Возятся с ними, называя «дети стаи Альф». Конечно, каждый знает о том, чей ребёнок где, но не выделяют. Возятся с Ликой, защищая ту от мелких ухажёров, вместе ругают Яра, который вечно что-то творит, и прячут все туфли от Алека, который просто любит всё грызть в образе Волка.
И дёргают меня к себе, да, чтобы вдруг никто из детей не навредил мне. А ещё таким образом привлекают внимание, а то что это я уделяю внимание кому-то помимо своих Альф.
— Мысли — вон, — напоминает Дима и заставляет сделать так, чтобы я больше ни о чём думать не могла. — Поняла меня?
— Угу.
Больше говорить мне не позволяют. Влад укладывается рядом, тянет к себе за поцелуем. Жарим и жадным, будто не целует меня все эти пять лет с хвостиком. Рука Захара путешествуют по телу. Мнут грудь, обводят соски.
А Дима спускается языком по животу, пока не добирается до лона. Ведёт мазками, всасывает клитор, так, чтобы меня пробрало до макушки. Жар закручивается в венах, перекрывая кровоток.
Внутри словно что-то рвётся наружу в ответ на каждое движение, вырывается стоном. Мне хочется большего, всегда. Словно недостаточно их близости, нужно, чтобы они проникли в самое нутро.
Метка реагирует на мужчин, жжёт, посылает новые импульсы возбуждения по телу. Ловлю лицо Зараха, целую его, пока внизу всё просит проникновения.
Языка Димы недостаточно, мышцы сводит от желания. И становится только хуже, когда парень припечатывает мои бёдра к простыням, не даёт толкаться навстречу.
— Смирно лежи, — улыбается мне хищно, что кровь бурлит. — Ты получишь своё медленно.
— Дим…
— Лежи, зеленоглазка.
Мужчины издеваются надо мной. Сжимают соски, втягивают кожу, чувствуя, как я дрожу на каждое подобное прикосновение. Пытаюсь свести ноги, получить хоть что-то.
У меня голова идёт кругом, дыхание спирает от того, как Влад лижет мои губы. Как зверь, Волк, который тоже хочет частичку своей пары. И я позволяю, потому что каждое «нет» сгорает от страсти.
— Пожалуйста, пожалуйста, Альфа, я хочу кончить. Я…
Не обращаюсь ни к кому, прошу каждого. Мне кажется, что ещё секунда промедления уничтожит меня напрочь. Разорвёт изнутри, сердце не выдержит.
Обычно короткой фразы хватает, чтобы получить желанное, но не в этот раз. Сегодня мои Волки решили довести меня до грани, невменяемого состояния.
— Да!
Кажется облегчением, когда Дима толкается в меня. Двигается быстро и несдержанно, именно так, как мне нужно. Хватаюсь за простыни, за волосы Захара. Кусаю губы Влада перед тем, как тот толкается языком внутрь моего рта.
Чьи-то пальцы поглаживают клитор, едва играясь, чтобы я сильнее извивалась с ними, каждая клеточка взрывалась и регенерировала, до тех пор, пока меня не скручивает спазмами.
И всё прекращается. Мужчины тормозят, не давая мне шагнуть за грань. Сцеловывают мои стоны и всхлипы, наслаждаются тем, что ничего не могу сделать.
— Тихе, зеленоглазка, всё хорошо.
Шепчут, кусают меня, пока всё внутри разрывается от переполняющих чувств. Нет сил кричать, голос срывается, превращается в хрипы. И когда Дима медленно выходит из меня могу лишь протестующе сжаться.
— Помнишь наш первый раз? — вдруг спрашивает Влад, прижимая меня к кровати. Киваю, потому что каждый наш раз помню в мельчайших деталях. — Я тогда сказал, что ты получишь всё после нас. Помнишь?
— Да.
— И ты сжульничала, малышка. Но теперь-то можно сыграть по-взрослому, — толкается до упора и пошлого шлепка. — Правда? Сделаешь нам такой подарок.
— Хочу, чтобы твой оргазм был оглушающим, — Захар прикусывает соски, трёт пальцами мой клитор. — Такой, чтобы ты потеряла связь с реальностью. Хочу видеть, как тебя кроет. Чтобы совсем обезумила. Ты каждый раз такая красивая, Ди. Давай, покажи, как сильно нас хочешь.
Пошлые разговоры Захара заводят ничуть не меньше того, как Влад двигается во мне или как Дима сжимает внутреннюю сторону берда, разводя ноги шире.
У меня всё смешивается, каждое их прикосновение, поцелуи, движения. Не понимаю, кто сейчас прикусывает мою губу, кто выводит узоры на теле, чей член таранит меня.
Непонятный коктейль из похоти и желания, пьянящий всё сильнее с каждой секундой. Выплёскивается наружу кислотой, которая разъедает кожу.
Меня прошибает дрожью, словно вибрирую. Кричу, глохну от звуков. Меня размазывает оргазмом, который всё не заканчивается. Рвёт изнутри вместе с губами мужчин, отшибает мозги.
Я лишь могу хвататься и стонать, чувствуя, как сжимаюсь. Будто до одной клетки сдавливает, засасывает вакуумом. У меня пустота в голове, взрывающиеся петарды внутри.
— Вот так, зеленоглазка, умница.
Их слова сливаются в шум, который не слышно за тем, как всё внутри ломается. Разливается сладкой негой по телу, склеивает всё, что скручивало колючей проволокой всего секунду назад.
Прихожу в себя спустя долгие минуты. Понимаю, что лежу на Владе, коротко всхлипываю, всё ещё содрогаюсь. Мужчины целуют моё лицо и спину, кто-то слизывает выступившие слёзы от переизбытка ощущений.
— Было ведь хорошо, малышка? Да?
— Да, да, хорошо.
Очень хорошо.
Слишком.
Каждый чёртов миг с ними это хорошо и слишком.
— Вы сломали меня, — заявляю, когда ко мне возвращается способность говорить связно. — Я… Нельзя так надо мной издеваться. Вы — жестокие, — понимаю, что всё ещё слёзы накатывают. — Не делайте так часто, я не выдержу.
— Но при этом тебе понравилось, — Захар заявляет без любой возможности на возражения. — Не часто, договорились.
Дима приносит холодной воды, а Влад протягивает салфетки. Иногда я чувствую себя королевой, а в другие моменты наложницей в каком-то неправильном гареме.
Но меня всё устраивает и, оглядываясь назад, ни за чтобы не поменяла своего решения. То, что казалось глупостью пять лет назад, невозможным, сейчас кажется самым логичным.
Вот я, а вот мои Альфы. Все трое и только мои.
— Знаете, вы поступили тогда, как подлецы, — заявляю, вытягиваясь на кровати. — Приняли меня за непонятно кого, лапали.
— Ди, — Захар улыбается. — Мы просто знали тогда, что ты будешь нашей. И нам всё это будет можно. Считай, что брали своё авансом. А вот это, — ловит мою ладонь, которой хотела ударит его. — Считается покушением. Знаешь, что за такое бывает?
— Знаю, — заявляю, но пытаюсь встать. — Нас дети ждут.
— Не ждут, — Влад возвращается с улицы, от него пахнет сигаретами и ночным воздухом. — Мама позаботиться о них, вся стая.
— Твоя мама меня не любит, Влад. Наговорит гадостей и…
— Не наговорит. Она может не любить тебя и считать, что мог найти кого-то лучше. Но пару Альфы уважать будет. Мама просто ещё не знает простого — для меня нет никого лучше тебя.
— Долго сочинял? — Дима посмеивается, притягивая к себе. — Слишком пафосно, но он прав, Ди, Избранные выбирают. Ты выбрала нас. И не то, чтобы кто-то позволил тебе сделать другой выбор.
— А если бы решилась на Ника? — рачание трёх Зверей служит мне ответом. — Ну, чисто гипотетически. Я ведь ваша, — показываю шрам на запястье, который служит обручальным кольцом. — Но так, ради интереса.
— Мы бы конечно тебя отпустили, — Захар гладит мою шею, надавливая на метку. — До порога за вещами. А потом бы заперли и очень долго доказывали, что лучше нас не найти.
— Даже не сомневаюсь. И насколько вы меня похитили сейчас? У меня методичка ведь.
Потому что я психанула и действительно накатала целую инструкцию для тех, кто ничего не понимал в мистике. Чтобы не биться в тупики, как я. Специальный сборник для Избранных и Истинных, чтобы знать, на что они идут.
Стая Альф, пусть я и любила её всем сердцем, поступила тогда нечестно, солгав мне. И я хотела, чтобы другие знали всё, о чём могут умолчать оборотни. Просто, на всякий случай.
— У нас с тобой юбилей, Ди. Ты наша пять лет, официально. Так что на пару дней. Возражения?
— Никаких.
Какие там возражение, если меня до сих пор заполняет радостью от мысли, что я принадлежу им, полностью, без остатка. Навсегда. И точно так же Альфы принадлежат мне.
