тьма. Я испуганно застыла, не понимая, что происходит. Царила тишина, но с меня вдруг начали один за другим слетать артефакты. Сначала кольца, за исключение подарка Итана, потом дёрнуло браслет, но он не поддался, и меня бросило на пол. Следом неизвестная сила резко потянула медальон. По всем законам физики цепь должна была порваться, но она выдержала. Так что меня рвануло вперёд, и я рухнула на живот, выставив перед собой руки, чтобы защитить лицо от удара. Тьма не позволяла рассмотреть хоть что-то вокруг, начинала накатывать боль от ушибов. Я опасалась нового удара, не видела своего врага, видимо, поэтому обратилась к астральному телу.
Нахлынуло чувство невесомости. Меня привычно перенесло в подвал академии, но паника была сильна, я желала скорее вернуться. Мысленный сигнал сработал, меня на огромной скорости протащило через стены. Секунда, а я зависла над своим распростёртым на полу телом. Голову мою обхватывала тёмная сфера, видимо, она и лишила меня зрения. В отдалении стоял незнакомец, окутанный чёрной дымкой, что не позволяло его рассмотреть, даже понять, женщина это или мужчина, какого возраста, в какой одежде. Просто туманное нечто.
— Не выходит! — донеслось до слуха женское восклицание, что подсказало пол врага, и неизвестная девушка бросилась к моему телу.
Страх заскрёб душу. Я не знала, как защититься. Если попробую войти в чужое тело, могу случайно убить. Но желание спастись было сильно, потому я рванула на злоумышленницу, намеренная отбросить её прочь. И получилось! Незнакомка рухнула на спину. Дымка вокруг неё рассеялась, позволяя мне увидеть лицо и надетую на неё чёрную форму рекрута. Это оказалась первокурсница с параллельного потока. Кажется, Леана Килз, если ничего не путаю. Мы ведь даже не пересекались, я лишь пару раз видела её с Эвансом, но дружба с моим недоброжелателем не повод для покушения. Леана же не понимала, что выдала себя. Она подорвалась с места и побежала прочь. Я полетела за ней. Она унеслась в уборную и закрылась в кабинке. Изнутри донеслись громкие всхлипы. Поведение девушки озадачило, но с причинами предстояло разобраться потом, а пока я полетела к своему телу. Надо бы для начала поднять его с пола, а потом и подлечить. Но это нападение показало кое-что важное, цепь невозможно порвать физическим воздействием. Естественно, эти свойства я никогда сама не проверяла.
К счастью, за время отсутствия моего астрального тела с настоящим ничего не случилось, оно так и лежало на полу. Разве что сфера заклинания рассеялась. Подозрительно оглядевшись, я опустилась. Стоило коснуться своего тела лишь ногой, как меня сразу в него утянуло. Нахлынули болезненные ощущения. Запястье то ли вывихнуло, то ли просто ушибло, когда Леана попыталась сорвать с меня браслет, а шею явно оцарапало, колени с ладонями ныли после падения. К счастью, заклинание обезболивания в умелых руках создаётся за пару секунд. Я соткала нужное плетение, и болезненные ощущения отступили. Диагностика обрадовала, обошлось ссадинами и лёгкими ушибами, которые при моей регенерации и помощи магии сойдут на нет. Я, конечно, не чистокровный дракон, но тоже могу похвастаться хорошим здоровьем и способностью организма к самоисцелению.
С лечением было завершено, и можно было отправляться на разборки. Нападение первокурсницы не то, с чем я собиралась идти к преподавателям, Шейну, Итану, друзьям или няне, здесь можно и даже нужно справиться самой. Подобрав с пола артефакты и сумку, я направилась в уборную. Из кабинки всё ещё доносились всхлипы, но уже не такие громкие.
— Выходи, Леана, — потребовала я, скрестив руки на груди.
— Нет… — жалобно и одновременно сердито ответила она.
— Выходи, иначе я выкурю тебя водой из унитаза.
— Не выкуришь!
— С фекалиями, — пригрозила я, вспомнив случай с Мелиссой.
И девушка всё же вылетела из кабинки. Каштановые волосы пребывали в беспорядке, глаза покраснели, нос опух, а на щеках блестели слёзы. Но смотрела она взбешённо и в то же время как-то загнанно, будто в ожидании удара. Хотя, возможно, потому что Леана была человеком, магом стихии земли и уступала мне в размере резерва.
— Верни мою мать! — воскликнула она.
— Что? — искренне растерялась я.
— Я… я сглупила, Вуд. Просто хотела денег…
— Подожди! — я спешно возвела вокруг нас сферу безмолвия. — Что ты такое говоришь? Хотя… это ты отправила то письмо?
— Да! — всхлипнула она, притопнув ногой. — Ты была в браке с Вилдбэрном, я решила, что у тебя есть деньги, и всё. Я лишь хотела заработать и ничего бы не сделала. Пожалуйста, верни мою маму. Я всё сделаю. Правда. Пожалуйста! Или… или… я могу заменить её? — взмолилась с отчаянной надеждой.
— Подожди. Твою маму похитили? — я помотала головой, пытаясь уложить в голове весь поток причитаний, что она на меня вывалила.
В конце концов, пока шла сюда, предполагала противостояние, даже драку, но никак не слёзы и истерику.
— Будто ты не знаешь! — воскликнула она сердито.
— Нет, не знаю, — спокойно ответила она. — Расскажи подробно.
В итоге Леану пришлось успокаивать с помощью заклинаний, но вскоре мне удалось добиться рассказа. Оказалось, она действительно увидела мою ауру в день бала, правда, рассмотрела не всё, лишь то, что я не человек. И решила поправить положение семьи за мой счёт. Но попытка шантажа свела её с хищницей в лице моей няни. Мать Леаны похитили, теперь девушке приходилось молчать, чтобы сохранить жизнь любимому человеку. Вот только сегодня она сорвалась, решила отобрать у меня артефакт, чтобы всем открылась моя тайна и надобность в заложнике отпала. Однако, для нас обеих стала сюрпризом особенность моего медальона.
— Она ведь вернётся ко мне? — спросила опустошённо Леана, когда завершила свой рассказ.
— Я поговорю по этому поводу, — пообещала я ей и отправилась на выход из уборной.
Похоже, пора связаться с няней и поговорить…
Естественно, в свете того, что мне стало известно, ни о каком обеде не шло и речи. Я сразу рванула обратно в свою комнату, там создала двойную сферу безмолвия и вызвала няню по артефакту. Почти минуту она не отвечала, и в душе начало подниматься разочарование. Которое тут же рассеялось, стоило передо мной начать формироваться проекции лица няни. Мы общались с ней лишь раз после моего перемещения в дом дяди. Но тогда разговор прошёл сухо, потому что во мне была сильна обида на её чёрствость. Впрочем, ничего не изменилось и теперь. Только я всё
