Он ласково убрал её волосы с глаз, пальцами другой руки провёл по её губам и накрыл подбородок ладонью. Он видел, как она смотрит на его рот, затем в глаза. Он почувствовал в ней столько боли, что издал низкий звук, сосредотачиваясь обратно на её губах. Он силился контролировать свой свет, не притягивать её, не приманивать к себе.
— Скажи мне, — произнёс он. — Скажи, что мне можно тебя поцеловать.
— Ты ранен, — пожурила она, легонько шлёпнув его по груди. — Ты слышал, что сказала та женщина. Ну, ты понял, кого я имею в виду, — она нахмурилась. — Та, которая каждые пять секунд лапала тебя везде.
Его боль усилилась, и Локи провёл большим пальцем по её губам.
— Ты ревновала? — спросил он, не сумев сдержаться.
Она не ответила.
Увидев, как она нахмурилась, он издал низкий звук, покрывая поцелуями её подбородок.
— Она знала, что это может случиться, — тише произнёс он. — Поэтому они оставили нас одних. Они дразнили меня по поводу тебя… с тех самых пор, как я впервые увидел тебя в том ужасном месте. Они дразнили тебя, когда трогали меня. Мика и Рекс в особенности.
— Дразнили, значит? — она выгнула тёмную бровь.
Но она смотрела на него, и та злость в её глазах смягчилась.
— Да, — сказал Локи, ощутив очередной жёсткий импульс боли. — Да. Я познакомлю тебя со всеми ними, кузина, и ты увидишь. Они не плохие люди… и Мика не пыталась меня соблазнить. Видящим нравится дразниться, но я скажу им не трогать меня, если тебе так хочется.
Её улыбка вернулась.
В этот раз он увидел столько тепла в её глазах и губах, что притянул её рот к своему. Осторожно целуя её, он слегка ослабил хватку, но она не отодвинулась. Он вновь поцеловал её, закрывая глаза, вдыхая её запах.
— Только поцелуи, — пробормотал он, не отрываясь от её кожи. — Только это…
Она издала смешок, поднимая голову.
— Ты хочешь только целоваться, — весело произнесла она. — Ты спрашиваешь, ревную ли я. Ты хочешь познакомить меня со своими друзьями… сказать им не трогать тебя в моём присутствии, — покачав головой, она опять рассмеялась, награждая его изумлённым взглядом. — Ты просишь меня стать твоей девушкой, Локи?
Она говорила дразнящим тоном, но как только Локи подумал над её словами, как только осознал, что она говорила серьёзно, он поймал себя на том, что отвечает без колебаний.
— Да, — сказал он. — Да, я прошу тебя об этом, Джина.
Её щёки снова порозовели, и его боль усилилась. Он осознал, что часть этой реакции вызвана тем, что он назвал её по имени.
— Могу я называть тебя так? — уточнил он. — Джина?
Она кивнула, всё ещё уставившись на него в каком-то ошеломлённом молчании.
Неверие витало вокруг её света, но Локи также чувствовал в ней желание… и нечто большее. Его слова каким-то образом тронули её. Они тронули её в эмоциональном плане, и когда он почувствовал проблески этих интенсивных эмоций, его боль сделалась невыносимой. Протянув руку, он убрал волосы с её скулы, легонько лаская её кожу пальцами.
— Ты хочешь быть моей девушкой, Джина? — произнёс он в этот раз официальным, вежливым тоном. — Мы можем обсудить детали, если хочешь…
Он умолк, видя, что та складка снова залегла над её носом, между бровями. Забеспокоившись, что говорит слишком много или слишком рано, он напомнил себе, что она человек. Она не знает, что происходит с её светом.
Она не привыкла к формальностям, которые видящие применяли, чтобы нормализовать такие связи. Она не знакома с соглашениями, которые они часто заключали, чтобы успокоить друг друга.
Она в принципе могла быть непривыкшей к интенсивности сильной световой связи, в зависимости от её истории отношений даже с другими людьми.
Но это маловероятно. Она же родила ребёнка от человека.
Она даже могла быть замужем — за отцом ребёнка или за кем-то другим.
Эта мысль вызвала густую волну ревности, но остальные части его разума оставались относительно ясными. Ему нужно постепенно знакомить её с этим. Он не мог давить на неё словами или светом просто потому, что он не мог контролировать себя.
Подумав над этим, Локи нахмурился.
— Прости, — сказал он. — Я всё делаю неправильно.
От его слов её глаза слегка прояснились.
И всё же он чувствовал дистанцию, которую она создала между ними, и знал, что не ошибается. Через несколько секунд она покачала головой.
— Нет. Дело не в этом. Не совсем, — поколебавшись, она склонила голову набок, и этот жест ощущался почти как признание чего-либо. — Честно говоря, всё ощущается изумительно. Но когда я останавливаюсь, чтобы подумать, я осознаю, насколько это безумно.
Умолкнув, она покачала головой, уставившись в дальнюю стену.
До него дошло, что может, она избегает смотреть на него. Однако когда она взглянула на него в следующий раз, тёмные глаза смотрели более резко, золотые и зелёные пятнышки более светлого оттенка тоже сделались отчётливее.
— Ладно, у меня есть ещё один вопрос, — сказала она. — Когда у тебя в последний раз была девушка, Локи?
Локи задумался над этим.
Слегка нахмурившись, он попытался ответить как можно точнее. Затем осознал, что ответ лишь заставит её нервничать ещё сильнее.
— Прошло уже много времени, — признал он.
— Сколько? — настаивала она.
Взглянув на неё, Локи почувствовал, что немного стискивает челюсти.
— Мы живём дольше вашего, — сказал он, слыша в своих словах оправдание. — Мне бы хотелось, чтобы ты помнила это, кузина, прежде чем ты слишком сурово осудишь мой ответ.
Но её это почему-то развеселило. Она широко улыбнулась, гладя его предплечье ладонью и снова отвлекая от темы.
— Значит, ты постарше, да? — произнесла она, и тёмные глаза явно дразнились. — Сколько времени прошло, любовничек?
— Больше двадцати лет, — сказал он, решив остановиться на этом.
Он увидел, что её глаза слегка расширились, но улыбка не сошла с лица. Она также, должно быть, заметила уклончивость его ответа, потому что снова вскинула одну бровь.
— Насколько больше двадцати лет? — тихо переспросила она.
Локи закатил глаза, прищёлкнув языком, и она рассмеялась, заставив его тоже расхохотаться.
— Я ответил на твой вопрос, — шутливо пожурил он. — Не жадничай, кузина. Уверяю тебя, ты и так имеешь надо мной достаточно власти.
— Значит, ты не скажешь мне, сколько тебе лет? — спросила она.
— Абсолютно точно нет… — начал он.
Она наклонилась прежде, чем он успел продолжить, и вот они уже снова целовались.
В этот раз она приоткрыла губы, и Локи тихонько зарычал, обхватив рукой её шею и верхнюю часть спины и крепко прижав к себе.
На протяжении нескольких минут он чувствовал лишь её язык на своём, её тело, прижимавшееся к его голой груди и животу. Он даже тогда силился контролировать свой свет, стараясь познать её губы, то, как она изучала его рот языком, как её свет ощущался в его свете. Оборвав более глубокий поцелуй, она слегка приподняла голову, осыпая беглыми поцелуями уголки его губ, и при каждом касании её дыхание перехватывало. Потеряв от этого контроль над собственным светом, Локи крепче стиснул её волосы и стал массировать её спину ладонью, пока она покрывала поцелуями его подбородок и шею.
Он чувствовал, как её беспокойство нарастает и становится более сильным — незнакомость всего этого для неё, сомнения из-за его расы, из-за того факта, что для её разума он был незнакомцем. Локи изо всех сил старался сдерживаться, позволять ей вести, но чувствовал, как его член напрягся до боли. Её свет продолжал изучать его, притягивать, наверное, совершенно бессознательно.
Когда её руки последовали за её светом, Локи заставил себя лежать смирно, терпеть, но уже через несколько минут осознал, что не может смотреть на неё, в особенности на её лицо.
«Джина, соберись, — услышал он её мысли. — Ты не можешь сейчас переспать с этим парнем. Каким бы горячим он ни был. Он только что вышел из чёртовой комы. Его нога, возможно, сломана».
