сделали что-то хорошее. Для этого ведь тоже нужна причина, правда? Если нам приспичило для кого-то расстараться, значит, этот человек того стоил, его нужно любить.
– А какова была причина моей ненависти к брату и к Таши в прошлом воплощении? – подумал Санджей. – Я ведь не мог убивать совсем без причины. Или мог? Ну почему брат отказывается вернуть мне память? Не ломал бы сейчас себе голову над этой загадкой. Выходит, не всё было так однозначно в наших отношениях в прошлой жизни.
– Пойду, сделаю ко́ру вокруг озера,– заявила Рика, поднимаясь на ноги,– раз уж оно всё из себя такое священное.
– А ты в какую сторону будешь делать кору,– ехидно полюбопытствовал брат,– в бонскую или в буддийскую?
Рика остановилась и озадаченно посмотрела на озеро, словно оно могло подсказать ей ответ. У неё был такой серьёзный и обескураженный вид, что оба парня невольно захихикали.
– Ну чего гогочете,– огрызнулась девушка. – А какая вообще разница? Почему буддисты ходят по часовой стрелке, а бонпо – против?
– Я задавал этот вопрос ламе,– отозвался Санджей,– но его объяснение показалось мне несколько легковесным.
– И что он сказал? – Рика подбоченясь скептически глянула на всезнайку.
– Представь, что вдоль стены храма написаны мантры,– начал объяснять тот,– тогда, чтобы их читать, тебе нужно идти против часовой стрелки.
– А чего ж тогда буддисты так не ходят? – удивился Макс.
– А они ходят так, будто мантры написаны на внутренних стенах храма,– Санджей весело рассмеялся.
– Прикольно,– прокомментировал Макс,– но как-то неубедительно, тут я с тобой согласен.
– А сам-то ты что по этому поводу думаешь? – поинтересовалась Рика.
– Любое движение по кругу – это создание вихря,– Санджей задумчиво улыбнулся. – Вихри – это кирпичики мироздания, они дают жизнь и энергию нашей Реальности. Направление вращения определяет то, как движется энергия. Если вращение происходит по часовой стрелке, то энергия движется сверху-вниз, а если против, тогда снизу-вверх. Попробуй помешать ложечкой в стакане с водой, и сама всё увидишь.
– Как-то это заумно,– фыркнула Рика,– лучше я пройдусь, ноги разомну.
Девушка развернулась и двинулась по тропинке против часовой стрелки, видать, решила подогнать немного дармовой энергии небесам. Макс сел и вытащил из чехла гитару. Сначала он просто перебирал струны, чтобы настроиться, а потом тихо запел что-то грустное, если не сказать, тоскливое. Санджей терпеливо слушал это заунывное мяуканье, но после второй депрессивной баллады всё-таки не выдержал.
– Макс, что с тобой происходит? – участливо спросил он. – Ты всё время словно бы пребываешь в расстроенных чувствах. У тебя неприятности? Может быть, я могу помочь?
Бард отложил гитару и задумчиво уставился на зелёную гладь озера. Санджей его не торопил, ждал, пока тот созреет для откровенного разговора.
– Не думал, что это так заметно,– наконец проговорил Макс. – Если честно, я и сам не понимаю, отчего мне бывает хреново. Я ведь влез во все эти эзотерические практики довольно давно и многому научился, без дураков. Вот только чем дальше я двигаюсь, тем хуже мне становится, а ведь в теории должно быть наоборот легче, благостней, что ли. Неужели в книжках всё одно враньё?
– А что тебя мучит,– вкрадчиво спросил Санджей,– от чего тебе плохо?
Макс немного помолчал, а потом резко развернулся к своему собеседнику и выпалил, словно прыгнул в ледяную воду.
– Одиночество! – в его взгляде было столько боли, что Санджей невольно поёжился.
– Но ты же не один,– удивился он.
– Понимаешь, в чём засада,– вздохнул Макс,– я нарочно избегаю людей, мне с ними неинтересно, ну с большинством. Пустая болтовня, ненужные эмоции, информация, которая мне сроду не сдалась. И в то же время без людей мне плохо, не хватает общения. Я сам не понимаю, для чего живу, чего ищу. Но ведь ищу, это точно. Может быть, истину, как думаешь?
Санджей ответил не сразу. Пару минут он просто сидел и смотрел на приятеля, словно подбирал правильные слова.
– Знаешь, меня всегда удивляло, почему во всех мудрых текстах говорится о ценности истины, но ни слова о её цене,– наконец изрёк юный философ. – Наверное, это чтобы не пугать ищущих, я так думаю. Скажем честно, ты не один такой страдалец, Макс, практически все, кто встал на путь поиска, проходят через эту ломку, так что не переживай.
– И какова же цена истины? – незадачливый искатель скептически прищурился.
– Жизнь,– просто ответил Санджей.
– В каком смысле,– вскинулся Макс,– чья жизнь?
– Твоя жизнь,– пояснил философ,– со всеми её радостями и горестями, с болью и наслаждением, счастьем и страданием. Этим всем придётся пожертвовать.
– А если я не хочу жертвовать,– Макс надулся, словно у него отобрали леденец.
– В самом начале пути ещё есть возможность передумать,– Санджей грустно улыбнулся,– но наступает момент, когда дорога назад оказывается отрезана. Ты уже не сможешь стать прежним, не заплатив за это потерей смысла своего существования. Так что, если решился, то лучше уж идти до конца и обрести свою истину, какой бы тяжёлой ни казалась дорога.
– Как это «свою»? – Макс удивлённо воззрился на собеседника. – Истина же для всех одна.
– Ну что ты,– Санджей весело рассмеялся,– разве может быть одна истина у волка и зайца? Один – убийца, а другой – жертва. Нет, брат, истина у каждого своя. Для кого-то – это знания, для кого-то – любовь, для кого-то – власть и могущество. Какой смысл будет у твоей жизни? В чём для тебя истина?
– А для тебя? – Макс аж открыл рот от любопытства.
– Я пока не знаю,– Санджей пожал плечами,– похоже, в прошлом воплощении я зашёл в тупик, теперь придётся начинать свой путь заново. Главное, понять, чего ты действительно хочешь, ты сам, а не окружающие тебя пусть даже очень мудрые и доброжелательные люди.
Приятели замолчали, их мысли текли в едином потоке. Понять себя – это ведь совсем непросто. Но есть ли что-то важнее этого? Разве можно научиться понимать других и окружающую тебя жизнь, пока ты сам для себя загадка? Лирические размышления были внезапно прерваны появлением запыхавшейся потной Марики. Её лицо раскраснелось от быстрой ходьбы по жаре, прядки волос прилипли ко лбу и шее.
– Ничего в нём священного нет,– выпалила девушка с разбегу,– всё это дурацкие бредни. Пошли отсюда, а то я всё-таки залезу в озеро назло местным сказкам.
– Что ты делаешь? – остановил поток её возмущений Санджей. – Не нужно себя накачивать.
– А что нужно? – зло вскинулась Рика. – Сложить лапки и молиться на эту лужу? Можно подумать, что сам ты веришь во всю эту святость.
– Я не о том,– Санджей поднялся и
