— Погоди, но сейчас ночь, а ты не спишь и бодрствуешь. Да и вообще ты жил от него отдельно, — я начинаю быстро дышать.
В голове едва укладывается происходящее. Запихнуть в человеческий разум чужие сознания. Точнее, других живых...эээ... Существ? Со своим мировоззрением, жизнью и мышлением. Да это же вообще дичь и жесть!
— Он меня сам отпустил, — Эцик замирает, вглядываясь в переулок.
Сколько помню себя здесь, мне никогда не нравилось то, что говорил Абдиэль. Он меня пугал, я не хотела ему доверять. Возможно, внутри чувствовала, что он врет.
— Слушай, а если вы оба — ты и демон — снова набрали силу, то, может, дракон тоже? — я смотрю на дракона, лениво развалившегося посреди дороги.
— Вполне возможно. А что?
— Ну, у него же пламя? — я улыбаюсь.
— Да, — прищуривается Эцик, а потом замечает моих зверей. — О, нет, Галя. Только не говори, что ты хочешь адских белок в драконьем огне искупать.
— Ну, ты мне сам говорил, — я пожимаю плечами.
— Это не самая лучшая идея.
— Эцик, пожалуйста, — прошу его. — Я за них ручаюсь.
Я подхожу к нему. Поднимаюсь на цыпочки и целую в щеку.
— Ох, Галя, — он обнимает меня за талию. — Подбиваешь меня на плохое. Ладно. Гатамон.
Дракон приподнимает голову. Я выпутываюсь из объятий и беру белок на руки. Опускаю их перед драконом.
— Сейчас все закончится, и вы навсегда останетесь со мной, — поясняю им.
Бэлла слегка подрагивает, но это больше от близости Эцика. А вот бельчонок выглядит смелее.
— Выпусти огонь на белок, — показывает на моих зверей Эцик.
Я отхожу, и меня опять заключают в объятья. Дракон подбирается. Выгибает шею, будто втягивает воздух. Слышится такой шум, будто рядом работает турбина самолета. А затем дракон опускает голову. Из его пасти вырывается пламя. Оно окутывает белок. Я закрываю лицо ладонями и утыкаюсь в плечо Эцика.
Тот укрывает меня в объятьях и начинает поглаживать по плечу.
— Все-все, Галь, получилось.
Я открываю один глаз. Бэлла и бельчонок сидят на раскаленной мостовой, с недоумением глядя на дракона.
— Маленькие, — я кидаюсь к ним, но меня останавливают.
— Так, там сейчас очень жарко, — успокаивает меня Эцик, пока звери приходят в себя.
— Ты думаешь, Абдиэль вернется к замку? — я смотрю в переулок. — Может, нам надо за ним погнаться? Все же на воле настоящий демон. Причем наверняка злой и опасный.
— Скорее всего, он сам вернется. Все же ему нужны участницы отбора, — отвечает Эцик после длительного молчания. — Он себя покажет. Обязательно. Надо будет поставить защиту.
— Эцик, там нет участниц отбора, — говорю я.
— А где они?
— В городе.
— Это очень плохо, — отвечает он. — Очень плохо. Кто вообще додумался их выпустить из замка?
— Эм, — я почесываю рукой затылок. — Тут, по-моему, несложно догадаться.
— Галя, — плечи Эцика опускаются. — Где они?
А я-то думаю: чего это Эцик так спокойно общается со мной, рассказывает и объясняет? Он просто ждет Абдиэля, которого хочет словить на приманку, то есть на участниц отбора. Которых в замке нет!
— Понятия не имею. Я их отправила с охранником. Или они сами сбежали… — тяну я.
— Это плохо.
— Катя! Она у нас дома, и она участница отбора, которая ушла! — я хватаю его за руку. — Нам надо срочно туда.
— Может, лучше, чтоб ты осталась в замке? Гатамон за тобой присмотрит, — Эцик смотрит на дракона.
— Ну, нет. Знаешь, сколько раз он пытался меня съесть?
— Может, он поиграться хотел? — пытается выгородить ангел дракона.
Вот только лицо его при этом слегка перекашивается.
— Ну вот, ты и сам в это не веришь, — хлопаю его по плечу. — Давай быстрее домой, там наша девочка совсем одна.
Дракон растворяется в воздухе, а Эцик поясняет, что он его сможет призвать в любой момент. Абдиэль тоже может, но вряд ли теперь Гатамон будет слушать демона.
Итого, насколько я понимаю, Абдиэль будет активен ночью, пока Кеафинис спит. Они пока не разъединены, как король и Эцик. И то, последний может в любой момент прийти на помощь королю. Это то, что мне рассказывают по дороге к дому. Для того, чтобы демон освободился — ему нужны души. Шестьсот шестьдесят шесть душ. Или одно согласие короля, которое тот никак не давал Абдиэлю. Он прекрасно понимал, что мир погрузится в кромешный ад, если выпустить демона.
Естественно, единственным способом начать такую масштабную выкачку душ — становится отбор невест. Вот только в замке ангел. А его надо нейтрализовать — попросту стереть память. Это можно сделать, набираясь сил. Эцик и сам поначалу не понял, почему Абдиэль становился сильнее.
Но жертва в количестве стольких девушек… А как же те, кому все же удалось уйти с отбора? Ага, это были те, кто выходил из покоев ночью. У них вообще был один выход — отдать душу демону. Кроме меня. Потому что корона меня уколола, и Абдиэль не мог ничего сделать со мной. Но где взять множество незамужних девушек? Из других королевств. Важной была и та информация — они никому не нужны. Их имена появлялись в списке, и их просто отправляли в замок. Вот поэтому король позволял людям нападать на кареты пребывающих участниц. Кто-то выживал и просто сбегал с отбора. Кто-то терялся по дороге и, скорее всего, выжил. То есть такое огромное количество участниц демон попросту не смог бы съесть.
И тут у Абдиэля был еще вариант получения душ — те, кто хочет свергнуть короля. Именно с них и пошел тот самый толчок, когда у демона начала проявляться сила, которая выходила за рамки, поставленные ему изначально. Так и лишился памяти Эцик, став поваром на королевской кухне. С того момента начался отбор. Единственное, что смог сделать король — раздать некоторым слугам защиту от демона. Но его разум уже был одурманен. А борьба с ним заставляла Кеафиниса страдать. Тогда и было принято решение — всех живых уволить, а на их место взять големов. Вот только отбор пришлось продолжить, потому что Абдиэль начал контролировать короля. Все могло стать еще хуже, и пострадать уже от короля могло все королевство. Так что все откладывалось, насколько это было возможно. Участницы могли отказаться от отбора, демон мог съедать тех, кто хотел свергнуть короля.
Малая жертва во имя спасения большинства. И то, скорее, оттягивался этот момент. И если бы не я, то Эцик никогда бы не вспомнил, кто он. Эта его отключка хоть и произошла по моей вине, но только из-за того, что я вытягивала не его силу, а это заклинание забвения. И это за моей душой пришел бы Абдиэль в последнюю очередь. Хм-м, мужчина, который ценит женщин за души — редкость! Только что ему мешает забирать души всех, кто будет попадаться по пути?
Вот и наш дом. Свечение Эцика палит всю контору.
— Эцик, ты слишком яркий, — говорю ему уже в переулке.
— Да? — он хмурится.
— Ну, от тебя еще с того переулка несет, что ты идешь демонам морду бить, — отзываюсь я.
Мои белки со мной согласны. Бэлла привычно сидит на плече, а вот бельчонок влез в декольте. Видимо, ему там с первого дня спасения понравилось.
— Ладно, нет смысла в боевой форме в такой момент.
Все свечение спадает с Эцика, а сам он тоже изменяется. Доспехи исчезают, а на их смену приходит серая роба, в которой обычно ходит Эцик. Ох, поверить не могу, что он ангел. Хоть и догадывалась об этом.
Рядом со мной появляется привычный добродушный булочник с небольшим пузиком. Все же Эцик немного похудел за последнее время.
— Вот теперь идем, — говорит он.
Дома тихо и спокойно. Мы аккуратно ступаем по полу. Первым идет Эцик, то и дело поглядывая на меня.
Ничего не слышно. А может, мы ошиблись? Может, Абдиэль отправился искать девочек в другом месте?
— Здесь никого нет, — говорю я в полный голос. — Давай проведаем Катю и пойдем отсюда.
Только делаю шаг, как раздается оглушительный визг со второго этажа.
Глава 44
Мы мигом несемся туда.
— Ты чего? — визжит Катерина.
Дверь вылетает в ту сторону под силой Эцика.
