class="p1">Я тут же спохватилась, даже попыталась сесть, но тело отказалось слушаться.
Тихо щёлкнул замок, с лёгким шорохом открылась дверь, и в комнату медленно вошёл Мик. Он выглядел напряжённым и взволнованным. Но когда увидел, что я не сплю, мягко улыбнулся, а его черты смягчились.
– Ангелок, холодно? – спросил, подходя ближе.
– Очень, – ответила шёпотом.
– Сейчас, подожди немного. Станет легче.
Микаэль зачем-то направился в ванную, а когда вернулся, просто взял меня на руки вместе с одеялом, прижал к себе и сел на край кровати.
– Тебе нужно согреться, – проговорил, проведя носом по моей щеке. – После выстрела из конгайта всегда так. Его излучение блокирует и останавливает движение внутренней энергии. Отсюда и чувство холода. К счастью, ты получила самый низкий заряд. Я попытался убрать последствия, но что-то всё равно осталось. Очень хорошо помогает горячая ванна. Полежишь немножко в воде и снова почувствуешь себя хорошо.
Но мне и без ванны уже стало намного легче, будто сами объятия Мика имели целебный эффект. Рядом с ним было намного теплее, даже получилось пошевелить рукой и повернуть голову.
– Кто в меня выстрелил? – спросила я. – Тот мужчина хотел меня увести. Говорил, что для моей же безопасности.
– Дружок твоей матери, – Мик поморщился. – Сидит теперь в нашем подвале, беседует с Рисом. Как оказалось, они ‒ старые знакомые. Не думай об этом.
Я чуть теснее прижалась к Мику и удобнее уложила голову на его плечо. Одеяло немного сползло, но я не стала его поправлять. Даже наоборот, повела локтем, чтобы выбраться из этого плена. Микаэль понял моё желание и полностью убрал преграду между нами, а я, наконец, оказалась прижата к его телу, показавшемуся сейчас по-настоящему горячим.
Микаэль обнимал меня крепко, но нежно, а я с каждой секундой чувствовала себя всё лучше. Подняла лицо, чтобы увидеть его глаза. Он смотрел на меня с нежностью и затаённой грустью, и этот взгляд мигом заставил собраться с мыслями.
– Что-то случилось? Есть новости о твоём отце? – спросила я.
Мик отрицательно мотнул головой.
– Пока ничего определённого, – проговорил мягко.
Но потом отвёл взгляд в сторону, будто чувствовал себя виноватым, и сказал:
– Ангелок, тот тип, что стрелял в тебя, сказал, что наместник в плену у твоей матери. Она поставила нам условия. Вернёт его, только когда ты улетишь с Земли с Тринсом.
Я удивлённо замерла. Лорд Эргай у мамы? Но как такое возможно?
– Доказательств нет, – добавил Микаэль. – Всё только на словах. Потому я пока не обольщаюсь.
Но вдруг зажмурился, словно ему было больно. А когда снова посмотрел на меня, в его глазах стояла горькая тоска.
– Мне придётся выполнить эти условия. Но я очень не хочу тебя отпускать. Сейчас это кажется мне настоящим крахом. Прыжком в бездну.
Я погладила его по щеке и зарылась пальцами в волосы на затылке. На Мика было жалко смотреть. Его на самом деле будто разрывало изнутри.
– Ты так боишься остаться без вероятника? – спросила, озвучив внезапную догадку.
Он иронично хмыкнул и помотал головой.
– Я не хочу оставаться без тебя, – признался без малейшего сомнения. – Ты нужна мне, Ангелок. Ты, а не твой дар.
И пока я ошарашено тонула в бездне его чёрных глазах, он склонился к моему лицу и медленно коснулся губами губ. У меня не было ни единого шанса устоять перед этим поцелуем, полным нежности. Я ответила, сама обняла Мика за шею и подалась ближе.
Холод окончательно отступил, а ему на смену пришёл обжигающий жар объятий. Микаэль целовал меня очень нежно, даже с каким-то трепетом. Но мне быстро стало мало этой неторопливости. Я сама не поняла, как укусила его за губу, он застонал и усилил напор, а у меня в голове закончились адекватные мысли.
Поцелуи Микаэля переместились на мою шею, а по телу пронеслась волна обжигающей лавы. Теперь я плавилась и таяла, будто на самом деле была ледяной девой, попавшей в плен мифического огненного духа. Ловила эти ласки и искренне наслаждалась каждым прикосновением.
– Будешь моей, Ангелок? – хрипло спросил Мик, стянув с меня футболку, под которой не оказалось белья.
– Буду, – хрипло выдала я, когда его горячие губы накрыли острую вершинку.
Мои мир взорвался фейерверками, с губ сорвался стон, а пальцы вцепились в плечи Микаэля. На мгновение оторвавшись от моей груди, он уложил меня на кровать, избавился от своей рубашки, лёг рядом и снова вернулся к прерванному занятию.
– Я принимаю твоё согласие, леди Ангелия Тринс, – шепнул он мне на ухо и поцеловал в шею, а его пальцы скользнули под резинку моих шорт.
Инстинктивно свела ноги вместе, а Мик понимающе вернул ладонь на мой живот и снова поцеловал меня в губы.
Я чувствовала, что всё сильнее распаляюсь, тело стало невероятно чувствительным, и теперь очень ярко отзывалось на каждое прикосновение Микаэля. Он ласкал пальцами мою грудь, иногда спускаясь к животу, и когда его рука снова оказалась под резинкой шорт, я ощутила только приятное томление.
Дальше началось то, чего я раньше не испытывала. Мик целовал меня в губы, лаская при этом там, где никто раньше не касался. И это было волшебно, а завершилось вспышкой сладкого напряжения, растекшегося приятнейшей негой.
Микаэль снова целовал меня в шею, а я вздрагивала от каждого прикосновения. На самом деле ожидала продолжения, но вместо этого Мик вздохнул с лёгкой обречённостью и лёг на соседнюю подушку.
– Согрелась? – спросил с мягкой, чуть провокационной улыбкой.
– Ещё как, – ответила, чувствуя, что краснею.
– Вот и замечательно. Ванна уже набралась. Вода снимет остатки последствий излучения конгайта.
Он старался говорить спокойно и легко, но его глаза горели желанием, которому Мик, судя по всему, не собирался давать волю. А вот такое решение мне категорически не нравилось. Сначала я хотела сказать ему об этом прямо, но так и не нашла подходящих слов. Потому, просто придвинулась ближе, нависла над ним и сама поцеловала в губы.
Микаэль ответил очень охотно. Каждый его поцелуй был пропитан желанием и едва сдерживаемой страстью. А мне вдруг стало интересно, что будет, если я поцелую его в шею. Результат оказался впечатляющим. Мик сдавленно застонал, а потом и вовсе перевернул меня на спину и прижал обе руки к подушке.
– Ангелок, издеваешься? – спросил, нависнув надо мной.
– Почему ты не стал
