Святые угодники! Ей не впервой было испытывать мучения. Ее били, жгли, заковывали в цепи, даже поражали магическими ударами. Но сейчас ее тело горело, словно в адском пламени, а в сердце впивались когти, грозя вырвать его из груди.
С трудом приподняв тяжелые веки, она быстро поняла, что находится отнюдь не в сыром туннеле, а лежит на толстом персидском ковре.
Тысяча и одна ночь безумца.
Затем она поняла, что рядом Вайпер. Стоит на коленях, пытаясь противостоять жестокой невидимой атаке.
Крик застрял в ее горле, когда Шей попыталась заставить двигаться свое бессильное тело. Она не знала, чем может помочь страдающему вампиру, но ей необходимо хотя бы коснуться его плеча.
Она сумела поднять с ковра голову, когда на нее внезапно надвинулась тень. Шей тревожно замерла. Она не заблуждалась насчет разлитой в воздухе злой силы. Ее передернуло от отвращения.
Та же самая злая сила, которую она ощущала сначала в аукционном доме, а затем во время погони, когда они неслись по улицам Чикаго, спасаясь от Стикса и его Воронов.
Анассо.
Кто ж еще!
Медленно повернув голову, Шей испуганно ахнула при виде исхудалого, опустошенного лица, которое нависло над ней в полумраке. Он был скорее похож на персонаж фильма ужасов, чем на могущественнейшего на земле вампира.
Однако внешность часто бывает обманчива. Шей не была настолько глупа, чтобы недооценивать силу этого демона.
Собираясь с силами для неизбежного нападения, Шей оказалась застигнутой врасплох, когда он медленно опустился рядом с ней на колени и ласково погладил по щеке.
— Моя Шалотт. — Низкий, густой голос, но исполненный странной силы, которая, несомненно, многие века неотразимо действовала и на демонов, и на людей. — Я знал, что ты придешь ко мне.
Ей захотелось склониться ниц перед этим прекрасным голосом. Шей сделала глубокий вдох.
— Что ты сделал с Вайпером?
На лице мумии отразилось глубочайшее сожаление. Вот только глаза горели безумным огнем.
— У меня не было выбора. Он отказывался понять.
— Что понять?
— Что я должен жить. Что без меня вампиры вернутся в эпоху варварства. — Его клыки блеснули в отблесках огня в камине. — Я Анассо. Я должен быть бессмертным.
— И не важно, скольких собратьев придется убить?
Его пальцы сжали ее подбородок так, что, казалось, хрустнули кости.
— Я превыше всего.
Ее охватила ярость. Этот вампир убил ее отца, а теперь угрожает любимому мужчине. И все из-за того, что свято верит в сочиненную самим собой легенду.
— Ты безумец и негодяй, — прошипела она.
— Упрямица. В точности как отец.
— Ублюдок. — Она попыталась вырваться из его цепкого захвата, хотя и знала, что это бесполезно. — Ты убил моего отца.
— Дорогая, он исполнил свое предназначение. Его кровь была для меня драгоценным даром, даром исцеления. А теперь настала твоя очередь сделать то, что тебе предназначено судьбой.
Она вцепилась в его тонкое запястье и сжала что было сил.
— Мое предназначение — увидеть, как ты умрешь.
Он рассмеялся:
— Я не боюсь.
— Кстати, прекрасная дама отчасти права, — протянул незнакомый голос из-за спины вампира. — Ты умрешь, почтенный господин, и она будет тут. К сожалению, я не уверен, что она проживет достаточно долго, чтобы ее судьба свершилась, как она хочет.
Шей внезапно очутилась на свободе, да так, что чуть не упала вниз лицом. Она смотрела, как вампир встает на ноги и идет к двери. Скорчившись на полу, она боролась с желанием свернуться от страха в клубок.
Когда она сумела заставить себя взглянуть на неожиданного посетителя, то испытала настоящий шок. В дверях стоял высокий золотоволосый демон.
Бес?
Какого черта делать бесу в логове вампиров? А главное, что там, на конце цепи, исчезающей во тьме коридора за его спиной?
Анассо, явно раздосадованный тем, что его потревожили в обеденный час, встретил новоприбывшего сердитым шипением.
— Дамокл, я тебя не звал.
— Да, знаю и, должен заметить, весьма уязвлен. — Бес встряхнул золотыми кудрями. — Как это ты решил устроить вечеринку, не пригласив любимого слугу?
— Любимого? — Вампир насмешливо хмыкнул. — Вряд ли.
Бес улыбнулся, и Шей инстинктивно подползла поближе к Вайперу.
— Вот как! И это после всего, что я для тебя сделал, мой господин?
К счастью, Анассо в своем гневе, кажется, совершенно забыл о женщине на полу. Шей решила воспользоваться этим обстоятельством. Особенно теперь, когда она вдруг почувствовала, что слабая рука Вайпера пытается обнять ее за талию.
И это хорошо.
— Что ты сделал для меня, Дамокл, кроме того, что довел до болезни? — прогремел голос старшего вампира. — Однажды я позволил тебе ослепить меня своей ложью, но всему есть конец. Твоими спутниками были только разрушение и предательство.
Бес радостно захихикал:
— Да, и я провернул все очень умело.
Казалось, Анассо был поражен не меньше Шей, услышав это наглое признание.
— Так ты признаешься в содеянном?
— Разумеется. И я хочу, чтобы ты знал, как легко было бросить тебя на колени. — Лживая улыбка исчезла, уступив место неприкрытой ненависти. — Ты называешь себя Анассо, богом своего народа, ни больше ни меньше! Но на самом деле ты лишь жалкий, трусливый дурак, который приговорил бы весь род вампиров к гибели, если бы это помогло скрыть твою постыдную тайну.
Анассо неуверенно шагнул вперед.
— Ты явился сюда, чтобы меня уничтожить?
— Да.
— Но почему?
Бес коснулся небольшого медальона, висевшего на шее.
— А ведь я тебе говорил, что ты не первый демон, кому я служу. Было время, когда я держал сторону по-настоящему могущественного вампира.
— Кто был этот вампир?
— Ты недостоин произносить его имя, после того как ты лгал ему и обманом завлек в ловушку!
Повисло напряженное молчание, когда вампир и бес сверлили друг друга ненавидящими взглядами. Шей почувствовала, как напряглась рука Вайпера и спертый воздух пещеры всколыхнулся ощущением опасности. Удар был неизбежен. Весь вопрос в том, когда он будет нанесен.
Анассо встал в позу картинного презрения.
— Это я собрал кланы вместе. Я прекратил кровопролитие. Я принес мир тем, кто никогда не знал мира. Я сделал то, чего никто не смог бы добиться.
Бес насмешливо фыркнул:
— Нет. Просто ты открыл надежный способ заставить вампиров сражаться под твоими знаменами. Так ты смог убить самых старых и достойных и сделаться господином уцелевших. Умный план, признаю! Но только не ври мне, что тобой двигала не безграничная жажда власти.
