— Убрать… убрать… не могу убрать… что-то с нейронной связью… — сбивчиво хрипела я, ощущая во рту странный привкус и пытаясь сплюнуть кисловатую жидкость.
Надо мной склонилась чья-то фигура, и сквозь дымку ускользающего сознания я рассмотрела лицо брата.
— Визуальные галлюцинации, — живя одна, я привыкла озвучивать свои подозрения и часто наговаривала на диктофон речи и лекции. — Повреждения должны быть только в спинном мозге…
— Тебе больно? — родной голос, казался обеспокоенным, даже с нотками паники.
— Слуховые галлюцинации… Вызовите мастера. Я не могу выйти из системы. Наверное, поврежден обменный блок, — против воли я подняла ладонь и погладила свое видение по щеке. Пальцы оставили пыльные следы. — Хорошо, что ты не видишь…
— Кроха, я здесь. С тобой.
— Твою ж, — пытаясь приподняться, зашипела я. Дар был реален, и я не сошла с ума. Повернув голову в сторону столпившихся офицеров, я, набрав воздуха с бодрой злостью воскликнула: — Чего стоим столбом? Организовать транспортировку пострадавшего с переломом позвоночника. Всему вас, идиотов, учить надо? Несите щит или жесткие носилки… Когда вернусь — изуродую каждую заразу, что сейчас лишь пялится и ничего не делает. Бегом!
Сознание никак не желало возвращаться в мое настоящее тело, и я кривила губы в подобии улыбки, ободряя брата. Он довольно профессионально организовал водружение бионика на носилки и его транспортировку по переходам к медотсеку.
— Где Ланис? — решилась спросить я, когда Дар наклонился проверить зрачки.
— Собирает кости на плацу.
— Что? — я даже попыталась приподняться и с мучительным стоном откинулась обратно. — Тебя же накажут.
— Плевать, — процедил он, прижимая мое плечо к носилкам.
— Не смей говорить, — выдохнула я жарко, — о нас.
— Что за ересь?
— Не прощу…
— Ладно, кроха, — успокоил меня брат с холодной решимостью.
В медотсеке меня ожидал знакомый уже местный доктор и немного неповоротливый бионик. Последний окинул меня оценивающим взглядом и распорядился разместить тело в капсуле.
— Степень боли?
— Крайняя, — выдавила я неохотно. — Однако ног совершенно не ощущаю.
— Как это произошло?
— Я отключила защиту от травм, — шумный выдох из-за неприкрытой двери доказал, что я была услышана снаружи. — Мне было необходима большая подвижность и реакция.
— Доктор Ви, — осуждающе покачал головой техник. Вышло у него странно дергано. — Это же ребячество: с вашей репутацией бодаться с солдатней. Вы — лучший врач из всех, с кем мне приходилось встречаться, — его пальцы довольно ловко открыли заглушку на макушке и принялись копаться в блоке управления. — Меня крайне удивило, что вы согласились проводить здесь лекции. Это же сброд!
— Еще пара опрометчивых фраз, и вашу оболочку сомнут, не особо заботясь, в ней вы или нет, — попыталась пошутить я и тонко вскрикнула от прошившей меня насквозь боли.
В кабинет ворвался частично трансформировавшийся Дар. Он навис над упавшим биоником, от неожиданности совершенно забывшим, что ему мало что грозит.
— Сделаешь ей больно… — зарычал полиморф.
— Не смей пугать девушку! — брат сморгнул и, кажется, уменьшился. — Если не ошибаюсь, это — инженер Мела, одна из лучших в работе с биониками, и она не делала ничего плохого. Крики вырываются рефлекторно, мне почти не больно.
— Правда? — жалобно спросил Дар, ставя техника на ноги и неловко поправляя на ней одежду.
— Уведи всех из блока. Вы мешаете процессу и нервируете даже меня. Помочь вы не сможете, и… — я замялась и прошептала настолько тихо, чтобы услышал только брат, — с Ланисом все в порядке?
— Что с ним будет, — фыркнул он в ответ. — Сидит за стенкой со сломанной рукой, — я дернулась и удостоилась внимательного взгляда серых глаз. — Мы поговорим об этом позже.
Сглотнув, я кивнула, чтобы не продолжать щекотливую тему. Мне тоже было непонятен собственный интерес к майору и его здоровью. Конечно, я пыталась себя убедить, что беспокоюсь о судьбе брата, ведь, причини он вред другому офицеру, его ждало бы разбирательство и наказание. Но себе сложно лгать. На самом деле, мне было больно от осознания, что Ланис и Дар оказались в ситуации, где вынуждены стать врагами. Из размышлений меня вырвал дрожащий голос:
— Как вы можете с ними так… строго? Меня аж телепает от страха.
— Ты же полиморф, — искренне удивилась я, вспоминая, что видела девушку вживую.
— Я не… — она смутилась и добавила едва слышно, — не очень сильная. А они здесь все такие… подавляющие.
— Не бери в голову. Половина из них, узнав, что ты — девушка, станут дышать через раз.
— А другая?
— Будет пытаться с тобой заигрывать, но в таком бионике тебе это не грозит.
— А этот парень, — она опасливо покосилась на дверь, продолжая осмотр блока в моем черепе, — твой?
Мне показалось, что моего ответа ждет кто-то еще, но боль притупляла ощущения.
— Это не то, о чем ты подумала. Дар — замечательный, но между нами нет…
— Мне в общем-то все равно, — равнодушно бросила она, но в голосе скользнула фальшь.
— У тебя есть пара?
— Нет. Некогда, — в коротком сухом ответе я услышала слишком много.
— У меня аналогично, — тоже солгала я. — Почему не получается вернуться в тело?
— Проблем с блоком нет. Все платы, кроме идентификации боли в норме. Я обязана спросить: вы принимаете седативные или психотропные препараты?
— Ничего запрещенного.
— Вы не ответили.
— Вчера мне было плохо, — начала я, осторожно подбирая слова, — и перед сном я приняла успокоительный травяной чай…
— Доктор… — придушенно прошептала Мела, — вы же могли сбить нейронную связь с телом.
— Я делала так не раз…
— Это безумие.
— Мой генетический код позволяет подобное, — я закрыла глаза. — Мой куратор подтвердит.
— Значит…
— Не смей произносить это вслух, — угрожающе прорычала я. — Эта информация абсолютно закрыта и не подлежит разглашению. Надеюсь, тебе ясно? — быть человеком в обществе полиморфов было опасно.
— Я никому не скажу…
— Иначе я тебя уничтожу. Поверь, мне по силам разрушить все, что тебе дорого. Даже не будучи… — сделав выразительную паузу, я вперила в нее мертвые глаза, — могу быть не менее опасной.
— Ви, я никогда не сую нос в чужие дела, хотя и не понимаю, зачем вам скрывать… С вашим-то багажом знаний, идеальной репутацией.
— Сейчас меня больше всего беспокоит сломанный позвоночник. Что показывает диагностика?
— Поврежден нервный ствол. Для восстановления понадобится пара суток.
— Слишком долго. Мне необходимо добраться до своего тела. Возможно, с ним что- то не так.
— У кого есть допуск к вашей манипуляторской?
— Кому можно доверить собственное сознание? — иронично улыбнувшись, поинтересовалась я. — Войти можно только мне, на двери замок на основе генетического и ментального кода.
— Это дорого, — с завистью присвистнула Мела.
— Безопасность — прежде всего. Ты сможешь восстановить бионика быстрее?
— Можно сделать это даже за час.
— Так в чем же дело?
— Вы в нем, и это — проблема. Боль не блокируется.
— Насколько это будет…
— Чрезмерно.
Закусив губу, я уставилась в потолок, мысленно пытаясь дотянуться до своей физиологической оболочки. Вновь неудачно. Абсолютная тишина в ответ. Конечно, можно было предположить сбой в настройках или отключение питания, но в первом случае меня бы выбросило из бионика назад, а во втором запустился бы аварийный генератор, и я ощутила бы толчок. Невольно усмехнувшись, я смахнула волосы со лба: может он был, но сквозь пелену боли, различить что-либо было невозможно.
— Я считаю, риск оправданным и готова подписать отказ от претензий, — техник недовольно качала головой. — Отключи двигательные функции, убери звук и действуй.
— Риск велик.
— Принимаю все последствия.
4.4
Зубы терлись друг о друга, скрипя и я не могла ничего с этим поделать. Бионика уложили на живот и медик с хрустом распорол кожу и мышцы. Затем за дело взялась Мела. Даже зная, что она профессионал и выверяет каждое движение, я благодарила небо, что мои рефлексы отключили. Боль оглушала. Я плавала в ней без надежды на забытье. Душа пыталась вырваться из тисков искусственного тела и не могла. Мысленно я скулила от безысходности и звала горько, безнадежно, ДОЛГО-ПОЧТИ потерявшись в мутной пелене бреда, я ощутила едва заметное тревожное прикосновение. Отозвавшись на него, натолкнулась на чужое сознание и вцепилась в него, надеясь обрести ориентир. Оно настойчиво рвалось в меня. Истощенная, испуганная — я впустила его, сорвав установленные многолетние барьеры и замерла, не смея поверить, не понимая, как могла жить без этого все прошедшие годы…
