class="p1">Владыка северных земель чинно облизал пальцы после пятого по счёту блина и на этом успокоился. Пелагея остановилась на четырёх, потому что больше ей никак не переварить. И Граф Ужастик выразил своё кошачье недовольство, тщательно поточив когти о ножку стола. Как это так? Почти половина блюда осталась нетронутой!
— У тебя золотой кот, — сказал Кю Пелагее. — Его надо холить и лелеять.
— Он знает себе цену, — усмехнулся Ли Тэ Ри. — И не позволит себя эксплуатировать. Готовка — его хобби. Захочет — перестанет. И мы не станем возражать.
Он окатил гостя взглядом, всё равно что студёной водой, и Кю вскочил из-за стола, словно его за шиворот вздёрнули.
— Что ж, — вздохнул он. — Спасибо за гостеприимство. Я, наверное, пойду.
— А может, перед уходом на звёзды посмотрим? — предложила Пелагея. — В наших краях зимой сумерки сгущаются рано. Глядите, какая темень на дворе.
Кроме темени, на дворе царствовал трескучий мороз. После недавнего снегопада распогодилось, и в небе не было ни единой тучки. Выйдешь на крыльцо, погасишь огни — и щедрая россыпь звёзд раскинется над тобой во всей красе.
— Отличная идея, — одобрил эльф. — Только одевайтесь потеплее.
— Ты не с нами? — спросила Пелагея.
— Присоединюсь к вам чуть позже.
Снаружи дул колкий ветер. Лес мохнатыми лапами прощупывал небо, словно вор в поисках тайника. Кю поёжился в толстой увесистой шубе, спрятал руки в карманы и оглушительно чихнул.
— Холод-то какой, — пробормотала Пелагея.
— Знаешь, — проронил Кю, — мне давно нравится одна звезда. Она кажется такой близкой, стоит руку протянуть — и коснёшься. Но на самом деле она безумно далеко. Одно огорчение.
— Но, если звезда упадёт тебе в руки, она перестанет быть звездой, — резонно заметила Пелагея. — И вполне возможно, её уже не за что будет любить. Думаю, я совершила ошибку, когда дала тебе ключ…
— Тогда уж не ты, а бездна совершила ошибку, — возразил Кю. — Иначе для кого он предназначен?
— Отдашь мне его? — опасливо спросила она и протянула руку. — Отдашь?
Осенний принц порылся в кармане штанов, достал подарок бездны и вложил его Пелагее в ладонь. Однако тут же передумал, обманщик. Хитрый манёвр с передачей ключа изначально был задуман только для того, чтобы коснуться её руки.
— Не могу, прости, — признался Кю. — Это выше моих сил. Ты для меня как глоток воды в пустыне. Сегодня я уйду, но будь готова: мы встретимся ещё.
Глава 36. Друг мне ветер морской
Когда Кю повернул свой ключ в замке парадной двери и отбыл к себе в общежитие, Ли Тэ Ри вышел из тени и, закутав жену в плед поверх старого пальто, прильнул к ней со спины.
— Грозный какой. Ну да, в агентстве вы встретитесь. На очередной будничной репетиции. А сколько пафоса! — рассмеялся эльф. — Здорово он тебя замучил, да?
— Не то слово, — сказала Пелагея. — А ты стоял тут и подслушивал?
— И подглядывал.
Она обернулась, заметила в его зрачках шальные огоньки и прыснула в кулак. Однако её смех почти сразу же перерос в рыдания, и она накрыла рот рукой. Дошла, называется, до точки.
Ли Тэ Ри обнимал её за плечи. Плечи содрогались. Слёзы капали на дощатый настил крыльца и превращались в лёд.
— Не реви на морозе, — предупредительно сказал Ли Тэ Ри. — Пойдём, поревёшь в доме. Кажется, этот человек действительно тебя доконал.
Он увёл Пелагею с улицы, помог снять пальто, усадил её в кресло перед камином — и выделил ей из своих запасов побольше носовых платков с именной вышивкой «Л.Т.Р.».
Пелагее было стыдно. Поток слёз всё никак не хотел иссякать, и сердце ныло, и душа болела, но повод — до чего повод-то абсурдный! Осенний принц не может перестать её любить.
Ли Тэ Ри дождался, когда она более или менее совладает с чувствами, подошёл к креслу, присел напротив так, чтобы их лица очутились вровень. И пальцем аккуратно стёр бегущую слезинку.
Пелагея заглянула в льдистые эльфийские глаза — там болезненно светились сострадание и печаль — и с шумным вздохом устремилась к мужу в объятия.
Он гладил её по спине, зарывался пальцами в волосы, сцеловывал дорожки слёз с её щёк, а она не могла издать ни звука, потому что боялась вновь некрасиво разрыдаться в голос. Трещал в камине огонь. Граф Ужастик удалился на кухню и гремел там тарелками, намывая их повелением мысли под струёй волшебной воды.
— Ты моя главная драгоценность, — вымолвил эльф. — Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось. И ты знаешь, что это не пустые слова.
Он не требовал объяснений, потому что прекрасно понимал: она хочет сбежать от любви, которой не просила. Хочет, но по каким-то обстоятельствам не может.
Сойдёт ли за обстоятельство контракт на тринадцать лет?
Считается ли обстоятельством нежелание подвести друзей и развалить группу?
Или…
— Я сама заварила эту кашу, — еле слышно произнесла Пелагея. — Я должна сделать так, чтобы он меня разлюбил.
— Глупости какие, — нахмурился Ли Тэ Ри. — Почему бы тебе просто от всего не отказаться? Ты ведь так или иначе не принадлежишь этому миру. И жизнь тебе нужна другая, без лишней драматической начинки.
— В этом мире появились вещи, которые мне дороги. Нет, не то, о чём ты подумал. Просто позволь мне устроить всё по-своему.
— Как скажешь, любительница усложнять. Но я ни на шаг от тебя не отойду. И если твой эксперимент провалится, учти, мне придётся забрать тебя силой. Да и в конце концов, я мог бы его покарать…
Пелагея встрепенулась, сделала большие глаза и приложила палец к губам эльфа.
— Не смей. Я точно справлюсь.
Губы Ли Тэ Ри под её пальцем растянулись в плутовской улыбке.
— Когда ты серьёзна, ты слишком милая, — сказал он и перехватил её руку. — Это невыносимо. Прямо сейчас по твоей вине я переполнен нежностью. Поэтому не отпущу тебя просто так.
Предпочитая словам действие, он порывисто подался к ней и опёрся о подлокотник кресла. Один торопливый поцелуй, другой, третий, четвёртый… Ли Тэ Ри был настойчив и неумолим, он не давал ей отдышаться в наказание за то, что у неё такие красивые глаза и вся она так мучительно красива.
Граф Ужастик закончил с мытьём посуды и приступил к уборке. Он силой мысли надраивал полы в прихожей. Ездили туда-сюда по полу швабры, тряпки, мётлы. Плескалась в ведре вода. А за окном из набежавших туч хлопьями валил снег, и каждая снежинка в этой новой коллекции была подобна сокровищу.
… Утром Кю, как ни в чём не бывало, вышел
