— Прошу, госпожа… — ни на что не надеясь прошептали побледневшие губы альви.
— Спрашивай, — правильно поняла ее Повелительница.
— Если есть хоть один, хоть маленький шанс… — Аири уже ощутимо трясло, но она должна услышать ответ.
Ледяной взгляд Императрицы препарировал душу. Кинжал, после недолгого колебания вернулся в ножны.
— Шанс есть, — медленно произнесла она. — Маленький.
— Моя жизнь — твоя жизнь, госпожа, — в сердце альви воспряла забитая в самые глубины надежда, а лицо повернулось к арканным нитям. — Моя честь — твоя честь, госпожа. Моя цель — лишь служение тебе, госпожа.
Повелительница дождалась, когда глифы потухнут, удовлетворенно кивнула и, развернувшись, пошла к двери.
— Пойдем, — бросила госпожа через плечо. — У нас еще много дел.
* * *
Отряд шел по коридорам парящей крепости почти не останавливаясь. Все по канонам военного искусства, насколько в этом искусстве понимала далекая от войны эдлеи Аири. Редкие встречные небоходы почтительно отступали, пропуская колонну мимо. Некоторые даже приветствовали Императрицу, разглядев в полутьме увенчанную рыжеватую голову Повелительницы. Сама альви привычно заняла протокольное место за левым плечом госпожи. И что любопытно, никто и не думал ее остановить. Как будто так и надо. Да и в целом ближнее окружение правительницы не выказывало и тени неповиновения. Редкие указания Хелены выполнялись, казалось, еще до того, как она их произносила. Даже тор Эшес и тод Праго старались угодить, вот что удивляло.
Бодрым темпом они добрались до арсенала, где сопровождающие госпожу небоходы споро перевооружились, раздобыв одинаковую форму. А еще через дюжину минут блужданий отряд добрался до донжона. До главного зала. У Аири снова зачесался кончик носа. Хотя и так понятно, что они не на званый ужин торопятся.
Часовые молча отступили от резных створок, а идущие в авангарде небоходы толкнули двери стальными наплечниками. В просторном зале было людно. И все разумные удивленно уставились на дверь. Телохранители Императрицы быстро расползлись по залу и, смешавшись с немногочисленной стражей, заняли ровно половину пространства. Повелительница ничтоже сумняшеся заняла свое место за центральным столом. Трон Ворона, ага. По правую руку от нее уместился тор Эшес. По левую — тод Праго. Аири же встала за креслом. Фигуры расставлены. Ход красных.
Лица разумных, что молча наблюдали представление, выражали самые разные эмоции. Эдлер Ррыч смотрел на Повелительницу с плохо скрываемым одобрением. Лэрд Каррач, которого назначили капитаном «Затмения» взамен ушедшего на пенсию предшественника, с готовностью служить. Эдлеи Миранда, что заняла свое место среди птенцов, поглядывала с беспокойством. Подпирающий спинку ее кресла тор Строг невозмутимо обозревал пустоту перед собой. Вот только через его глаза то и дело прорывался готовый к прыжку зверь. Эдлер Кириадрин сидел с каменным лицом, как и всегда, впрочем. Сигриниаль видел лишь Аири и волновался за нее. Приятно, что сказать. А вот эдлер Генри еле сдерживал раздражение.
— Моя госпожа? — нарушил затянувшуюся тишину лэрд Каррач.
Так. И этот во внутреннем круге. Неожиданно. А напряжение то растет. Еще чуть-чуть — и руками можно будет пощупать.
— Лэрд Каррач, — спокойно, как будто не замечая враждебности от птенцов-предателей, произнесла Императрица. — Курс на Виалвейн.
— Будет… — начал Каррач, но его, конечно, перебили.
— Эта девка совсем с ума сошла, — рыкнул тор Хейлек, нависая над столом. — Во имя чего мы должны умирать?!
Зашелестели клинки телохранителей, брякнул об пол пудовым молотом тод Праго, задорно хмыкнул тор Эшес. Взглядом кхуорры, обращенным на мятежного птенца, можно было поджарить бекон. Но все прекратилось, стоило Императрице вскинуть руку. А потом она заговорила.
— Девка, значит, — пернатые змеи чешую бы посбрасывали от такого образцового шипения. — С ума сош-шла?
От Повелительницы повеяло такой жутью, что ноги сами дернулись в сторону выхода. Дернулись и не сдвинулись ни на пядь. Аири, казалось, даже дышала через силу, так крепко пригвоздил ее наведенный ужас к месту. И такая впечатлительная не она одна. Никто в зале не мог двинуться. Никто, кроме госпожи.
Императрица неторопливо встала. Императрица медленно обошла стол. Императрица взяла волосы эдлера Генри в пучок и силой (силой!) выволокла того из-за кресла. По напряжению мышц было видно, что птенец пытается сопротивляться. Пытается и… терпит поражение. И вот итог. Эдлер Генри стоит на коленях с запрокинутой головой. Сверху в его глаза смотрит правительница Тираны, уж теперь то ни у кого не возникало и тени сомнений, а к бьющейся жиле на шее птенца опасно прижимается острие боевого кинжала. Вот только Генри не до того. Что-то он увидел в серо-зеленом мареве. Что-то такое, что заставило его побледнеть, став белее пергамента.
— Я вижу, — странно растягивая слова произнесла Хелена. — Ты уже предавал своего господина. Давно, не сейчас.
Птенец дернулся, будто его секли плетью.
— И так же желал смерти его женщине. И так же ошибочно, — госпожа разочарованно покачала головой. — Не надоело? Слишком много ошибок, дорогой Генри. Слишком.
— Я… — мастер-палач сглотнул. — Виноват.
— Что ты будешь делать, достойный эдлер? — мягко улыбнулась Повелительница. — Как ты будешь с этим жить?
— Мне не нужна такая жизнь, — мужчина прикрыл глаза, не в силах выносить бездну в глазах Повелительницы.
— Она нужна Лиру.
— Клятва? — неуверенно спросил Генри. И столько раскаянья было в этом вопросе, столько мольбы, что Аири пробрало до зачерствевшего сердца.
Жуть отступила, не полностью, даря иллюзию свободы. А мастер-палач, верный последователь Ворона, сбиваясь произносил непослушные слова клятвы верности. Следом встал Кириадрин. Медленно обнажил клинок и кинжал. Медленно же положил их на стол. И, безоружный, встал на колени рядом с эдлером Генри, ожидая своей очереди.
И только Сигриниаль, милый Сигриниаль, смотрел на Аири. Альви кивнула. И мастер-убийца последовал примеру кхуорра. Рядом с ним на колени опустились нявы. А когда все клятвы были принесены, Императрица вновь заняла свое законное место за столом и спросила:
— Лэрд Каррач?
— Уже ложимся на курс, моя госпожа.
На этот раз возражений не последовало.
— Тогда слушаем вводную, — спокойно произнесла Императрица. — Мне нужен рабочий план.
* * *
— Госпожа?
Аири отвела занавеску, что отделяла гостевую от личных покоев Императрицы. В покоях было тихо и пусто. Только едва уловимо гудело Сердце парящей крепости, да откуда-то доносилось тихое-тихое пение. Это даже не песня была, а так — мотив. Альви напрягла и без того чуткий слух. Колыбельная, а это была именно она, звучала откуда-то справа. Аири миновала обеденную, гардеробную, туалетную, ронове знает какую еще комнату и, наконец, попала в личную спальню Императрицы на «Затмении».
Сама повелительница нашлась в глубоком кресле. Девушка с ногами забралась в мягкое нутро мебельного монстра и отсутствующим взглядом смотрела в пустоту, поглаживая живот. И напевала.
— Проходи, Аири. Я чувствую тебя, — усталый и какой-то безразличный голос заставил альви вздрогнуть. — Присаживайся. Что тебя ко мне привело?
Императрица выглядела плохо. Бледная кожа, круги под глазами, потухшие глаза и упрямо сжатые губы. В таком состоянии Хелена пребывала с того самого момента, когда Аири увидела ее в своей камере. Жизнерадостная рыжеватая девчонка уступила место суровой правительнице, и последняя пока не собиралась сдавать позиции. Впрочем, потеряй она Сигриниаля насовсем, сама не знала, как держалась бы. А девочка просто чудеса самообладания проявляет. Достойно уважения, как минимум. Аири присела на кресло, опустив рядом тяжелую сумку, что несла от самой библиотеки.
— Ваше состояние, госпожа, внушает беспокойство, — с чего-то надо начинать диалог, раз раньше не удосужилась. — Восьмая треть уж скоро, а лик ваш так же мрачен.
