его облике промелькнуло что-то неуловимо детское… легкий след от того мальчика, каким он когда-то был.
— Мама, ты не понимаешь, все совсем не так, — принялся горячо оправдываться Кайлес, но женщина уже не слушала. Поднялась. Посмотрела на Дальяру.
— Слухи не врут. Так это вы украли огонь моего сына? — спросила с теплой улыбкой.
Дальяра замерла, ощущая, как с силой забилось сердце. Смущенно улыбнулась в ответ.
— Та-а-ак, — протянула вдруг гостья, прищурилась, огляделась, пробормотав: — Время, конечно, неподходящее, да и пострадавшей нужна помощь, но я ж тебя, поганца, знаю. Если упустить, лови потом до вечного огня.
Подступила к сыну, уперев руки в бока.
— Запомни, милый, девочку обижать не дам. Ей и так досталось. Потому прямо сейчас назначишь дату свадьбы.
Дальяра охнула, подумав с восторгом — вот это напор. Прижала ладони к пылающим щекам. Никогда еще ее судьба не решалась подобным образом.
— Мама! — выдохнул укоризненно Кайлес, бросил извиняющий взгляд на Дальяру, но та с восхищением — Кайлес аж ощутил укол зависти — смотрела на леди Ангальскую.
— И не мамкай мне здесь! — отрезала женщина. — Я, может, тоже заждалась, пока ты повзрослеешь. Асмас не Земля. И не спрашивай, откуда я знаю о твоих делах там. И не красней. И ртом воздух не хватай. Поздно стыдится! Мама всегда знает, что происходит с ее сыном, а если не знает, то подозревает. Худшее. А я терпела. Долго. Но здесь терпеть не стану. Две недели тебе хватит, чтобы смириться?
Кайлес закрыл лицо ладонями, плечи затряслись от смеха. Женщины встревоженно переглянулись.
— Три месяца я ходил вокруг нее, дышать боялся. Думал, как не обидеть своими чувствами, а ты за минуту все решила, мама!
Женщина смутилась.
— Прости, — пробормотала, — я боялась, у тебя несерьезно. Но если так… Огня вам, дети. Нужна будет помощь — обращайтесь. А я пока пойду, с девочками твоими познакомлюсь.
— Мама, — спохватился Кайлес, — ты только за этим приехала?
Леди Ангальская замерла около двери, повернулась с видом — точно! Главное-то забыла! Усмехнулась с вызовом.
— Ты же сам мать на работу вызвал. Написал, что нечего старость в кресле просиживать, да язык трепать в пустых разговорах, — и добавила с беззлобным ворчанием: — Дожилась. Собственный сын на работу выгоняет!
— Погоди, — Кайлес ошарашенно заморгал, потер лоб, — ничего такого я тебе не писал.
— Да? — удивилась леди, и под нос декану было сунуто письмо.
Кайлес бегло просмотрел. Сжал в руке, сминая бумагу. Выругался.
— Кажется, знаю я автора. Ох, уж эти радетели…
— Познакомишь? — оживилась леди, сторонясь и пропуская в комнату целителей.
— Обязательно, — заверил Кайлес.
*****
— Усилитель, значит, — брезгливо сморщился Четвертый, рассматривая лежащий на ладони кулон.
— Необученному ребенку, — осуждающе покачал головой.
— И кто же на такое решился? С девочкой все хорошо? — спросил.
— Успел вовремя, — кивнул Кайлес, — пару дней в лазарете побудет. Головные боли не меньше месяца. Головокружение. Рассеянность внимания. И все будет в порядке.
— Н-да, — протянул Фильярг, добавляя: — Жестко у вас перенапряг проходит.
— А что ты хочешь? — развел декан руками. — Мозги. Никуда от этого не деться.
Четвертый кивнул и со словами:
— Отдам экспертам, — сунул кулон в карман.
— А что там проверять-то? — пожал плечами Кайлес. — Лифганская штучка. Насмотрелся я на такие во время обучения. Но в личных вещах ее не было. Сам проверял, а то среди семейных артефактов такие занятности попадаются…
— Значит, его принесли позже. Что думаешь?
— А что тут думать? — разозлился Кайлес. — Семьям не запрещено навещать девочек. Я же сам и разрешил, чтобы не сильно тосковали по родным. Каждый визит согласовывается, фиксируется и проходит под моим присмотром или воспитательницы. Однако Салию не навещали. Но месяц назад, аккурат перед убийством кролика, с ней встречался отец. Странно, правда? К остальным приходят матери, сестры, — тут Кайлес поморщился, вспомнив одну такую встречу с сестрой, — а к Салии отец пожаловал. Я спрашивал, о чем они разговаривали. Воспитательница говорит, ни о чем значимом. И ведь не догадался сразу проверить. Сделал это лишь сегодня. Амулет защиты взломан, свидетельнице разговора стерли память, а как ты понимаешь, это уже… наглость.
— Но доказательств, что это был именно отец Салии у тебя нет? — осведомился Фильярг. — А допрашивать дочь и заставлять свидетельствовать против отца…
Кайлес ожесточенно замотал головой.
— Понятно, — дернул уголком губ Фильярг, нахмурился: — Вечно у вас так. Ни доказательств. Ни явных следов воздействия. С огнем в разы проще. Сразу видно, что горело и как. А на провокациях много не наловишь…
— Одного же поймали, — и Кайлес мечтательно улыбнулся. Встрепенулся вдруг: — Кстати, я тебя на свадьбу приглашаю.
Фильярг не удивился.
— Дожал-таки, — заметил с одобрением, — давно пора. А то ходите вокруг друг друга, точно вальшгасы в брачный период. Дату уже выбрал?
— В первый день каникул. Точнее в первую ночь.
Фильярг вскинул брови. Моргнул, посмотрел с удивлением.
— Нет-нет, никаких подробностей, — вдохновленно заверил его Кайлес, но улыбнулся так, что Четвертый вздрогнул и потянулся к браслету — предупредить Третьего, однако… передумал. Брат не маленький. Сам примет меры, чтобы их дражайший декан не понесся сжигать все подряд от любви.
******
Бледная, похудевшая, с запавшими глазами Салия замерла, настороженно оглядывая девочек. Взгляды тех тоже не светились дружелюбием. Майра демонстративно активировала щиты.
Кайлес поморщился, бедовая девчонка эта Майра. Самая мелкая, а уверенно берет лидерство в группе. Еще и странный дар — чуять смерть. Кайлес вообще не понимал его природы. Это что-то из пророческого, но очень специализированного… Перерыл библиотеку. Нашел одно упоминание о жившей в каком-то городе женщине, которая видела смерть. Недолго. Бедняжку сожгли, посчитав, что она приманивает беду. Так что Кайлес решил о даре воспитанницы молчать. Во избежание. Ибо прогресс прогрессом, но у некоторых мозги так и остались полны страхов и предрассудков. Однако ему о визите костлявой велел рассказывать.
Колючее молчание затягивалось. Салия стояла… стиснув бледные губы, сжав кулаки, полна желания отбиваться.
Кайлес вздохнул, покачал головой. Только противостояния ему не хватало. Выгонять нельзя. Не для того брал, чтобы вышвыривать. Даже такую.
Про убийство кролика единодушно решили молчать. Нечего усугублять и без того непростую ситуацию.
— Вы знаете, что я забрал вас из дома из-за вашего дара.
Он говорил медленно, спокойно, и лица девочек расслаблялись, головы поворачивались к нему.
— У кого-то он проснулся слишком рано, у кого-то отличается нестабильностью, но вы уже взрослые, чтобы честно признать — для ваших семей это проблема. И вы знаете, как именно ее принято решать.
Кто-то смутился. Кто-то глянул с вызовом.
— Я не против брака. И буду счастлив, если вы все выйдете замуж, но я желаю
