричневый конверт из плотного картона.
– От кого же? – приняла я письмо, глянув на сургучную печать. Конверт не был подписан.
– От господина Коваля, госпожа.
– О, спасибо, – я улыбнулась посыльному, проводила его взглядом до двери и распечатала конверт.
Господин Коваль мне нравился, в тот день, когда выдал мне разрешение, он даже улыбался…
“Разрешение на торговлю отозвано. Дальнейшая работа пекарни и торговля невозможна”
Я, не переставая улыбаться, еще раз прочитала строчки, написанные каллиграфическим почерком. Меня словно ледяной водой окатило, когда поняла смысл сказанного в письме.
Разрешение отозвано…
Конверт выскользнул из рук, как и письмо. Рассеянным взглядом окинула зал, стеллаж, прилавок… В следующую секунду шок сменился испугом, а сразу после – злостью. Илона не оставляет меня в покое даже теперь!
Закричав во весь голос, я толкнула стеллаж. Он с грохотом упал на пол, булки рассыпались. Из глаз брызнули слезы, и я принялась стучать кулаками по прилавку. Сколько можно?! Я отказываюсь “не опускать руки”, когда все вокруг против меня!
На мой визг примчалась Лилия, я ее даже не заметила, пока женщина не бросилась ко мне и не схватила за руки.
– Аня! Аня!
Я прижалась к ней. Лилия снова успокаивала меня, но на этот раз я и думать не желала о том, что когда-нибудь все будет хорошо. У меня забрали разрешение на торговлю! Насовсем!
– Я не знаю… что мне… делать, – всхлипывая, хваталась за плечи соседки. – Это все Илона, я уверена.
– Ну с чего ты это взяла? Милая, не плачь, пожалуйста…
– Тиммион вчера приезжал ко мне, предупреждал. Он говорил, что нам нельзя видеться и общаться, но, наверное, даже не подумал, что и вчера ему приходить в мой дом не стоило! Это Илона мне мстит, я уверена. Господину Ковалю не было никакого смысла лишать меня работы!
Лилия гладила меня по волосам и обнимала крепко-крепко.
– Вот какая… тварь, – бормотала женщина. – Знает ведь, что, отозвав разрешение однажды, в этом городе тебе его уже не получить.
– Я больше не хочу этим заниматься, – я оторвалась от Лилии, с сожалением осмотрев бардак, который устроила. – Поиграла в булочницу и хватит, не мое это. Устроюсь подавальщицей и…
Я замолчала, вспомнив о двух сотнях золотых, которые должна Аррелю. Работая подавальщицей, мне не хватит и жизни, чтобы столько накопить.
– Я такая дура, Лилия, – снова заревела, утыкаясь лицом в шею соседки.
Женщина молчала, понимая, что никакие слова меня сейчас не ободрят.
Раз за разом падая на дно и поднимаясь, в конце концов устаешь и остаешься на дне. Мной было принято именно такое решение этой ночью. Но утром, проснувшись с опухшим от слез лицом, я вытащила из-под подушки карту мира.
Я уже готова жить где-то еще, кроме Каана. Вчера меня ошарашили новостью, но злость и эмоции поутихли, и я снова вспомнила наставление Создателя. Не опускать руки. Ему виднее, он точно знает, что говорит.
Осмотрела все поселки и города Лимбурга, но взгляд то и дело натыкался на Мельсон. Что ж, значит, Мельсон… Быть может, там я встречу дочку Ивона, и вдвоем нам будет веселее. Рита ведь тоже просто сбежала. Она не побоялась, так чего бояться мне?
Лилия вчера помогла мне разобраться с погромом, так что в зале снова было чисто и уютно, вот только стеллаж я выставила на задний двор, а выпечку, к сожалению, пришлось выбросить.
Я прошла на кухню, затопила печь и сделала кофе. Нашла повод для радости – у меня не забрали дом, это уже хорошо. И думала об этом все время, пока пила крепкий горячий напиток.
Арреля встретить я не ожидала. Но он возник у окна, словно привидение, да и выглядел, собственно, не лучше мертвеца. Мужчина смотрел на меня виновато, весь как-то сжался и на мое приветствие не ответил.
А потом заговорил быстро, сбивчиво:
– Прости меня, Анна. Это я виноват в том, что случилось… Узнал только что и сразу приехал…
– О чем ты? – я нахмурилась, отставляя чашку.
– О разрешении на торговлю, которое у тебя отозвали. Это я… я посоветовал Илоне убедить отца, что ты не можешь вести дела, как положено. Я сказал это в шутку, но она восприняла всерьез. Она обрадовалась, что если
