районах мало ценностей… В городах больше. А туда вам не пройти.
- Ты так думаешь? – нехорошо усмехнулся ярл. – Похоже, ты не видел наших воинов в деле, коль так говоришь.
- Видел, - сглотнул Хенрик. – Но для того, чтобы взять наши города приступом, нужна большая армия, а не тот отряд, с которым я плыл сюда.
Эрлинг пожал плечами:
- Соберем армию, коль понадобится, - сказал он. – Или ты сомневаешься?
Хенрик замешкался, а Агнар, стоящий позади него, нахмурился. Он отлично знал, что Эрлинг никогда не станет тратиться на сбор армии и множества кораблей, покуда не будет уверен в победе и большой ценности трофейных сокровищ. А уверенности такой, разумеется, быть не могло.
Он покосился на мальчишку. Эх, растерялся… А упускать нить разговора нельзя. Агнар мог бы вмешаться и объяснить ярлу преимущества такого договора, но тогда он не даст Хенрику показать его силу, смелость, находчивость. Ничто у северяне не ценилось прежде этого, и потому сыну лорда Мортимера нужно было проявить все эти качества в избытке. В противном случае вся затея окажется провальной.
- Не сомневаюсь, - вдруг подал голос Хенрик. На сей раз он казался более убедительным. – Только вот торговля с нами обошлась бы вам намного дешевле и проще, господин. Я прибыл с дарами от моего отца, чтобы вы смогли убедиться – в наших городах действительно много дорогих и ценных вещей.
После этих слов Хенрика, Агнар шагнул вперед, развязал небольшой мешок у пояса и достал оттуда целую охапку драгоценностей. Ожерелья и бусы переливались, точно звезды, золото грело взор теплым желтым светом, а тонкая работа поражала красотой и искусностью. С первого взгляда становилось ясно – стоимость украшений очень высока.
- Мой отец доверил вам принятие решения, - молвил Хенрик, наблюдая, как ярлу поднесли выложенные Агнаром украшения, на деревянном подносе. Тот заинтересованно принялся рассматривать и оценивать их, словно забыв о десятках людей вокруг и чужеземном мальчишке, который застыл перед ним, ожидая своей участи.
- Я так понимаю, ты прибыл сюда как посланник, – заговорил, наконец, Эрлинг. – Отчего же тогда один? Как ты хочешь вернуться?
- Не совсем так, господин. – Хенрик опустил голову, впервые с тех пор, как очутился на северной земле. – Отец отправил меня как доказательства честности его намерений. Я буду с вами, покуда будет существовать наш договор.
По залу вновь пробежал шум, а ярл устремил на мальчишку долгий взгляд и медленно проговорил:
- Что ж, я вижу, намерения твоего отца серьезные. Иначе он не отправил бы тебя в стан врага. Или же у тебя много братьев, и он решил пожертвовать одним из сыновей?
Хенрик вздрогнул, услышав столь жестокие слова, и покачал головой:
- Нет, господин. У меня три сестры и младший брат, который еще слишком мал, чтобы заменить меня подле отца.
- Ясно. – Ярл пристально глядел на Хенрика. – Твое предложение не может быть принято сиюминутно. Я должен обсудить его со своими людьми. Жди здесь.
С этими словами Эрлинг покинул свое место во главе зала и, кивнул нескольким воинам, в числе которых был Транд, направился к выходу. Агнару пришлось не по нраву, что Транд тоже будет участвовать в совете, но он неожиданно заметил своего прежнего командира, Стейна. Светловолосый великан не спеша направлялся следом за правителем, и, проходя мимо Агнара, чуть кивнул ему. Значит, Стейн не осуждает его поступка, и, быть может, склонит ярла принять положительное решение.
Сложив руки на груди, Агнар застыл в середине зала. Как и все присутствующие, он мог только ждать.
***
Королеву на совет не пригласили, и это обстоятельство заставило ее хмуриться и тревожиться пуще прежнего. Как знать, что придет в голову ее супругу? Многие советники станут говорить, что такой договор будет позором для северян и изменой традициям. Но Рагнейд также знала, что ярл всегда был падок на золото. Это давало ей надежду на благоприятный исход.
Когда взор Рагнейд коснулся мальчика, ее строгое лицо осветила добрая улыбка – совсем еще ребенок, но старается держаться, как подобает воину. И, тем не менее, он слишком молод. Жестом подозвав Хенрика к себе, она обратилась к нему вполголоса на его языке:
- Как ты добрался сюда? Тебя не обижали в пути?
Вопрос королевы прозвучал столь по-матерински, что Хенрик невольно смешался. Его настрой мигом дал слабину, и глаза мальчика увлажнились. Но виду он старался не подавать.
- Нет, госпожа, - помотал он головой.
- Славно. – Рагнейд мягко глядела на него. – Я хочу, чтобы ты знал – Агнар предложил твоему отцу договор о торговле по моему указанию. Но никому о том говорить не следует. Не всем здесь это по душе.
- Я понимаю, - тихо сказал Хенрик.
- Хотя, особо сказать и получится – немногие среди нас знают твой язык, - улыбнулась Рагнейд. – А вот тебе наш выучить придется.
- Вы полагаете, ваш супруг примет предложение моего отца? – поднял глаза юноша.
- Я надеюсь на это, - отозвалась Рагнейд. Взгляд ее переместился на Агнара, и она чуть заметно кивнула воину. Он сделал все, что от него зависело, чтобы исполнить ее волю. За это его непременно нужно вознаградить.
К королеве подошел Вестар. Остановившись чуть в стороне, он, тем не менее, ждал приказаний. Быстро взглянув на него, Рагнейд тихо сказала на языке северян:
- Присмотри за мальчиком. При любом исходе он будет в опасности.
Тот кивнул. Поманив Хенрика к себе, Вестар усадил его на скамью, одну из тех, что стояли вдоль стен, а сам сел рядом. Достав из ножен кинжал, лучник принялся лениво поигрывать им, крутя оружие на ладони, но наблюдал за залом сквозь полуопущенные темные ресницы.
Воины, что оставались в зале после ухода ярла и его приближенных, сгрудились группами и обсуждали происходящее. Недобрые взгляды, которые они кидали на Хенрика, явно говорили о том, что предложение о торговле не считалось достойным. Впрочем, были и заинтересованные – те, кому прежде всего, хотелось обогатиться. Чаша весов на совете могла склониться и в ту, и в другую сторону, а потому гадать не имело смысла. Вскоре все должно было решиться.
Наконец, двери зала вновь распахнулись. На пороге показались ярл и его спутники, королева выпрямилась, а Хенрик вскочил на ноги.
Добравшись до своего места, Эрлинг сел, после чего обратился к мальчику. Лицо его было непроницаемо.
- Я принимаю твое предложение, - сказал
