Взгляд Арвана стал менее уверенным. Он отвернулся.
— Зачем она вам?
— Я люблю ее. И она любит меня. Между нами произошла размолвка, но мы предназначены друг другу судьбой, и этого не изменить. — Дэмин подошел к стражу почти вплотную, и Арван вздрогнул, но назад не подался. — Если нужно, сейчас я силой опою тебя, так, что ты будешь счастливо прислуживать мне, или можешь пойти со мной по своей воле и, скажем, попытаться отвлечь меня, когда мы встретимся с Кьярой, таким образом давая ей сбежать. Она наверняка уже отправила тебе весточку, и ты ее прочтешь при мне в любом случае, как и мы вместе пойдем на встречу с твоей госпожой. Быть связанным и безвольным или нет — решать тебе. И поверь, в этом моем предложении больше уважения, чем ты заслуживаешь.
Арван некоторое время смотрел на Дэмина, сжимая зубы. В глазах его искрился огонь ярости, но вот он оскалился в подобии улыбки:
— Значит, мы встретимся с ней вместе.
— Ненавидишь меня, мальчишка, — протянул Дэмин. — Зря. Я защищу ее лучше тебя.
— Она убежала от вас, — упрямо повторил Арван, доставая из заплечного мешка почтовое окно.
— Ты же ее знаешь, — улыбнулся лекарь, вспоминая широко раскрытые от возмущения золотые глаза. — Она очень импульсивная. Уверяю тебя, я не причиню ей вреда.
— Поклянитесь.
Дэмин усмехнулся. Наглости мальчишке было не занимать.
— Ты смеешь требовать у меня подобного? Ты, безымянный, живой лишь потому, что я помог тебе.
— Без меня она вам не поверит.
Дэмин протянул руку и схватил Арвана за горло. Приподняв задыхавшегося парня над полом, сжимая пальцы, глядя в синеющее лицо и распространяя от своего прикосновения волны боли, он процедил, глядя в наливающиеся кровью глаза:
— Клянусь, что не имею в намерениях и не хочу причинить Кьяре и малейшего вреда.
И отшвырнул Арвана прочь, спиной на гору стульев. Несмотря на боль, стражу потребовалось не больше десяти секунд, чтобы снова оказаться на ногах. Он задыхался. На шее его остались багровые пятна.
— Спасибо, — просипел он, словно Дэмин только что не сломал ему три ребра. — Я помогу вам. И благодарю, что спасли мне жизнь.
***
Дэмин не находил себе места, а недавно вылеченный им Арван был поразительно спокоен, что злило и пугало лекаря только больше.
Не будь при лекаре серебряного слепка, он решил бы, что Арвану как-то удалось провести его и предупредить Кьяру, что приходить нельзя, или назвать ей другое время и место встречи. Но амулет все еще лежал во внутреннем кармане накидки и не дрожал, когда страж говорил о своей госпоже.
Они выглядели забавной парой: роскошно, хоть и неброско одетый в тяжелый шелк насыщенного синего цвета белокожий Дэмин и потрепанный, словно потертый, парень с небрежно перехваченными кожаной лентой черными спутанными волосами и смуглым, похожим на грязное, лицом. Столик в чайной «Бабочки Ану», который они заняли, располагался на втором этаже. Крытая терраса была почти пустой, несмотря на вечернее время. Дэмин то и дело ловил на себе недоуменные взгляды с любопытством заглядывающих на второй этаж людей и почти слышал мысли недалеких посетителей этого злачного места: знатный вельможа нанимает головореза для решения каких-то своих задач.
Зал он выкупать не стал, чтобы объявлением об этом не пугать Кьяру, но лишние глаза и уши ему были здесь не нужны. Каждый, кто поднимался по узкой темной лестнице в надежде на место, ощущал тошноту, головокружение и паническое сердцебиение, и как послушное животное, не задаваясь причинами изменившегося состояния, бежал обратно вниз в смутном предчувствии.
А Кьяры все не было.
— Три часа, — беспокойно констатировал Дэмин, кончиками пальцев оглаживая неровный растительный орнамент глиняной чашки. — Ее нужно искать.
— Не обязательно, — ответил Арван, выливая чай в стоящий неподалеку цветок: пить что-либо в присутствии лекаря он наотрез отказался, а делать вид, будто они обычные посетители, пытался. — Вы не знаете Кьяру, как я. Она вечно встревает в интересные истории и опаздывает. То заболтается с кем-то, то куда-нибудь ввяжется. Потом приходит довольная и счастливая.
В голосе Арвана звучали тепло и тоска. Дэмину было почти жаль безнадежно влюбленного стража.
— Ты намекнул ей, что я здесь?
— Нет, — не соврал Арван.
— Как же ты следил за ней, если она постоянно во что-то ввязывалась?
— С некоторым трудом, — вздохнул страж. — Не нужно ее недооценивать. Кьяра умеет выворачиваться из любых ситуаций, как настоящая красная змейка.
— И попадать в новые неприятности.
Арван кивнул.
.
Даника появилась в тот самый миг, когда Дэмин уже поднялся, не в силах более ждать. Она зашла на террасу быстро, чуть хромая, сразу же нашла глазами мужчин — и взгляд ее окрасился облегчением. Измученный вид женщины, явно прошедшей через испытания, испугал лекаря даже сильнее, чем эта отчаянная радость — и больше, чем он был готов себе признаться.
— Вы здесь, великий лекарь, — выдохнула леди, на ходу приседая в реверансе перед тут же оказавшимся у нее Дэмином. — Как хорошо. Кьяра послала меня.
На обеих скулах Даники алели ссадины. Странный мужской костюм черного цвета был сильно помят и местами изорван: один из рукавов держался лишь на остатках плечевого шва, а через правую голень до самого колена шел рваный разрез, под которым тоже виднеласль уже запекшаяся кровь.
Данику били, но внутренности ее были целы — Дэмин привычно отметил это краем сознания.
— Где Кьяра?
Кажется, и Арван вскочил у него за спиной.
Внутри все похолодело в ожидании ответа.
— Я не знаю, не уверена, — с трудом покачала головой Даника, собираясь. Она дрожала, но речь ее звучала стройно: — Мы были в доме утех, когда нас забрали. Было раннее утро. Я проснулась уже у них, Кьяру не видела, ее могли, как и меня, лишить чувств во сне. Это какие-то степняки, мы точно были в степи, в шатре. Меня они не узнали, а о Кьяре говорили как о дочке герцога. Самого Сфатиона называли полоумным. Знакомых лиц я не видела. Ко мне пришли и сказали, что Кьяра купила мою свободу, и отпустили. Уходя, я забрала это.
Она вытянула из рукава круглую медную бляху с тремя диагональными линиями и передала ее лекарю.
— Это знак одного из степных кланов, — дрогнувшим голосом заметил Арван, рассмотревший штрихи на бляхе. — Но они бы не стали. Наемники служат всем сразу. Не рискнули бы сами напасть на дочь Сфатиона Теренера.
— Знаешь, где они могут быть? — обратился Дэмин к стражу.
— Понятия не имею, — с ужасом покачал головой тот. — Где угодно. Служат всем, кто заплатит. Нам срочно нужно…
— В дом утех, — подтвердил Дэмин, гоня прочь подступающий ужас. «Купила мою свободу». Чем? — Знаешь, о каком она говорит?
— «Пристань Оюнчимэг», — перебила его Даника. — Поторопитесь, прошу. Я могу как-то еще помочь?
Дэмин задержался лишь на миг, обдумывая, может ли терять время.
— Умеешь читать воспоминания?
— Что? — моргнул Арван. Сердце его колотилось так, что Дэмин подумал, как бы парень свалился с приступом. Он был абсолютно бледен.
— Леди Даника, сосредоточьтесь и подумайте обо всем, что видели в том шатре, в деталях, — приказал женщине Дэмин, и та послушно кивнула. — Вы должны пустить меня в свою память по доброй воле.
— Я согласна, — прошептала Даника, не открывая глаз.
Черный шатер и ни одного лица. Даже голоса — смазанные, как грубые мазки краски. Еще несколько бесценных секунд — и Дэмин коснулся виска отшатнувшегося Арвана.
— Не глупи, — раздраженно выплюнул лекарь. — Видел такое?
Взгляд воина рассредоточился, и сам он будто бы чуть обмяк. Затем тряхнул головой:
— Нет. Никого не знаю. Место может быть где угодно.
— Леди, подумайте о борделе. Мне нужно представить его убранство.
И снова герцогиня мужественно кивнула, не пуская в память страх за Кьяру. Будь Даника шепчущей, равных ей нашлось бы немного, отстраненно подумал Дэмин, рассматривая ее глазами аляповатые хоромы дома наслаждений. Еще семь секунд промедления — ровно столько потребовалось, чтобы затянуть, не залечивая целиком, ее раны.
