— В этом домике узкие кровати и тонкие стены, — улыбнулась я. — Всё слышно.
Это должно было его образумить, но Мартейн не привык сдаваться.
— Я понял. Значит, мы пойдём ко мне. — Он подхватил меня на руки и вынес из комнаты.
Я зажмурилась и уткнулась в его плечо. Во дворе наверняка бродит кто-нибудь из охраны или слуг, нас увидят, и поползут слухи, каких ещё не знало поместье Фоули. Мартейн совсем обезумел от одиночества и взял в спальню рабыню! Элинея потеряла последний стыд и соблазнила хозяина! Ещё ничего не произошло, а я уже разволновалась так, что меня трясло, словно в лихорадке.
Он опустил меня на прохладные шёлковые простыни и сразу же, не давая времени на раздумья, стащил с меня и отбросил прочь ночную рубашку. Было темно — я различала только силуэты обстановки и очертания его стройного и подтянутого тела, пока он раздевался. А потом он оказался рядом, сгрёб меня в объятия и снова принялся целовать.
Я готова была потерять сознание от разрывающих меня чувств — желания, которое просыпалось в глубине тела от его ласки и прикосновений, и страха, что всплывал в моей памяти. Помимо собственной воли я вздрагивала, когда он касался моей груди, изучал кончиками пальцев изгибы моего тела. Ему с каждой минутой становилось всё труднее сдерживаться, а я почти не владела собой от безумного волнения.
— Тебе страшно? — прошептал он мне на ухо. — Ты вся дрожишь.
— Да, господин Мартейн, — всхлипнула я. — Хотя это не… не в первый раз, я…
— Я всё знаю, Эли, — глухо сказал он и погладил меня по щеке.
— И вам не противно?
— Что ты такое говоришь! Ты только скажи мне честно, хочешь ты этого или нет? Прошу тебя, это важно. Если нет, то я… я не стану продолжать, обещаю.
В подтверждение своих слов он замер надо мной. Стало слышно прерывистое дыхание и сумасшедшее биение наших сердец. Мои глаза привыкли к полумраку. Я разглядела напряжённые черты его лица и блеск в глазах. Тейн был так близко, что от осознания этого кружилась голова и трудно было сосредоточиться. Хочу ли я быть с ним? О боги, конечно, да! Но как выразить всё это словами сейчас, когда совсем не до разговоров?
— Я люблю вас, — выдохнула я, обнимая его за шею, покрывая нежными поцелуями его лицо.
— Эли, что ты творишь!
— Вы ведь хотели правду? Я ответила как смогла. Да, я хочу с вами быть, хотя и знаю, что это больно.
— Нет, Эли, это может быть совсем не так, — сказал он и поцеловал мои мокрые от слёз ресницы.
— Не уверена, что у меня получится.
— Я тебе помогу, — улыбнулся Тейн и ласково сжал меня в объятиях. — Есть один секрет.
— Какой секрет?
— Ни о чём не думать, — прошептал он. — Сложная задачка для мага, не правда ли?
— Очень. Этому учат в Академии?
— Кхм, скорее — в общежитии Академии.
Он тихо рассмеялся, незаметно спускаясь поцелуями с шеи на ключицы и грудь, потом на живот и ещё ниже. Я сгорала от смущения и любопытства, но никак не решалась остановить его. Было невыносимо приятно ощущать каждое его прикосновение, каждое бережное касание губ. «Как хорошо, что темно, — думала я, хватая ртом воздух. — Наверняка с его пальцев снова слетают искры, как тогда… Неужели он собирается целовать меня там?..»
— Ох, нет, что вы делаете? — не в силах сдерживаться, простонала я.
— Учу тебя не думать. Не отвлекайся во время… урока, — прошептал он.
Я послушно прикусила губы и вцепилась обеими руками в простыни. Правы были служанки, сплетничавшие, что у аристократов совсем нет никакого стыда! Можно себе представить, какие ласки он захочет от меня взамен за всё это! Разве я смогу, посмею? Кажется, я вся горела — от кончиков пальцев до кончиков ушей, но мысли в самом деле путались и исчезали в круговороте ощущений.
— Ты очень способная, — вновь обнимая меня, нетерпеливо шепнул Мартейн.
— Не можете больше ждать, да?
— Угадала. Ни одного мгновения.
— Хорошо… — Я закрыла глаза.
— Не бойся, Эли. Моя Эли…
Наверное, ему было непросто сдерживать в себе стихийный ураган и вопреки пылающему в крови дару двигаться медленно и осторожно, словно я была хрупкой принцессой. Мой любимый вспыльчивый и нетерпеливый Тейн оказался таким нежным, что я таяла от удовольствия и с каждой минутой всё больше откликалась на его ласку. Мой дар тянулся к нему — и пусть, пусть это было только притяжение магической стихии, но меня переполняло счастье нашей близости.
Я не уловила, когда в изголовье кровати появился маленький тёплый огонёк, мягко осветивший наши сплетённые тела. Тейн не останавливался, да и где ему было думать о заклинаниях сейчас: мы оба безраздельно принадлежали друг другу. Но теперь я видела его полуприкрытые, светящиеся магией глаза и сосредоточенно напряжённые брови. «Ты мой, только мой сейчас», — думала я, и от этой мысли меня словно пронзало молнией.
А потом стало невозможно сдерживать рвущиеся из груди стоны. Я позабыла о стыде и смущении, о том, кто я такая и кто он. Меня подхватывали сильные, неистовые волны, поднимали высоко-высоко, чтобы потом отпустить в свободном падении. И, кажется, я даже закричала от избытка чувств, а когда очнулась, Тейн прижимал меня к груди и гладил по спине.
— Так не бывает, — пробормотала я, вдыхая запах его разгорячённого тела и не решаясь открыть глаза.
— Да. — Он поцеловал меня в макушку. — Со мной тоже такое впервые.
От удивления я всё-таки подняла голову и посмотрела на него. Мартейн не обманывал — он с нежностью глядел на меня, и его глаза светились счастьем.
42
Когда-нибудь Мартейн должен будет опомниться. Эта мысль острой иглой вонзалась мне в сердце несколько раз за эту длинную ночь. Я уже не дрожала от страха перед близостью, моё тело лучше меня знало, что этому человеку я могу довериться без остатка. И я снова и снова забывалась в его объятиях, отдавалась волнам магии и счастья. Но когда он отпускал меня — просто чтобы отдышаться, — я вспоминала, что у любой, даже самой волшебной сказки бывает конец. Ночь не вечна, даже такая прекрасная, как эта…
Как мы оба ни старались позабыть о времени, утро всё-таки наступило. Мягкое осеннее солнце коснулось нашей постели. Морской ветер тонким сквозняком влетел в чуть приоткрытое окно и всколыхнул занавески. Сначала я боялась пошевелиться, чтобы не разбудить спящего Тейна раньше времени, но потом решила, что всё случившееся между нами не отменяет моих обязанностей. Я должна привести себя в порядок и идти накрывать завтрак для господина Фоули.
— Ты куда? Нет, постой! — Тейн прижал меня к себе и не дал вылезти из-под одеяла.
— Я и без того проспала, господин, солнце уже высоко.
Я повернулась к нему и вздохнула, увидев знакомую морщинку между бровей.
— Даже теперь я не заслужил обращения по имени? — усмехнулся он.
— Теперь всё стало ещё сложнее! — возразила я и погладила его по чуть колючей щеке.
— Мне кажется, всё наоборот, Эли. — Тейн покачал головой и поцеловал меня. — Между нами всё ясно, а я, поверь уж мне, ценю ясность и откровенность.
— Я вам призналась вчера, да. Своих слов я не заберу назад, потому что это правда.
— Тебе, а не вам. — Он коснулся пальцем моих губ. — Призналась тебе.
— Ладно, как вам… то есть тебе будет угодно. Хорошо.
Я села на постели, отыскивая взглядом одежду, и только сейчас вспомнила, как Тейн принёс меня сюда на руках в одной рубашке. Она, скомканная и измятая, валялась на полу рядом с ботинками Тейна. Он обнял меня за плечи и уложил обратно.
— Ты же не думаешь, что я дам тебе сбежать прямо сейчас?
— У меня есть дела, господин Фоули, — упрямо сказала я. — К тому же тебе давно пора завтракать!
— Тебе тоже, поэтому я схожу на кухню и заодно принесу одежду.
Тейн укутал меня в одеяло и, заткнув его края за подушку, чмокнул меня в нос.
— Ты хотя бы представляешь, что меня ждёт? Вера и женщины с кухни уже к полудню распустят слухи по всему острову! — пискнула я из своего кокона.
