де Морбэ допрашивал, много интересного о её отце услышал и о его связях. К власти рвется герцог. Жаждет ее. Очень, маниакально даже как-то. Вот и вывернулся наизнанку, чтобы дочь его, как некогда дальнюю родственницу, к трону протащили через этот отбор.
— И это, я так понимаю, вы тоже его Величеству преподнесли? — допытывалась Люси.
— Естественно, и ему не понравилось, что его желают выдернуть из любимого трона.
— Земли герцогства скоро освободятся? — любопытничала я.
— Возможно, — мой жених снова кивнул. — Его получит семья его будущей супруги. Истинной.
— И насколько она будет истинной? — меня прямо раздирало желание узнать весь их план до конца.
— Насколько я знаю, у него есть любовница, которой он верен последние лет десять. И у них три замечательные дочери. Неплохо бы было их ему признать, женившись на ней. Думаю, все так и будет.
— Ну ты интриган! — я одобрительно закивала.
По залу снова разнеслись звонкие хлопки — Дункан призывал всех к тишине. И ему это удалось.
— Позвольте продолжить, — он пафосно склонил голову. Позер! — Я не договорил. Вернемся к тому, что жены, которых пожелает оставить супруг ради того, чтобы заключить союз со своей обретенной истинной, должны будут получить отступные на себя и на каждого малолетнего ребенка. Размер их составит...
Тут все замерли так, как Дункан выдержал паузу, а потом озвучил такое количество золотых монет, что поперхнулся даже герцог де Морбэ.
— Да такие деньжищи разве что король отвалить и сможет! — вырвалось у меня.
— А королю платить не обязательно, — хохотнула Люси. — Как посчитают все ее наряды и драгоценности, так ещё и должна ему будет.
— Именно так! Все имущество монархов по закону принадлежит королевству, даже ношеные панталоны, — выдал Рауль. — А другие здесь откупиться от теперь уже точно любимых жен не смогут. Золота не хватит!
— А почему теперь «уже любимых»? — я взглянула на него чувствуя — сейчас услышу нечто интересное.
— Ну, так если женщина захочет уйти, вдруг заподозрив, что муж ей изменяет с истинной, ему же платить, — а вот это Рауль произнес так громко, что на нас обернулись. — Никто не позволяет оставаться в браке и крутить на стороне с избранной.
— А вдруг она не избранная? — подыграла я ему.
— Пусть сначала при этой женщине в суде жене докажет, что она просто содержанка или любовница, а не избранная.
Женщины переглянулись и уставились на своих стремительно бледнеющих мужей. Ой, как любопытно. То есть раз изменил, так поди ещё докажи, что не избранная по большой любви тебя с семейной тропинки увела.
Я хихикнула.
— Ну, проходимцы! — выдохнула Люси. — Где же ты с этим законом был, когда я по замку любовниц твоего деда гоняла? Все они у него были любимыми! Все по велению его драконьей крови истинные!
— Хм... — Рауль странно хмыкнул, — Я в курсе, бабушка, каким был дед. Вот считай, что именно из-за него я и внес эти коррективы в закон. И пусть только запоют, что ходят на сторону, потому как влюблены в других. Да и вообще, жена будет вправе устроить проверку, а не истинная ли там завелась. И не стоит ли ей с сундуком золота уйти в сторону и не мешать счастью разорившегося мужа. По-моему, все справедливо. Этот придворный бордель с кучей бастардов пора прикрывать. А то выродимся все.
Народ снова зашушукался. Галдели опять же в основном женщины. Мужчины же прожигали короля взглядом, ожидая, что он вставит свое слово. Но его Величество молчал. Выглядел он довольным донельзя.
Видимо, уже мысленно женился на своей наверняка молодой еще любовницы и признал своих прелестных дочурок. Все остались в выигрыше...
Ну почти все... Я с ехидцей глянула на королеву.
— Вы же не забыли, что вечером предстоит помолвка? — вдруг зашептала Люси. — Я очень рассчитываю на то, Рауль, что ты не засядешь в своем кабинете и не забудешь приготовиться к этому замечательному событию!
— Бабушка! — в какой раз процедил мой жених. — Я это событие два года ждал!
— А не надо было ждать! — шикнула на него Люси. — Нужно было меня слушать и делать все согласно моего плана.
— Ну, бабушка!
— Не нукай мне, внук! Ты можешь быть хоть трижды главой тайной королевской канцелярии, а бабушку родную, тебя воспитавшую, слушаться просто обязан.
В ответ Рауль Хелиодоро граф Наварро лишь тяжело вздохнул, и ведь не поспоришь!
Глава 18. Еще немного о помолвке, леди!
Зал гудел. Немного отойдя от тех новшеств, которые в обед озвучил принц, счастливые придворные дамы, обдумав все хорошенько, пришли к выводу — они в любом случае останутся в выигрыше. И оттого теперь веселые блистали на устроенном в честь завершения отбора балу.Смеялись, кокетничали и шушукались, перетирая последние сплетни, коих было немало. Обсудить, действительно, было что.
Мужчины тоже собирались, как водится, небольшими группами, но выглядели не столь радостно, как их жены. Я бы даже сказала, на лицах их была запечатлена скорбь по ушедшей в небытие возможности без зазрения совести наставлять своим вторым половинкам ветвистые такие рога и при этом не опасаться быть пойманными за хитрые зады и прижатыми к стенке.
Они что-то бурно обсуждали, жестикулировали и грозили кулаками воздуху.
Ну все верно! Не его Высочеству же претензии выказывать. А воздух что? Он все стерпит и не ответит.
Подпирая стенку рядом с Люси, облаченной в непривычное мне плотное бордовое платье, я с любопытством разглядывала всю эту толпу, подмечая все новые для себя интересные факты.
— Я не понимаю, ну почему ты решила надеть это зеленое безобразие, Бель? — ворчала теперь уже точно моя старушка. — Цвет абсолютно не в моде! Он выделяется. Бросается в глаза! Ты должна подчеркивать свою безупречность, доченька.
— Вот потому и надела, — пожала я плечиками. — Не собираюсь быть как все и сливаться с этой желто-золотой массой. Зато зеленый чудесно смотрится на её фоне.
Люси тяжело вздохнула. Нет, я её прекрасно понимала. Она всю жизнь при дворе и привыкла видеть все только с одной стороны. Я же здесь новенькая и прекрасно вижу, как убого смотрится все это подражание вкусам её Величества. Какая это всеобщая неприкрытая лесть ее сомнительному вкусу.
— А, знаешь, девочка, может, ты и права, — пробормотала Люси и кивнула приветственно проплывшей мимо нас пожилой паре. — Ты у нас вроде как не местная. Тебе все можно.
Кажется, она пришла к тем же умозаключениям, что и я. Это порадовало. Умнейшая женщина! Неудивительно, что именно ее внук так высоко поднялся. Бастардов-то у короля много, но всего один из них — глава тайной канцелярии.
Стоило вспомнить о своем женихе, как в зале стало тихо. Выскочив откуда-то сбоку, шустрый герольд объявил принца и снова исчез, растворяясь в толпе. Высокие резные двустворчатые двери медленно распахнулись и появилась целая делегация.
— Опять штаны в кабинете протирали! — проворчала Люси. — Все не успокоятся.
Я улыбнулась. Впереди вышагивал невысокий статный принц Дункан. Я ещё раз отметила про себя, как он обаятелен при всей своей внешней невзрачности. Умный, хитрый, целеустремленный. Замечательные качества для мужчины. Раз взглянешь, второй... И уже видишь его крепкую фигуру и теплые серьезные карие глаза. Ловишь себя на смущении. Вся его непривлекательность рассеивается, и ты попадаешь под чары дракона с древней, пронизанной магией крови. Я улыбнулась и осмотрела его наряд. На наследнике красовался неожиданно черный бархатный сюртук, расшитый серебром. И никакого даже намека на золото.
За его спиной возвышался лорд Хелиодоро. Статный, гибкий брюнет с самыми пронзительными синими глазами.
Принц был мгновенно забыт.
Моё сердце в очередной раз дрогнуло.
А на губах обозначилась легкая улыбка.
Рауль тоже пренебрег официальными цветами правящей семьи, облачившись в темно-зеленый короткий пиджак, отлично гармонировавший со светло-коричневыми узкими брюками. Высокие сапоги на небольшом каблуке и извечная трость с рубином дополняли образ собранного серьезного лорда.
— Ну, всё! Кажется, вы открываете новую моду, — усмехнулась Люси. — Завтра модистки от мала до велика откроют вой.
— Почему? — не поняла я.
— Так они же закупились золотой материей лет на десять вперёд, — веселилась Люси.
Наверное, я должна была пожалеть бедных мастериц, но нет...Это показалось мне забавным.
Тем временем принц Дункан вышел в центр зала и замер, ожидая тишины и внимания.
— Леди и лорды, — начал он пафосным возвышенным голосом. Все мгновенно напряглись, а те самые лорды ещё, наверное, и вспотели. — Прежде
