к концу, неизбежно. Пора выползать из берлоги. Об этом Берингу говорила вся его традиционно чувствительная интуиция хищного зверя.
Их с Настей брак был для древнего мира Луканы неправильным. Нетрадиционным, законным лишь только отчасти. Собственно, только лишь то, что пришельцы смогли в этот мир их так просто войти, и мирило всех с ними. Да еще договор, заключенный по законам Междумирья. Эта его импровизация для всех стала полной неожиданностью. И время дала на раздумье всем. Это время закончилось.
Возникшие на их пороге тигры стали ясным тому подтверждением. И предупреждением. Война начиналась, а Беринги были к ней не готовы. Уже скоро о Насте заговорят очень громко, и не только в лояльных Урсулийских кругах. Ставки весьма высоки. Один лишь последний из Берингов знал – насколько.
Тигры! Извечные их соперники и противники. Даже в лучшие годы это семейство во всем противостояло древнейшему роду медведей. Великолепные организаторы, интриганы и дельцы, полосатые давно уже сумели бы подчинить себе стремительно уменьшающийся мир свободной Урсулии. Если бы не одно “не”… Медведи из рода Беринга были свободны. Свободнее всех разумных существ этой вселенной. Проводники, порталисты, путники – как только не называли их. Врожденный дар и умения, семейные тайны и знания – все это вместе делало Берингов неуязвимыми. Им так всем казалось. А теперь на просторах вселенной остался последний из этого племени.
Хотя – нет. Пусть маленькие медвежата всего лишь члены рода. Они станут настоящими Берингами. И Владу теперь есть что терять.
За медвежью часть рода он почти не боялся. Их теперь просто так ни истребить, ни стереть в порошок. Оказавшись в шаге от подобной катастрофы мировая общественность не допустит. Его личная гвардия – волки, преданные и великолепные воины всегда стоят на защите семьи. Сибировы были готовы сложить свои головы не задумываясь. Такова она – честная волчья природа. Не чета волки шакалам.
А Настя, Настя… Пока она – не морф, все просто делали вид, что ее не существует. Так, человеческая игрушка, любовница, его, Влада, прихотливое развлечение. Он точно знал, что подобные слухи давно уже стали не редкостью. И не только в Имперских кругах. Знал, но молчал.
Его маленький хрупкий цветочек, его возлюбленная, подруга и темная самая страсть. Владу давно и мучительно даже хотелось назвать ее ясно и непререкаемо: женой, супругой, хозяйкой. Не по законам неведомого для остальных ее мира, а по древним традициям светлой Луканы. На всю их небыструю жизнь. Рука в руку, рядом, парой. Всем показать, как он счастлив, как горд. И что род его точно продлится. А уж об этом мечтать Беринг просто не смел уже… Все было пока еще шатко и немыслимо хрупко.
Он всегда ждал удара, он знал – неизбежно оно, наказание за запретное счастье. И все-таки был не готов.
***
Сообщение от Василисы свалилось на Настю будто снег на голову.
“Ты только не волнуйся, ладно? – писала лисица. – Но лучше ты это узнаешь от меня, чем от какой-нибудь Моны. И помни – ты не одна, мы все – с тобой, рядом.” И ссылка.
Настя хмыкнула, пожала плечами, смело ткнула в предложенный ресурс и… оцепенела, не веря своим глазам.
Броские заголовки таблоидов словно отпечатались перед ее глазами:
“Игрушка наследника Берингов стала причиной страданий детей всей Урсулии!”
“Кто она – просто кукла или предсказанное всем несчастье?” “Скоро ли наиграется наш повелитель?” “Капризы болезненной содержанки стали причиной для эпидемии!”
Вскрикнула, задрожав, бросилась к мужу, хозяйничающему на кухне. Он, увидев бледную свою Асю, тут же бросил все дела, развернулся, поймав ее плечи, тревожно вглядываясь в лицо.
– Влад, это как? – тоненьким детским голоском спросила Настя, глядя на него огромными зелеными глазами. – Это я – игрушка? Это я – виновата в эпидемии?
– Даже не думай, – рыкнул он, отбирая у жены ноутбук и пробегаясь взглядом по статье. – Про эпидемию – чистая ложь. Мы соблюдали все карантинные предписания. Никаких контактов, ничего. Это просто не может быть болезнью из твоего мира, и тому есть доказательства. Все остальное – примерно такого же уровня заголовки. Зачем ты пугаешься, солнышко?
Настя вдруг вся напряглась, обхватила руками тонкие плечи, словно отгораживаясь от него.
– Все остальное? – безжизненным голосом спросила она. – Ты про игрушку? Про содержанку? Про капризы? Я ведь тебе здесь женой, наверное, и не считаюсь? Ну конечно, не считаюсь! Даже документов у меня местных нет, а Лукана вполне себе развитый мир. Я здесь вообще никто, да?
– Документы? Ты не понимаешь, моя золотая… – голос у Влада внезапно осип.
– Завел меня… как котенка? – девушку едва уже не трясло.
– Асенька…
– Что – Асенька? Кто я тебе, Беринг? Зачем нужна? Говори прямо, или…
– Мне сразу пугаться? – вскинул он мохнатую бровь.
– Уже поздно, – сдулась Настя, блестя стремительно мокреющими глазами. – Контракт, год… и я уеду. Понятно теперь, почему – всего год.
Ей отчаянно хотелось плакать. Снова она ощутила себя брошенной, преданной. Как-то так выходило, что никому она в этой жизни не была нужна, наверное, потому, что никудышная она. Никудышная дочь, племянница, не оправдавшая надежд, теперь вот – и не жена вовсе, а так, зверюшка домашняя. Дети – понятно. Они медведи, наследники. А она вот – “Экзотическая птичка в клетке сумасшедшего медведя”. Или что там еще пишут красивого?
– Ей. Асенька. Ты чего сейчас хочешь? Плакать и себя пожалеть, или правды?
– Спасибо, себя я уже нажалелась, – с трудом, но Настя брала себя в руки. – Выкладывай, как есть.
– Ты уверена? Сразу две опции не включаются, – Беринг придвинулся было, но она отпрянула. Очень тяжко вздохнул. – Хорошо, давай правду. Все эти чудесные публикации, так тебя лихо порадовавшие, на то и рассчитаны. Кстати, документов никаких на Лукане просто нет. Так, для сведения. Чтоб стало легче немного. Еще раз прочти заголовки глазами открытыми, разве я так уж неправ? Ау, солнышко, ты же умница. Просто ответь. Можно даже себе, я ответ точно знаю.
– О, конечно вы правы, великий хозяин Урсулии, – издевательски процедила снова разозлившаяся Настя. – Я игрушка и любовница. Только позвольте напомнить – это исключительно ваше желание. Это только вы не захотели обращать меня медведицей! Теперь понятно, почему.
Откровенно говоря, Настя понимала, что несет сейчас полную ересь. В том, что Беринг… ну пусть не то, чтобы ее любит, но хотя бы никогда не собирался делать из нее банальную любовницу, она не сомневалась. В конце концов, именно она сама всеми силами его соблазняла, сама признавалась в любви, сама забиралась к нему на колени
