— Он пришел за тобой, вместо того, чтобы вернуться за ней.
— Может, он попытался добраться до нее, но столкнулся с твоим защитником. А может, он намеревался сразу прийти за мной. Но думаю, я удивила его, вероятно, даже причинила ему боль. Думаю, он не считал, что я могу так быстро научиться управлять энергией. На самом деле я и сама так не считала.
Она посмотрела на монстра, который забрал так много у нее и так много у других людей, и даже сквозь свое беспомощное чувство потери, в ней шевельнулась тревога.
— Я не думаю…
— Что? — спросил Марк.
— Я слишком устала, чтобы дотянуться, но то, что я чувствую от этого монстра…это только зло и болезнь, но…я не думаю…
— Господи, посмотри туда, — сказала Роксана, кивнув головой по направлению к стене, где висели фотографии, в деталях рассказывая о преследуемых и подвергавшимся мукам женщинах.
— Я не думаю, что у нас будут какие-то проблемы с доказательствами того, что это наш убийца. Если он вообще дойдет до суда. Что касается меня, то я считаю, что он выбрал это место, благодаря подсказке вселенной, которая указала ему — именно здесь он и должен находиться. В психиатрической больнице.
Дани избегала смотреть на трофеи, но почувствовала, что хмурится.
— Мне интересно, был ли этот монстр человеком.
— Дани, — рука Марка сжалась вокруг нее.
Она поняла, ему не надо задавать вопрос, чтобы понять, в чем дело.
— Там в коридоре…то, что я чувствовала во время атаки. Это никогда не шло из этой комнаты. Это никогда не было в этой комнате, Марк.
— Что ты имеешь в виду?
— Это — убийца, я знаю. — Даже истощенная и чувствующая боль, она знала это. Она чувствовала это. — В нем столько много темных и извращенных вещей, они как черви. Личинки.
Она быстро закрыла глаза, пытаясь изолировать нежеланную информацию.
— Одри…
— Его мать. — Холлис, освобожденная из своей темницы, аккуратно проверяла свои синяки, а затем сказала: — Его жертвы узнавали многое о ней в конце. Она тряслась над ним. Очень необычным способом.
Дани покачала головой.
— Он уже родился извращенным, она просто сделала его еще хуже.
— Да. До того как они начали наводить на него страшный ужас некоторое время назад, одна из его жертв сказала мне, что мы, возможно, захотим взглянуть в комнату смежную с этой. Она видимо думает, что мы будем удивлены.
* * * *
Еще до того, как они начали исследовать пространство, у них уже была на руках тяжелейшая загадка, так как Марк, лишь дотронувшись до убийцы, уже мог подтвердить подозрения Дани.
— Он — не экстрасенс.
— Может, перегорел? — предположила Роксана. — Эта последняя атака на Дани была интенсивной. Может слишком много для него.
До сих пор будучи на удивление спокойной, Холлис, сказала:
— Если ты говоришь о той энергии, которая выбила дверь, я сомневаюсь, что он имеет к этому какое-то отношение. Он был полностью занят, поверьте мне, по меньшей мере, в течение 10–15 минут до того, как вы, ребята, ворвались сюда.
— Я не думаю, что этот…человек…когда-либо был экстрасенсом, — сказал Марк, в полубессознательном состоянии вытирая руки, после прикосновения к убийце. — Я был способен улавливать латентные экстрасенсорные способности, но от него я не чувствую ничего.
Они посмотрели друг на друга, и Холлис проговорила:
— Я думаю нам надо поискать то, что, как думала Беки, удивит нас.
Они нашли искомое спустя примерно десять минут, когда осматривали комнаты ближайшие к камере пыток. Сейчас монстр, который казался неподвижным, оставался в наручниках и под внимательным взглядом Гэбриэл и Роксаны, их оружие было наготове.
Это была чистая и аккуратная комната, такая же маленькая и скромная, как келья монаха. Всего лишь койка, металлический стул и стол, и незаконченный сосновый шкаф, где была аккуратно сложена одежда.
— Он вел альбом собственной жизни, — сказал Бишоп, найдя его в одном из ящиков стола. И использовал ручку, чтобы перелистать пару страниц назад. — Рождение…Карл Брустер, достаточно обычно. Здесь больше ничего о его ранней жизни, просто свидетельство о рождении и то, что выглядит как аттестаты. Достаточно для того, чтобы мы поняли, где искать больше информации. Страницы рисунков, в которых психиатры найдут много работы для себя, включая слово Пророчество, написанное снова и снова.
— Только это слово? — спросила Дани.
— Похоже на то. Затем начинаются газетные вырезки. Поэтому нет никакого шанса определить, что послужило окончательным спусковым механизмом, но, похоже, мы были правы насчет его первоначальных убийств в Бостоне. Здесь нет вырезок о каких-либо более ранних убийствах.
— Когда умерла его мать? — спросила Дани.
Бишоп продолжил листать альбом, и, наконец, остановился, пролистав около половины.
— Да, это может быть он. Ее некролог здесь. Она умерла прошлой весной, после долгой болезни.
— Кажется, она была деспотичной, — сказала Холлис, — но являлась его поводком и держала его в ежовых рукавицах при жизни. Когда она умерла, у него не осталось никого, кто остановил бы его.
— У меня вызывает отвращение тот факт, что он проведет всю свою жизнь в тюремной камере, которая куда удобней, чем эта, с психологами, полицейскими и специалистами по составлению психологических портретов, которые выстроятся в ряд, чтобы понять его мотивы.
— Это поможет поймать следующего, — напомнил ей Бишоп.
— Я знаю, знаю. Но все же.
До того как он смог сказать что-то еще, Джордан появился в дверном проеме, держа манильский конверт в руках, обтянутых перчатками.
— Ребята, посмотрите на это. И, пожалуйста, скажите мне, что это не значит то, о чем я думаю.
Он вошел в комнату, пересек кровать и опустошил конверт.
Фотографии.
— Мои снимки, — сказала Холлис.
— Да, — Джордан внимательно посмотрел на нее. — У него, очевидно, была рабочая комната, где он любил вырезать фотографии. Я нашел это, лежащим там, на столе, все готово. Заметили что-то необычное?
Но Дани увидела это первой.
— У них есть даты. Все сделаны цифровой камерой. И…некоторые датированы больше года назад.
— Ублюдок охотился за мной больше года? — Холлис была слишком сбита с толку, чтобы злиться. По крайней мере, сейчас.
— Я так не думаю, — показал им конверт Джордан. — Он был прислан на почту сюда, в Вентуру. Из Вашингтона. Два дня назад.
— Он был здесь два дня назад, — медленно сказал Марк.
— Да. Там так же несколько пустых конвертов. Вашингтон и Нью-Йорк. Разные даты, но все в течение последнего месяца.
