Моя рука пробегает вниз по спине Жизель, к тому месту, где спина заканчивается, но все это время я смотрю только на Натали. На её лице отображается гнев, она обнимает Элайджу за шею. Он со стоном прижимает её ближе. В отместку я прижимаю Жизель, чуть касаясь, рукой пробегаю по её роскошному телу. Она дрожит от восторга, губы ее размыкаются. Я беру ее на руки и кружу в такт музыке. Она испускает радостный смех восторга, ее глаза блестят. Её намерения ясны, и я в искушении, тем более что это заставит страдать Натали за то, какую боль она мне причиняет.
Элайджа еще крепче обнимает Натали, его руки ласкают её тело, а его лицо прижимается к её лицу, его глаза закрыты. Он растерян и в то же время в восторге. Он влюблен. Меня пронзает боль. Это уже слишком. Я отпускаю Жизель и бросаюсь бежать прочь, подальше от танцев, от Натали.
Я иду прямо к своему каравану, все мое тело трясется от гнева. Я оседаю на кровать, моя грудь сжимается. Мне кажется, я умираю, потому что не могу сделать не единого вдоха.
— Ты в порядке? — тихо раздался голос Жизель из дверного проема.
— Она оставит меня ради него, — говорю я надтреснутым голосом. — Я не знаю, что делать.
— Но тебе не подвластно её сердце, Эш.
— Я знаю, — говорю я. — Но и своё сердце мне не подвластно, и я так сильно её люблю. Это меня просто убивает.
Жизель отходит от кровати и обнимает меня. Её тело такое мягкое, теплое, пьянящее. Она пахнет розовой водой.
— Я хочу её вернуть, — шепчу я.
— Шанс еще есть, — говорит Жизель. — Тебе просто нужно напомнить, почему она влюбилась в тебя. А тем временем... — Она прижимается своими губами к моим. Её поцелуй горяч, он обжигает, возбуждает, дразнит. Она отстраняется. — Попался, Эш. Если она этого не видит, то просто дура.
Она подмигивает мне и уходит. Дверь за ней захлопывается, но я успеваю заметить, как Натали убегает в лес.
НАТАЛИ
— НАТАЛИ ПОДОЖДИ!
Я замедляюсь, и Элайджа меня перехватывает. У него в руках маленькая масляная лампа, свет дергается, когда он бежит. Мой пульс учащается, в висках стучит кровь. Все кружится — небо, деревья и земля — все сливается друг с другом. Мои колени подгибаются, и Элайджа ловит меня, прежде чем бы я упала на землю.
— Он целовал её, — выдавливаю я, и по моим щекам катятся слезы.
— Знаю, — тихо отвечает Элайджа. — Я тоже это видел.
— Почему он так поступил?
— Потому что ему больно. Он считает, что ты испытываешь ко мне чувства. — Он проводит подушечками пальцев по моему лицу, и внимательно смотрит на меня. — Это так?
Я краснею.
— Элайджа, я...
И прежде чем я успеваю закончить предложение, Элайджа наклоняется и прикасается к моим губам своими. Его поцелуй уверенный, но нежный, губы мягки и приятны. На вкус он, словно мед — сладостный и вкусный. Его язык проскальзывает между моими губами и нежно ласкает мой рот, его прикосновения нежны и любознательны. У меня в горле застревает стон, я позволяю ему продолжать изучение меня. Мои пальцы заплетаются в его волосах, и я прижимаюсь своим телом к нему, ища утешение.
Эхо второго сердцебиения трепещется в груди. «Эш», — говорит оно. Эш, Эш, Эш. Что я делаю?! Я прерываю поцелуй и прижимаю ладони к лицу, чувствуя себя такой растерянной. В конце концов, я поднимаю взгляд. Элайджа выжидающе смотрит на меня, ожидая вердикта.
— Я не могу... Я ничего такого не чувствую... Элайджа, мне жаль, — говорю я.
Лунный свет играет с его кожей, легкий ветерок развивает шоколадные волосы. В другое время, в другом мире, наверное, я бы влюбилась в него. Но я живу в иной реальности. В моем сердце и душе есть место только для одного парня и это Эш.
Мышцы его квадратной челюсти напрягаются.
— Все нормально, Натали. Я знал, что у меня мало шансов, но должен был попытаться.
Раздается треск сучьев, и спустя мгновение из темноты выходят Эш и Жизель, останавливаясь всего в нескольких футах от нас. Сверкающие глаза Эша смотрят с вызовом, он ждет от меня, что я выступлю против него. Он знает, что я видела его поцелуй с Жизель. Видел ли он мой с Элайджей? Мы в эмоциональном противостояние, всем больно, все преданы, все мы ждем от кого-то то, чего не можем иметь. И это моя вина.
С этим надо немедленно покончить.
Я расстегиваю цепочку на своей шее и снимаю с неё обручальное кольцо. Оно искрится в звездном свете. В нем заключается все, чего я хочу, и чего у меня никогда не будет. Больше не будет. Я подхожу к Эшу и отдаю ему кольцо. Он изучает кольцо с бриллиантом, лежащее в его открытой ладони, и на его лице отображается гамма эмоций: недоумение, гнев, горечь.
Наконец его пальцы сжимаются вокруг кольца.
Все кончено.
— Пойду, пройдусь, — говорю я бесцветным голосом.
Элайджа присоединяется ко мне. И едва мы успеваем сделать сотню другую шагов, как я слышу крик Эша.
* * *
Несмотря на то, что рядом со мной Элайджа, эта прогулка по лесу, одна из самых одиноких в моей жизни. Он держит масляную лампу, освещая нам дорогу. Мое тело немеет, и я этому рада. Я не хочу ничего чувствовать, потому что знаю, скоро, когда меня накроет шок, от осознания того, что я натворила, меня разорвет на мелкие частички.
И все же. С каждым шагом все внутри меня крошится еще на более мелкие осколки, пока я в итоге не валюсь на землю. Сильные руки держат меня, пока я раскачиваюсь взад и вперед, издавая отчаянный вопль. Что я наделала?
— Ты правильно поступила, — говорит Элайджа. — По крайней мере, теперь он сможет отпустить тебя.
Он долго меня так держит, возможно, час, пока мы оба не начинаем дрожать от морозного ночного воздуха. Я тру свои распухшие заплаканные глаза, и делаю судорожный вдох.
— Итак, что будешь делать? — ласково спрашивает он.
— Я пойду в Центрум, чтобы встретиться с остальными, а потом найду свою маму, — говорю я Элайдже.
Я много о ней думала последнее время. Мне просто необходимо её увидеть, чтобы почувствовать её заботу, чтобы умереть у неё на руках. Но я даже не знаю, где она. Она может быть мертвой, хотя, из того, что мне известно, подозреваю, если бы это было так, Пуриан Роуз уже сообщил бы эту новость по Си-Би-Эн.
— Ты не можешь сейчас уйти. А как же восстание? — спрашивает Элайджа.
— Я не нужна восстанию.
— Ты нужна мне, — отвечает он.
У меня сжимается сердце.
— Пожалуйста, не говори так.
Я встаю, и Элайджа подскакивает на ноги. Радужный лес стоит на вершине крутого холма, поэтому у нас прекрасный вид на город, когда мы спускаемся по травяным склонам. В лунном свете блестят тысячи солнечных панелей, поэтому крыши похожи на звезды над нами. Даже ночью, Зеркальный город живет согласно своей репутации.
