И никто бы меня не остановил – даже без пилюли. Потому что в нашей страже нет ни одного воина, способного победить меня.
Тут тебе не север. Все сильные маги востока сидят по своим домам и в ус не дуют: на службу государству их вынудит пойти лишь приказ о военном положении и, подкрепленное законом, требование защитить родную землю.
С лёгким удивлением отмечаю, что начала допускать пренебрежительный тон в отношении местных порядков, – пусть мысленно, но всё же…
Когда я перестала гордиться всем в Цай – безоговорочно?..
…
Останавливаюсь перед дверьми и жду, когда их передо мной откроют. Затем вхожу в танцевальный зал с гулко бьющимся сердцем. Все уже были здесь. И делегация из севера, и местная знать, и даже моё дражайшее семейство. Ещё одно предположение дня – дядя хотел сделать из моего появления отдельный номер, но что-то пошло не так.
Потому что на меня никто не смотрел. Нет, все взгляды знати были направлены на Каяна, стоявшего в глубине зала в белоснежном мундире, к которому Сайора в данный момент подводила какую-то хорошенькую цаянку – очевидно, дальнюю родственницу матери Аэрона. Девушка млела и смотрела на императора Го глазами Алинэ, только прибывшей на север и влюбившейся во всех представителей мужского пола разом.
Наблюдаю со своего места за тем, как широко растягиваются улыбки на губах Керона и его жены. Как все вокруг начинают расхваливать красоту юной девы, и как комплименты отпускают самому Каяну. Нет, я их не слышала своими ушами. Но видела по лицам. Всё действие в глубине танцевальной залы превратилось для меня в какое-то странное представление – почти спектакль, в котором всё, за что я раньше любила Цай, обращалось прахом. Мудрость? Гордость? Мощь? Величественность?
Медленно выдыхаю из себя воздух, смешанный с глубоким разочарованием.
Ничего не осталось от прежнего Цай. Я вижу перед собой бескостных стариков, лебезящих перед молодой силой.
Вновь перевожу внимание на девушку, неловко покачнувшуюся во время разворота и так удачно припавшую к груди императора севера. Ловлю на себе взгляд Керона и понимаю – всё пошло так в номере, устроенном лично для меня.
Дядя хотел, чтобы я всё это видела. Узрела, так сказать, своими собственными глазами, как тот, кто должен был стать моим мужем, берёт в руку ладонь другой девушки, хрупкой цанской красавицы, которая, вполне возможно, скоро станет законной женой императора Го – потому как моё положение в «гареме» Каяна не помешает тому взять законную супругу.
…
Сердце опускается в пятки…
…
Какой будет прекрасный брак.
И какой желанный – для обеих сторон.
…
– Ваше Высочество… – знакомый взволнованный голос вынуждает меня оторвать взгляд от сильных мира сего и перевести его на…
– Алинэ? – изумленно шепчу.
– Ваше Высочество, с вами всё хорошо! – герцогиня сжимает меня в объятиях, наплевав на какой-либо этикет, и долго не отпускает.
Кладу ладонь ей на спину и тихонько похлопываю.
– Конечно со мной всё хорошо. Как может быть иначе? – шепчу, широко раскрыв глаза и не позволяя себе плакать.
– Как? КАК? Вы посмотрите, что они устроили! – начинает возмущенно шептать Алинэ, отпуская меня, а затем резко разворачивает спиной, – Хотя, нет, не смотрите: даже мне сложно смотреть на то, что там происходит. Простите меня, Ваше Высочество, но что стало с Цай? Как они до этого… – Алинэ замолкает, встретив мой пустой взгляд, – Ещё раз прошу прощения, Ваше Высочество. Я не должна была позволять себе лишнее. Я…
– Алинэ.
– Да?
– Зови меня по имени.
– Хо… хорошо, – медленно кивает герцогиня, с легкой тревогой всматриваясь в моё лицо.
– А теперь расскажи – почему ты здесь? И была ли ты в герцогстве? Виделась ли с отцом? – перевожу тему, радуясь той позиции, в которой оказалась.
Лицом к герцогине и спиной к Каяну.
Мне нужен был отдых от той картины, что, казалось, уже намертво въелась в мои глаза.
– Его Величество после вашего побега в первую очередь пришёл ко мне, – произносит Алинэ, опустив голову, – мне кажется, сперва он хотел объявить мне о том, что я навсегда останусь на севере… но потом сказал, что мы покинем столицу сразу после съезда дипломатов. Вначале я не поняла, чего он хочет больше – убить вас или вернуть обратно. Но когда… – герцогиня только успевает поднять взгляд, как тут же переводит его куда-то за мою спину и вздрагивает, – Ваше Величество, – произносит, приседая и склоняя голову.
Сердце перестаёт стучать, а к щекам приливает кровь. Медленно разворачиваюсь и смотрю в темные глаза Каяна, возвышавшегося надо мной.
Каяна, стоявшего слишком близко.
Каяна, едва сдерживающего свои эмоции, а от того – такого незнакомого мне и такого… такого… Пораженная собственным открытием, стою и пытаюсь осознать – когда это произошло? Когда этот человек со столь притягательной, но холодной, как снег, красотой, стал дорог мне?.. Я хочу узнавать его?.. Хочу проводить время за изучением всех его черт, всех выражений его лица и всех его реакций?..
Тем временем император севера опускает взгляд на моё декольте, и его глаза темнеют ещё больше.
– Кто… выбирал этот наряд? – задаёт вопрос владыка севера.
– Не я, – всё, что могу выдавить из себя в его присутствии.
Да, тётушка совершенно точно знала, во что будет одет Каян. И подобрала мой наряд словно в насмешку над моим плачевным положением.
Я могла быть его невестой, могла быть его женой, но стала лишь бесправной наложницей.
Действительно – не смешно ли?..
Не замечаю момента, когда теплые пальцы императора отодвигают локон и прикасаются к краю ожога – и теперь стою, как громом пораженная: даже для женатой пары подобные прикосновения – чрезмерная вольность! Что он делает?!
– Ты снова прошла через это, – произносит Каян, глядя на мой шрам, как загипнотизированный, затем его взгляд соскользает на моё плечо, где из-под кружева виднелся свежий порез… глаза императора становятся почти черными… он хватает мою руку, умудрившись сделать это резко лишь для зрителей, но касаясь меня мягко и даже осторожно… затем начинает осматривать плечо, предплечье и даже кисть, слишком чётко демонстрирующую факт недавних сражений.
На костяшках моих пальцев всё ещё были покраснения…
– Наложница императора севера слишком любит сражаться, – неодобрительно качает головой дядя, появляясь рядом вместе со своей женой.
Он назвал меня наложницей Каяна вслух. Даже не принцессой Цай или своей племянницей.
Просто. Наложницей.
Слышу смешки и перешёптывания вокруг, и сжимаю зубы, удерживая в себе желание влепить Керону смачную пощечину, а потом перерезать себе горло, дабы сохранить достоинство.
– Моя невеста – принцесса Цай. И её тело на севере – неприкосновенно. – Медленно произносит Каян, не отрывая глаз от порезов под кружевом. – Так объясните мне, владыка востока, что произошло? Почему руки моей избранной в свежих ранах?
Тишина.
Гулкие удары моего сердца сотрясают грудную клетку… Я даже вижу, как пульсирует кожа на месте ожога…
– Ваша не… – пытается переспросить дядя, недоверчиво глядя на Каяна, а я замечаю то, что давно пора было заметить.
Прекрасная цаянка, подведенная к императору севера несколькими минутами ранее, стоит в углу зала и плачет, окруженная родственниками.
Кажется, сватовство не удалось.
– Мне непонятно удивление на вашем лице. Брачный договор между нашими странами был подписан моей кровью. – Чеканит Каян с откровенным холодом в голосе. – То, что мы ещё не успели сыграть свадьбу, не значит, что её не будет.
Подписан… кровью?
То есть, Каян ещё будучи ребёнком дал брачную клятву?..
…
ТАК ВОТ, ПОЧЕМУ МАКОТ НАЧАЛ ЗАЩИЩАТЬ МЕНЯ?!
Наш брак был заключен уже тогда, когда я завершила ритуал у его статуи!
Встречаю глаза своего жениха и изумленно смотрю на него, тут же начиная медленно тонуть в этой бездне…
