Йен грустно улыбнулся мне и сел напротив, рядом с Тиган и Джимом, которые, казалось, не замечали никого вокруг себя. Леви был в прекрасном настроении, и я не могла его винить; Джиллиан смотрела на него так, словно он был каким-то супергероем. Они были полной противоположностью Лейни и Малачи, которые сидели в нескольких дюймах друг от друга с каменными лицами. Грег и Алексис, похоже, тоже поссорились; она сидела к нему спиной, а Грег всё время поглядывал на часы, как будто это было последнее место, где он хотел бы оказаться. Я ему посочувствовала. Затем моя сумочка начала вибрировать. Я вытащила свой жужжащий телефон из клатча.
— Я пытался дозвониться, — сказал Рафаэль, как только я ответила.
— Прости. У нас произошло происшествие на выпускном.
— Кто-нибудь ранен?
— Нет, все целы. Как он?
— Именно поэтому я и звоню тебе. Он проснулся, и мы в доме Стражей. Он знает где находиться гнездо.
Я вскинула голову и встретилась с пристальным взглядом Малачи и кивнула. Всё шло прекрасно. Если мы сможем добраться туда и напасть первыми, наши друзья будут в безопасности.
— Ты можешь приехать за нами в клуб "Третья фаза"? — тихо спросила я, виновато глядя на Джима.
Но он не заметил моего взгляда. Его язык уже наполовину проник в горло Тиган. И вот это называется "мы не будем торопиться".
Я повесила трубку. Малачи вытащил из кармана телефон и проверил время; затем он протянул руку, чтобы оторвать Джима от Тиган. Долг зовёт, так скажем.
Лимузин внезапно затормозил, а затем накренился над озелененной разделительной линией. Лейни слетала прямо с сиденья. Алексис вскрикнула, а Тиган с Джимом отпрянули друг от друга. Грег пальцами вцепился в край сиденья, лицо и костяшки пальцев побелели. Леви постучал по толстому пластиковому барьеру, отделявшему нас от водителя, но ответа спереди не последовало.
Лимузин вильнул, и одно колесо врезалось в тротуар, рассыпая искры и вырвав парковочный счётчик. Малачи рванул вперёд и ударил кулаком по барьеру. Оно треснуло, но не поддалось. Лимузин резко ускорился под пронзительные гудки и визг шин, когда несколько машин свернули с его пути. Он полностью перескочил через бордюр и заскользил по тёмной, узкой боковой улочке.
Малачи снова ударил по барьеру, оставив кровавое пятно на толстом пластике, но тот не поддался. Когда лимузин свернул на стоянку позади какого-то старого кирпичного здания, я опустила взгляд на свои руки, на тонкие карманы из стальной дроби, вшитые в мои серебристые перчатки. Затем я отвела назад кулак, и вогнала его прямо в барьер, полностью разрушив его.
Стена запаха поразила нас, взбудоражив мой желудок. Нашим водителем оказался Мазикин. Но было слишком поздно что-либо делать. Он ехал прямо к боковой стене здания. Единственное, что мы успели сделать, это броситься на пол, когда оглушающий удар поднял заднюю часть лимузина высоко в воздух, прежде чем отправил его снова на землю. Передняя часть машины смялась, и в разбитое лобовое стекло посыпались кирпичи. Меня откинуло на сиденье, а затем я упала на пол, прямо на нескольких моих одноклассников. Стекло и металл хрустели и трещали, а все вокруг меня кричали. И, несмотря на весь этот шум, мне всё же удалось услышать звериный вой, раздавшийся снаружи машины.
Я подняла голову и увидела их, приближающихся к нам с обеих сторон стоянки, с блестящими дикими глазами, скрюченными в когти руками, с грязными лицами и растрёпанными волосами. В их компании собралось и старое, и молодое поколение. Они дождались идеального момента, когда все мы расслабились, когда считали что мы в безопасности, тогда-то они и устроили свою засаду. И одно было совершенно ясно: они не собирались быть добродушными.
Руки обхватили моё лицо, и я дёрнулась, но они крепко держали меня.
— Лила. Посмотри на меня. Ты ранена? — спросил Малачи.
Его лицо появилось передо мной после того, как я моргнула несколько раз.
— Нет.
Выражение его лица было мрачным, но взгляд мягким.
— Хорошо. Вставай. И держись поближе ко мне.
— Но я могу ...
Его руки напряглись.
— Они здесь, и они явились за тобой. Держись позади меня.
Всё, что я могла сделать, это кивнуть. Его руки покинули меня, и он резко обернулся, решительно настроенный встретиться с угрозой лицом к лицу.
Тонированные стёкла лимузина были покрыты паутиной трещин, но ещё не разбились вдребезги, пока один из Мазикиных не ударил ломом по стеклу. Другой сделал то же самое с другой стороны. С оглушительными ударами они пробивали себе путь от задней части машины к передней, превращая стекло в шрапнель. Крики снова заполнили тесное пространство.
Малачи и Джим повалили наших ошеломлённых, сбитых с толку друзей на пол и неуклюже склонились над ними, прижавшись плечами к низкому потолку. Малачи снял пиджак и накинул его на головы Лейни и Тиган, демонстрируя всю полноту своего снаряжения для этого вечера. Он вытащил два метательных ножа из кобуры, висевшей по бокам, но был вынужден закрыть глаза, так как его осыпало осколками стекла. Но как только открылось отверстие, его ножи полетели, изживая толпу снаружи. В ушах у меня всё ещё звенело, я вскочила на сиденье и рванула к лому, который влетел в окно прямо передо мной, вырвала его из рук Мазикина и наступила каблуком прямо на руку твари. Он взвыл и отлетел в сторону.
— Лила! — крикнул Малачи.
— Я прямо здесь!
Я ползла по усыпанному стеклом сиденью, порезав коленки, но боясь наступить на своих друзей титановыми каблуками. Все девочки, кроме меня, сидели на полу, практически в позе эмбриона, хныча и вздрагивая. Я не могла винить их за это, и я была даже рада, что они не наблюдали, как Малачи бросил последний из своих метательных ножей в наших нападавших прямо за окнами. Шум был ошеломляющим: хруст, скрежет, визг и рычание. Ворчание. Щёлканье. Это было похоже на нападение стаи диких собак, за исключением того, что они были умнее и могли орудовать ломами.
Кто-то схватил меня с пола: Лейни. Она уставилась на меня широко раскрытыми глазами перепуганной лани.
— Ты можешь вытащить нас отсюда?
— Мы выберемся отсюда, но если у тебя есть телефон, звони в полицию, — сказала я, когда пара рук потянулась ко мне снаружи.
Ещё до того, как я успела уклониться, они обвились вокруг моей талии и дёрнули. Я ударилась бёдрами и плечами об бок лимузина.
— Я поймал девушку с волосами! — крикнул владелец руки и, судя по ответным возбуждённым возгласам, они все бежали к нам.
Я потянулась за одним из своих ножей, но вторая пара рук присоединилась к первой, и тогда я едва могла двигаться. Я уже приготовилась к тому, что меня вытащат в ночной воздух и окружат Мазикины, как вдруг на моего противника обрушилась бита, с глухим треском сломав кость. Я повернула голову и увидела Йена, сгорбившегося позади меня с бейсбольной битой, его глаза сверкали.
— Ты же сказала мне быть готовым, — фыркнул он, а затем поднял биту и ударил другого Мазикина прямо в лицо.
Задние двери лимузина распахнулись, и нас атаковали со всех сторон. Мазикины попытались пролезть через разбитое стекло, но, очевидно, Йен предупредил и Леви, потому что парень стоял, защищая Джиллиан, одновременно вытаскивая биту из своего переполненного рюкзака. Они с Йеном встали каждый в свою сторону, размахиваясь с убийственной точностью, временно удерживая Мазикиных вне лимузина. С этим прикрытием Малачи вытащил свой рюкзак из-под сиденья, достал оттуда свою дубинку и протянул другую Джиму. Мы спрятали дополнительные припасы в наши ночные сумки на случай, если драка разразится на парковке. Малачи и Джим вышли из задней части лимузина, вытянув свои дубинки в посохи и оттеснив толпу Мазикинов, ожидающих снаружи.
Из-за плеча Малачи я смогла увидеть, что мы уже сократили их число. Мы противостояли примерно двадцати Мазикиным, но все они, казалось, были полны решимости добраться до меня. Ярость горела в моей груди, стреляя силой в мои руки и пальцы. Я натянула перчатки на руки, успокаиваясь от ощущения тяжести на костяшках пальцев, зная, что Михаил не шутил, когда говорил, что я могу пробить бетон. Я взяла по ножу в каждую руку и приготовилась выпрыгнуть из задней части машины и прорубить себе путь сквозь наших врагов.
