Пушинка, лежавшая на подоконнике.
Снег валил красивыми крупными хлопьями. Здесь, в Солистире, зима была короче и мягче, чем на северо-западной границе, но снега хватало. И сейчас он засыпал наш сад, оседая на фонарях, укрывая белыми шапками деревья и кусты. Это умиротворяло. А умиротворение – это то, чего очень не хватало моим расстроенным чувствам.
Я сидела дома уже третью неделю. Когда в крепость прибыла Тайная Канцелярия, меня отправили домой, даже не став брать никаких показаний. Офицер, которому нас с Майло поручили, заверил, что мое имя не появится ни в одном протоколе, но Корона будет благодарна за помощь в расследовании. Я не стала спорить. И вот теперь сидела в нашем столичном особняке, действуя на нервы родителям унылым видом.
Нет, я честно старалась притвориться, будто ничего не произошло. Вот только родители слишком хорошо меня знали, чтобы понять: что-то не так. А не так было все. Я умудрилась влюбиться в человека, которого не имела никакого права любить. Вилард – кронпринц. Темный кронпринц. Законы Эориса Справедливого были незыблемым символом порядка и равновесия не только в Виароссе, поэтому никто не мог их нарушить, в том числе и наследник престола. До коронации или после, но Виларду придется жениться на светлой чародейке. А я не соглашусь на роль фаворитки. И он это прекрасно понимает.
Я злилась на Виларда. Он ведь с самого начала знал, что у нас с ним не может быть будущего. Знал и все равно начал свою игру, которая переросла в настоящие чувства. Позволил мне влюбиться. Не остановил, не открыл правду. Боги, да пусть бы даже соврал, сказав, что у него есть невеста, я бы задавила влюбленность в зародыше и не отказалась помогать дальше. Но принц почему-то не стал этого делать. И довел ситуацию до точки, когда бороться с чувствами оказалось поздно.
При всем этом я даже не сомневалась, что и сам Вилард не играл, не притворялся влюбленным. Это ощущалось в каждом взгляде, в каждом прикосновении. Поэтому мне было категорически непонятно, почему он вообще решился-то закрутить по умолчанию обреченный роман. Может, не заметил, когда все зашло слишком далеко, может, захотел почувствовать себя обычным человеком перед тем, как принять корону и связанную с ней ответственность, я не представляла. Да и вряд ли мне стало бы легче, если бы узнала причину.
Было больно. Больно, тяжело и до безумия обидно. Я пряталась в доме, как моллюск в раковине. Столицу наводняли слухи, уже переросшие в полноценные новости о том, что со дня на день состоится отречение короля Ларка. А у меня словно сердце вырывали из груди. Потому что отречение Ларка означало скорую коронацию Виларда, которая разделит нас окончательно.
Родители видели, что со мной происходит, хотя не понимали причину. Конечно, я рассказала им, как в Артане при моем непосредственном участии накрыли шайку контрабандистов. Но в том, что моим напарником был сам кронпринц, в которого я имела глупость влюбиться, признаваться не стала. Мама пыталась деликатно выяснить, что случилось. Папа просто сказал, что если меня кто-то обидел, то достаточно назвать ему имя, и земля Виароссы больше не будет носить этого идиота. То есть будет, но уже в качестве послушного и молчаливого умертвия. И я была очень благодарна родным за участие. Вот только со своей проблемой собиралась справиться сама.
Я ведь сильная. Я все переживу. И обязательно приду в себя. Может быть, даже успею сделать это к коронации и встречу нового короля как положено, с почтением, а не разрывающей душу болью. Ну а пока… Дом, заснеженный сад и Пушинка, чье мурчание помогало немного отогнать тоску.
Майло приехал сюда вместе со мной. Родители без всяких возражений приняли его и сделали частью нашей семьи. Папа учил контролировать силу. Мама нашла педагогов, которые подтягивали парня по общим наукам, ведь Гвидо научил его только кое-как читать и считать. Но Майло быстро схватывал и к моменту поступления в университет будет знать все, что нужно обычному первокурснику.
В Солистире Майло освоился легко. Да, поначалу его многое вгоняло в ступор: и размеры столицы, и богатство нашего особняка, и образ жизни настоящей аристократической семьи. Но парню хватило нескольких дней, чтобы принять перемены, и теперь он спокойно общался с моими родителями, бегал гулять по городу и привыкал к месту, где придется жить.
Майло не был дураком. Недавно он признался мне, что все понимает и знает: Корона не выпустит из рук такое сокровище, как темный целитель. Но предопределенного будущего парень не боялся и был готов служить Солистиру и королю. Я не переживала тоже. Потому что верила: несмотря ни на что, из Виларда выйдет прекрасный правитель, стать соратником которого почтет за честь любой.
Тихий стук в дверь нарушил уединение. Пришлось тут же навесить на лицо легкую улыбку. Вот только заглянувшую ко мне маму она не обманула. Стина Ард Ренна окинула меня внимательным взглядом и вздохнула:
– Как ты?
– Прекрасно, – солгала я. – Мы тут… снегопадом любуемся.
– Мря-я-я… – подтвердила кошка.
– Я хотела сказать, что на ужин сегодня будут гости. Если хочешь, помогу тебе выбрать платье и сделать прическу.
– О, спасибо, – усмехнулась я. – Справлюсь сама. Я просидела в крепости меньше трех месяцев и не забыла, как нужно наряжаться.
– Ну хорошо, – не стала настаивать мама. – Будь готова к семи.
Она ушла, а я взглянула на часы и откинулась на спинку кресла. Еще и гости… Ладно, как-нибудь переживу. Не очень хочется изображать радость встречи с кем-то, но нужно делать вид, будто все в порядке. Не только ради родителей, но и ради себя. Может, я так и сама быстрее в это поверю.
К семи часам я была одета и причесана. Платье из темно-синего шелка с вышивкой, неброский макияж и бриллиантовые звезды в волосах, уложенных в элегантную прическу, превращали меня в настоящую эссу. А выражение прохладного равнодушия, надетое на лицо, вполне соответствовало ситуации. Мама довольно улыбнулась, глядя, как я спускаюсь по лестнице.
– Прекрасно выглядишь, дорогая, – сказала она.
– Не могу не согласиться, – подтвердил папа, на ходу поправляя шейный платок. – Наша дочь великолепна.
Майло кивнул и улыбнулся мне. Одетый в строгий камзол, он походил на юного лорда. Наверняка его отец был не из простых, но мы вряд ли узнаем. Слишком уж много в Виароссе аристократических семейств. Впрочем, сам Майло не расстраивался по этому
