— Будем считать, обманутому вкладчику выплатили небольшую компенсацию, — произнес Бог-Отец, обращаясь к Любе.
Широко разведя ладони, резко хлопнул. Мелкие световые змейки брызнули во все стороны, просачиваясь в щели. На улице поднялся шум. Через минуту в храм по воздуху вплыли невиданные доселе бутоны цветов. Сделав круг высоко над головой Любы, неспешно покачиваясь, стали опускаться вниз, медленно распускаясь. Тройчатые лепестки пушисто-пышных цветов. Кремовые, розовые, белые, коралловые, бордовые — они кружили, показав свои сердцевины, внутри которых мерцали золотые крупинки.
Люба нахмурилась. Неясная тревога, ожидание и предвкушение сплелись единой нитью. Взвившись ввысь, цветы перевернулись, осыпая женщину водопадом блестящей пыльцы. Они падали и светились, будто десятки светлячков, оседая на щеках, губах, руках, платье. Мигнули и пропали, впитавшись в тело.
Женщина блаженно улыбалась, из закрытых глаз текли слезы. Наконец-то сосущее чувство потери разжало когтистую руку, сковавшую внутренности. Дар частично вернулся.
— Она не плохая, — тихо и грустно произнес Таранис. Подойдя, провел рукой рядом с лицом Любы. Слезы, презрев законы гравитации, полетели снизу вверх, собрались в большую сияющую каплю и затвердели, обратившись артефактом на цепочке, опустившимся на шею женщины. — Храни, передавая от дочери к дочери, — шепнул на ухо. — Это, — отошел в сторону, громко привлекая внимание, — цветы любви — божественный дар. Свойства определите сами. Достойные получат крупицы нового дара. Распорядитесь подарком с умом, а не как обычно.
Бог-Отец погрозил пальцем толпе, на всякий случай, встал на свое место и обратился прежней статуей из дерева.
Белд блаженно улыбался. Чему радовались другие идиоты, его совершенно не волновало. Впереди много, очень много работы и больша-а-ая прибыль. Мысленно, он уже составил план, смету и примерное местоположение строений. Народ ломанется галопом. Надо будет прикупить пару мощей, обозвав святыми, и пускать глазеть за деньги. Посадить на фиксированное жалование лекаря в подпол, пусть лечит страждущих. Изготовить свечей побольше, чтобы каждый мог обратиться к богам. Источник!!! Белд аж подпрыгнул от посетившей мысли. Надо построить святой источник!!! Пять- десять лекарей в кусты, налить зелий в воду и можно запускать народ. Жаль, нельзя в своем городе, там и места, и проходимости больше. Добираться, опять же, людям удобнее… Ну да ладно. Благодать она такая, потрудиться надо, чтобы получить.
Джонатан подхватил расчувствовавшуюся жену и унес в дом, подальше от любопытных глаз. Усадив себе на колени, стал гладить по голове.
— Как ты? — тихий вопрос в ожидании худшего.
— Прекрасно! — расцвела в улыбке Люба. — Просто прекрасно! — счастливо рассмеялась, обнимая любимого.
На радостях, рассказала все, что чувствовала до этого и то, как хорошо теперь. Мюррей расстроился и попросил больше ничего утаивать от него, желая во всем помогать любимой.
— Обещаю! — выдохнула ему в губы.
— Люблю тебя! — встал и закружил на руках жену капитан.
— И я тебя очень сильно люблю!
Народ гулял до утра. А то, что молодых не было видно, так и ежу понятно, где им надо быть и чего делать. Секретарь счастливо улыбался. К нему подсел хмельной Белд, найдя в парне благодарного слушателя. Через пять минут он уже принимал активное участие в обсуждении будущего бизнеса. Въедливо выспрашивал каждую мелочь, старательно запоминая, чтобы потом слово в слово передать капитану. Мало ли чего там собрался строить чужой градоначальник, тут свой имеется, гораздо лучше.
Тройная свадьба запомнилась многим. События того дня обрастали фантастическими подробностями, передаваясь из уст в уста.
Эпилог
Амран через пять лет
— Мы нашли место для нового магазина! — рассказывала о проделанной работе Джоан. — Большое строение, в центре города, два этажа с подвалом — очень удобно, как ты и хотела. Когда поедем смотреть?
— Я не поеду, — загадочно улыбалась Люба, дуя на горячий взвар.
— Но почему? — не понимала Джоан. — Это твое варенье — твое дело!? Всегда проверяешь, самолично открываешь для привлечения клиентов — живая легенда! Это Ганза, Люба, Ганза! Другие горизонты, возможности!
— Успокойся ты, — шикнула Велари на разошедшуюся молодую женщину.
Травница, Марджери и Хильда втроем прятали понимающие усмешки. Джонатан и Люба заговорщицки переглянулись. Обняв жену, капитан осторожно положил руку на еще плоский живот:
— Мы ждем ребенка, — пояснил для присутствующих, еще не понявших очевидного.
Зазвучали слова поздравления, искренней радости.
— Почему вы им рассказали раньше нас? — огорчилась Джоан. — Приготовили бы подарок.
— Етить- колотить! — воскликнула Велари. — Приехали одним днем с тобой. Когда б успела? Взвар у нее особый, запах чуешь? Нет, а я чую! Эх, молодежь, забыла уже, как сама такой же пила?
— Забыла, — покаянно кивнула Джоан, улыбаясь.
Взгляды присутствующих обратились на увлеченно ползающих детей. У Любы и Джонатана родилась очень активная девочка, которую назвали Марией, в честь земной бабушки Любы — Марии Вениаминовны. У Джоан и Руперта росли мальчики погодки — Эван и Грег. Пара не собиралась останавливаться, пока не родится девочка, которую заранее было решено назвать Любой. Семья Джоан шумела долго и не красиво. Даже пробовали девушку украсть — безуспешно. Эта семейная пара занялась реализацией моего варенья.
В результате частичного восстановления дара варенье получалось, стоило лишь коснуться чана. Поставили производство на поток, назвав «Солнечное счастье». Варенье помогало от нервных расстройств, улучшало настроение, производительность, вселяло уверенность в будущем, укрепляло иммунитет. Почти как касторка у Айболита, от всех болезней.
Велдон оказался прекрасным отцом, окружив заботой и вниманием маленького ангелочка. Между собой называли ее одуванчиком — густой пух шапкой торчащих во все стороны волосюшек, ярко-синие бездонные глаза и совершенно не логичная россыпь веснушек на молочной коже. Элиз осталась холодной воблой, поневоле скрывающей истинное лицо. Взаимные клятвы вынуждали ее вести себя с мужем приветливо, а рабское клеймо, как украдкой называла благословление богов, не давало испытывать чувств к другим мужчинам. Велдон, как и обещал, любил за двоих. Со временем жена смирилась, но не полюбила.
Хильда вернулась и не одна — привезла сестру со всеми детьми. Им дали отдельный большой дом. Старая няня выжидала момента, как мы поженимся. Оказалось, они с секретарем вели тайную переписку. Учитывая, что свадьба случилась неожиданно — Хильда присутствовать не смогла.
Марджери и Велари совершили вояж по королевствам, как и собирались. Только вдоволь нагулявшись, вернулись к нам. Еле уговорили жить все вместе. Велари открыла свою лавку.
Мальчишка с растительным даром так и остался у нас, являясь редким специалистом по цветам любви — около дома росла целая поляна, тщательно охраняемая и ночью, и днем. На пару с Велари они изучали свойства и пытались культивировать.
А все потому, что народ после пришествия Тараниса ломанулся собирать эти цветы, внешне выглядящие как пионы. Оказалось, что взвар из них помогает унять боль от неразделенной любви, потери любимых в случае смерти, помогает проявить чувства, проверив на искренность. Боги разгневались, изменив свойства — цветок рос, но был видим только для тех, кто в нем нуждался для себя. Росли теперь исключительно труднодоступных местах. Ну и у нас. Поэтому и охраняли. Гвардейцы короны. И маги. Много магов. Желающих украсть было море.
Город разросся. Путем ослиной упертости Белда и противоборствующего капитана построили святой источник, святые мощи и два постоялых двора под эти нужды. Очередь велась по записи за много месяцев. Капитан не хотел, чтобы город стал пристанищем криминала и праздно шатающихся людей, поэтому все остальные, кого не могли вместить эти две гостиницы, ждали в городе у Белда. За это он почти в буквальном смысле выгрыз в скалах порт, расчистил дно и удобный спуск к воде. Маги работали на износ, аномалия сопротивлялась.
