Советник сказал, Рэйтран застонал, но свадьбу сыграли. Она как-то очень естественно совместилась с празднованиями по случаю изменения статуса Рэйя – его магия успокоилась, даже перестала подавлять сородичей, и он обрёл право на наследование.
Народ этим изменениям был чрезвычайно рад.
Меня тоже приняли. С некоторой опаской, с удивлением, но всё-таки. А ещё, в отличие от родного королевства, где некоторые персоны с удовольствием подчёркивали моё положение бастарда, здесь меня за глаза называли Благословением. За то, что именно через меня к Рэйю пришёл ключевой артефакт.
Касательно подвески… После долгого изучения умнейшие из драконов решили, что история лукавила, что уж с чем, а с нравом у предыдущего владельца, КэртРэша, проблем не было. Что Непримиримый имел ту же особенность, что и Рэй – слишком сильную, готовую вырваться из-под контроля магию.
То есть мой невыносимый дракон был не первым, кто столкнулся с подобной аномалией силы. Он минимум второй.
Однако понять, как и благодаря чему драконы древности смогли изготовить вот такой стабилизатор, современникам пока не удавалось. Вероятно потому, что у них не было возможности исследовать подвеску тщательно – Рэй её не отдавал.
Просто не мог. Берёг как зеницу ока и всерьёз задумывался о том, чтобы внедрить камень в своё тело – я относилась к подобным размышлениям спокойно.
Пусть это тело не только его, но и моё – как и драконье сердце, мозг и прочие жизненно-важные и не очень органы, которые мне милостиво «подарили». Вместе со своей душой…
Взаимно, кстати. Я тоже принадлежала ему – от кончиков пальцев, до самых глубоких уголков разума. Только объявлять вслух не спешила – знаю я этих ящеров! Жадины они всё-таки. Скажешь такое, а потом мяукнуть не успеешь, как окажешься в сокровищнице с повешенной на шею табличкой «моё!».
Впрочем, шучу. Причём делаю это много и часто – подкалывать Рэйтрана оказалось большим удовольствием. Я пристрастилась к этому делу, как Таон к брусничным леденцам, которые мама в огромном количестве положила в один из сундуков с приданым, и которыми я в итоге угощала всех.
Сам Рэйтран тоже подкалывал, но менее изобретательно – обычно переиначивал мои собственные шутки, как тогда с портретом.
В чём Рэй был уникален – так это в моём обучении магии. Муж господствовал и тиранствовал! А я фырчала, но неизменно оставалась самой прилежной из учениц.
У драконов не было заклинаний, подобных нашим, да и сами принципы магии сильно отличались, поэтому осваивать приходилось многое. Я опять учила, учила и ещё раз учила. И торопилась, точно зная, что однажды лишние нагрузки станут запрещены.
Я хотела освоить максимум! И с какого-то момента буквально чуяла, что вольная жизнь вот-вот закончится.
Интуиция не подвела… Я вела календарь и, обнаружив приличную задержку, отправилась к свекрови. Та отвела к личной врачевательнице, а через четверть часа врачевательница с императрицей откупорили бутылку вина, чтобы отменить событие.
Мне, ясное дело, не налили. Женщинам в моём положении хмельные напитки вредны.
Я же очутилась перед гигантской дилеммой – как сказать Рэйтрану о будущем ребёнке?
У нас, у людей, такие вещи обыгрывались просто – достаточно положить в некое нетипичное место кочан капусты и повесить под потолком бумажного аиста. Драконы таких знаков не понимали. И тогда я поинтересовалась – а что является символом плодородия у них?
Ответ был внезапен. Вообще-то драконы живородящие, причём с третьего-четвёртого месяца драконица уже не может сменить ипостась, она вынашивает и рожает в «человеческом» обличии.
Но символом плодородия считалось яйцо! Потому что на вопросы детей «а откуда я взялся», тут отвечали – «вылупился из яйца».
Подумав, я решила задачку так: в компании двух служанок отправилась на тот самый памятный рынок и скупила все яйца – от настоящих, до сувенирных. Получилось две большие телеги, которые с огромным скрипом, но всё-таки пустили во дворец.
Следующие несколько часов мы со служанками расставляли эти яйца по покоям Рэйтрана. Личный слуга принца, Гэртхар, сначала протестовал и стонал, а потом присоединился к непонятному для него безобразию.
А уж как «обрадовался» сам Рэй!
Он прилетел с очень долгого, изнурительного совещания и обнаружил в спальне, в гостиной, в кабинете, да даже в ванной, стройные ряды яиц. В огромном количестве!
Сначала рассматривал их, изучал, бродил по узким «тропинкам», а потом зашёл в нашу совместную спальню и, застав там ту же картину, спросил у расположившейся на кровати меня:
– Любимая, а что происходит?
– Угадай.
Он не смог.
Тогда пришлось дать подсказку:
– У тебя будет… хм… яйцо?
Муж пошловато пошутил, потом попытался развить тему. Всё испортила императрица, чей голос долетел из моих покоев, дверь в которые была распахнута:
– Элия! – радостно и немного нетрезво воскликнула матушка Рэйтрана. – Элия! Посмотри! Я связала первую пинетку! У меня получилось! Я смогла!
Вот тут у Рэйя всё-таки проснулись интеллектуальные способности… Отец моих будущих детей резко онемел, лицо вытянулось. Потом он начал задыхаться, а я попыталась вспомнить есть ли у нас нюхательные соли. И помогут ли эти соли ящеру?
Но до обморока, конечно, не дошло. Зато был вопль на весь дворец – сначала нечленораздельный, а потом уже внятный:
– У нас будет дракон!
Дракон? Кхм… Да, я знала о вопросе, который когда-то задала «купцу» моя матушка, и который весьма взволновал Рэйя. Принц даже вывел целую теорию, которая «доказывала», что от союза дракона и человечки рождается именно дракон.
Возможно, теория была верна. Или не верна. Нам, в любом случае, предстояло проверить её на практике. Я понятия не имела кто у нас родится, но точно знала – всё будет в порядке.
Что бы ни случилось дальше – всё будет хорошо!
КОНЕЦ
