попробовал на зуб несколько камней и быстро спрятал украшение.
– Вильдорф, так Вильдорф, – растянул он губы в учтивой улыбке и приглашающим жестом указал на кузов. – Устраивайтесь поудобнее.
В забитой коробками повозке оставался лишь маленький закуток, в который я с трудом протиснулась. Подтянув колени к груди, опустила на них голову и горестно вздохнула.
– Это же я дочкам новые кафтанчики смогу купить, – радостно рассуждал вслух извозчик, когда мы направлялись к городским воротам.
Я улыбнулась. Хоть кому-то эти украшения принесут радость. Перед тем как предложить их в качестве оплаты, первую секунду колебалась, все-таки их мне подарил Эдвард, но потом перед глазами встала его холодная улыбка, и я отринула все сомнения.
Часы в пути тянулись невыносимо долго, хотя извозчик старался как можно быстрее преодолеть расстояние до приграничного города. Не знаю, что подгоняло его, желание получить вторую половину платы, или же опасения встретить ночью на дороге нежелательных личностей, но как только мы выехали из столицы, он зажег небольшую лампу, прикрепленную к козлам, и, со всей силы ударив хлыстом, погнал лошадей. Я была этому только рада, и мысленно считала минуты до того, как окажусь за границей Горнхольца.
Трясясь в телеге, я невольно возвращалась мыслями к тому, что произошло. Как же горько было осознавать, что Эдвард, по всей видимости, обманывал меня все это время.
«А каков актер!» – со злостью стукнув кулаком в ближайшую коробку, я тихо зашипела от боли.
Потирая ушибленные костяшки, вспоминала, как хорошо король изображал и проникновенный взгляд, и огонь в глазах, и тяжело вздымающуюся грудь, когда после очередного неожиданного поцелуя отстранялся от меня с ошалевшим взглядом и румянцем на бледных щеках. Право, даже я не сыграла бы лучше. Как нежно он гладил меня по плечам, когда мы сидели возле костра, и он рассказывал историю своей трагичной любви.
«А вдруг и тогда он был со мной нечестен? Может, то, что мне рассказал король, и вовсе выдумка? Чтобы вызвать симпатию, чтобы прониклась к мужчине чувствами и повелась на его тонкие манипуляции!»
Так бы и дальше продолжила предаваться невеселым мыслям, все больше накручивая себя, но меня самым наглым образом прервали. Над дорогой пронесся оглушительный свист. Лошади заражали, резко тормозя, отчего телега накренилась в бок, и на меня чуть не свалилась огромная тяжелая коробка.
«Что еще?»
Из загруженной повозки мне ничего не было видно, но я догадалась, что нам, вероятно, кто-то преградил дорогу.
– Живо слезай! – гаркнул хриплый голос.
Раздался испуганный крик, за которым последовал звук падающего на землю тела. Я вжалась в самый угол кузова, зажав рот рукой. Приближающиеся тяжелые шаги отдавались в голове угрожающим набатом. Повозка скрипнула и немного просела, как если бы в неё забрался кто-то очень крупный. Крышка одной из коробок отлетела в сторону.
– Это не она, – сердито прохрипел тот, кто заглянул внутрь.
Снаружи послышались несколько нестройных возгласов досады и злости.
– Но ведь нам обещали, что повозка будет проезжать в это время в направлении Вильдорфа.
– Видимо, мы её упустили. Это, конечно, не кристаллы, но здесь тоже есть чем поживиться.
Из-за коробок мне была видна лишь грузная фигура в длинном темном плаще, лицо мужчины скрывал капюшон. Меня он пока не замечал, и я мысленно скрестила пальцы, чтобы этого так и не произошло. От страха, что снова столкнулась с Черными Королями, у меня свело горло, а на лбу выступил холодный пот.
Мужчина отодвинул очередную коробку, свет луны проник в темный угол кузова, в котором я скрывалась, выдавая меня. Удивленно крякнув, мужчина резко шагнул ко мне, схватил за ноги и поволок наружу.
– Парни, вы поглядите, какая птичка тут спряталась! – издевательским тоном протянул он, когда я уже наполовину вывались из повозки.
Попыталась лягнуть здоровяка, но он слишком крепко меня удерживал. Рядом возникли фигуры в длинных темных плащах с несколькими факелами в руках. Вскрикнув, я забилась сильнее, капюшон того, кто держал меня, немного съехал, открывая грубое, небритое, но лишенное каких-либо татуировок лицо. Тот факт, что напавшие оказались не головорезами Сайласа, а обычными разбойниками, не сильно успокаивал.
Со всех сторон раздавались громкие радостные улюлюканья, несколько огромных ладоней бесцеремонно меня ощупывали. Одна из них остановилась напротив кармана.
– Так-так, а птичка-то, кажется, непростая, – гаденько сказал один из разбойников, доставая из жакета вторую сережку и браслет. – Гляньте-ка, какие сокровища!
Он показал украшения остальным, и из-под высоких капюшонов послышались радостные восклицания. Вторая рука пролезла в карман жакета, игнорируя мои попытки вырваться.
– А это что? Барахло какое-то.
Здоровяк покрутил в пальцах треснутое зеркальце, и неожиданно бросил на землю, тут же наступив на него огромной толстой ногой в тяжелом сапоге. От последовавшего тихого хруста у меня сжалось сердце.
«НЕТ! Роджер!»
Из глаз снова хлынули слезы. От происходящего голова шла кругом, а ноги подкашивались, но я старалась оставаться в сознании, чтобы в любой момент сбежать от этих уродов.
– А всё вышло не так уж плохо, – усмехнулся один из них. – Мы не только сорвали неплохой куш этой ночью, но сейчас ещё и развлечемся.
Его рука потянула верхнюю пуговицу жакета, когда рядом с обочиной, у которой остановилась повозка, зашуршали кусты. Заметив это, мужчины как один повернули головы в сторону леса. Через мгновение смазанной тенью из него вылетело огромное существо. Разбойник громко заорал, когда большой серый волк вцепился в его руку. В тот же миг, из кустов выскочили еще с десяток лесных хищников и кинулись в атаку.
– Аву-у!
Волк с пораненным ухом впился клыками в кисть здоровяка, который всё еще меня удерживал. Громков взвыв, тот потянулся второй рукой к длинному ножу, привязанному к поясу, но в этот момент с другой стороны на него накинулась белоснежная волчица. Отпустив меня, мужчина отшатнулся и с трудом сбросил с себя двух хищников, из крепких рук хлынула кровь. Грязно выругавшись, он бросился бежать. Его примеру последовали остальные разбойники, вопя от ужаса и улепетывая со всех ног. С грозным рычанием целая стая волков помчалась за ними следом.
Повозка осталась брошенной вместе с полными коробками различных тканей и домашней утвари. Извозчика нигде не было видно, вероятно, в какой-то момент ему удалось сбежать. Осмотревшись по сторонам, я убедилась, что осталась одна. Вытирая кулаком слезы, присела рядом с разбитым зеркальцем. Подцепив пальцами самый крупный осколок, выпавший из ажурной рамки, поднесла его к лицу и тихо позвала Роджера. Он не откликнулся, но мне показалось, что в свете луны мелькнуло едва различимое изображение знакомой маски.
Надеясь, что друга ещё можно спасти,
