— Будет арендатором, — Калле развел руками. — Сверну шею. Выкину за предел лена. Еще не думал...
Критес втянул голову в плечи. Стейн скривился. Талья, оскалившись, улыбнулась и поиграла бровями. Похоже, ее происходящее весьма радовало.
— Не надо шею, — негромко произнесла я, — пусть уходит куда хочет.
— Просто так отпустить? — Ивар задумчиво потер подбородок. — Опасно...
— Что опасного? — Критес прищурился. — Все, что у меня осталось — родовое имя. И единственный шанс сохранить это самое имя, как бы мне ни тяжело было это признавать, но примазаться в родственники к великому ши Орму. — Его перекосило. — Осяду в столице, найду место. Останусь пусть и безземельным, но все же лердом.
— Хм, — Ивар перевел взгляд на Калле. — Я тут подумал, а чего и правда лердами разбрасываться?! Может, с гонцом в столицу его, пусть там при дворе на наш род выслуживается. Сделаем дружеский подарок императору. Ответный, так сказать. Он нам земли, мы ему ценные кадры.
— Как это? — не поняла я.
Критес притих. На его озадаченном лице промелькнуло недоверие.
— Император желает показать лояльность к побежденной расе, — продолжил свою мысль белый дракон. — Поэтому у него на службе все чаще появляются отпрыски знатных родов магов, которых он держит на коротком поводке.
— Хм, — Калле размял шею и оценивающе прошелся взглядом по избитому лерду.
— А не велика ли ему честь? — снова недовольно проворчала Талья.
— Честь ему, конечно, велика, — согласился с ней Ивар. — Но с другой стороны, отправив этого мага в столицу, мы получим расположение императора. Своего человека при дворе. Лердов выжило до обидного мало, так что у нас ценный кадр.
Критес сглотнул.
— Нужно позвать Валенсо и подлатать его, а то еще издохнет по пути. Покойником он императору не пригодится, — кивнул Калле.
— Мне нравится эта ваша идея. — Я вздохнула и, как бы там ни было, порадовалась за брата. — Там у него будет шанс стать кем-то более значимым. Подняться на те ступени, которые и отцу не снились.
— Я бастард, — Критес взглянул на меня без высокомерия и злобы.
— Мое слово против слова близняшек, — мне его аргумент значимым не показался. — Нет никаких доказательств. Есть только их слово и тень брошенная на твою честь. Да и кто будет слушать женщин, озлобленных и потерявших все? Мое слово выше.
— Ты так и не поняла, Алисия, — он кашлянул, держась за грудь. — Лера рода Мотей рожала лишь раз и на свет появились близняшки.
Я на мгновение впала в легкий стопор, осознавая услышанное. Но ответить не успела.
Со стороны коридора послышались крики. Юола и Сафира подняли нешуточный скандал.
Глава 35
Крики становились громче.
— Отдай, мерзавка! Он мой! — Сафира нагнала влетевшую в зал сестру и ударила кулаком ей по спине промеж лопаток.
Юола открыла рот как рыба, а затем, развернувшись, отвесила леща своей копии. Поднялся оглушающий визг. Схватив друг друга за волосы, они закружились на месте.
Послышался резкий звук рвущейся ткани. Подол платья Сафиры обвис на талии и показалась ее нижняя рубашка. Но близняшки не замечали этого. Они вопили, крыли друг друга ругательствами и бились не на жизнь, а насмерть. Вокруг разлетались волосы. По помещению прошелся мощный поток воздуха.
Обескураженные представлением, мы с Тальей переглянулись.
— Сейчас бы жареного картофеля и сладкого молока, — прошептала она. — Ради такого стоило их столько лет терпеть.
Я лишь сглотнула и почесала лоб. Голова гудела так, словно это мне волосы выдирают.
— Хватит! — гаркнул Калле и поднялся с подлокотника кресла. — Где мой браслет?!
Близняшки не среагировали.
— Ивар! — он повернулся к брату, и тотчас на головы сестер обрушился невесть откуда взявшийся поток воды.
Они замерли, разжали руки и обтерли лица. Обернулись на нас.
— Браслет... — повторил мой дракон.
— Он у меня, — взвизгнула Сафира.
— Нет, — противно завизжала Юола, — это я сорвала его с куста, пока ты жрала булки.
— Да сама ты их и сожрала!
— Браслет! — зарычал дракон и силой вырвал украшение из рук близняшек. — Замечательно, а теперь я хочу услышать, что вы делали в ущелье тем вечером и зачем взяли то, что вам не принадлежит?
От его голоса у меня по спине прошелся холодок. На лице дракона проступила яркая красная чешуя и тут же исчезла.
— А вам-то, генерал, какое дело до этого? — Юола кокетливо поправила растрёпанную прическу. — Гуляли перед сном. Ну, чего вы ждете? Давайте мне приглашение к императору.
— Какое приглашение? — на лице Калле появилась гадкая улыбочка. — Вы о чем?
— Ну... племянник императора... — заикаясь, напомнила Сафира.
— Да у него вообще две племянницы, — захохотал Ивар. — Красавицы на выданье. Сдались ему еще и неприкаянные старые девы.
— Вы... — Юола вытаращила глаза. — Вы обманули!
— Вы обязаны о нас позаботиться, — возмутилась Сафира. — Мы сестры этой...
— А, вспомнили, кто вы есть? — деланно удивился Калле. — Так что же вы, "сестры", делали в том ущелье?
Я напряглась. Вспомнилась та последняя наша встреча с Фроди. И тот кролик, выскочивший из кустов. Но ведь кто-то его спугнул. Кто-то маленький и незаметный.
Сестры. Гадюки!
— Следили, — фыркнула Сафира, подтверждая мои догадки. — Хотели посмотреть, как она рыдать будет, когда ничего не найдет. Весело же.
— О да, — закивала Юола, — как она там слезами поляну поливала. "Фроди, не улетай... Не оставляй меня!"
Меня передернуло от того яда, что сочился в ее голосе.
— Откуда вы знали, что она придет? — на скулах Калле заходили желваки.
— Ой, да услышали, — отмахнулась Юола. — Что думаете, дубовая роща только для нее и ее ящерицы, что ли?
— Папенька был бы рад услышать от нас новости о своей старшей идеальной доченьке, — пропела Сафира, — только мы не успели. Критес оказался быстрее. Папочка так лютовал, хотел ее выкинуть из лена. О, такими словами ее крыл, и шею свернуть грозился. Позор. Лера и чешуйчатый.
— Вы видели, что Алисия плачет, — Ивар сел ровнее. — Значит, вы были там... Вечером...
— Ну были, — кивнула Сафира.
— И видели, как она упала, — он приподнял светлую бровь.
— А нечего коровой шастать по бревну, — Юола важно задрала подбородок.
И тут я вспомнила толчок в спину и тот противный детский смех, который навязчиво преследовал меня во снах.
— Вам же было всего шесть лет, — выдохнула я, не веря своим догадкам. — Как вы могли так поступить со мной?
— Не понимаю, о чем ты. — На губах Юолы появилась такая пакостная ухмылка, что сразу стало ясно — нагло врет!
— Все ты понимаешь! — У меня сердце сжалось от ужаса. — Вы толкнули меня. Вы всегда нарушали ограничения и использовали магию. Вы пакостили на кухне, сметая муку со стола. Издевались над садовником, разбрасывая кучи собранной листвы. Но как вы могли поступить так со мной? Зачем?
— А сама, убогая, не понимаешь? — Юола оскалилась. — Мы, законные наследницы лена Матей, должны терпеть бастардов, что наплодил папаша! Вы кто? Деревенщины. Один сын кухарки, вторую выродила нянька. Крестьянская кровь! Да, это мы толкнули тебя в спину. Мы!
— Мы не хотели, — Сафира покосилась на сестру. — Думали, испугаешься. Но... ты упала.
— Да, не хотели, — в голосе Юолы не было раскаянья. — Но поверь, наша замечательная нянюшка похвалила нас за это. Все было так, как и должно было быть. Мы всегда знали, что этот лен наш. Она научила нас быть настоящими лерами. Не жалеть никого. Идти вперед. Добиваться своего! Любой ценой! Жить для себя и ради себя. О, если бы она осталась жива, здесь бы хозяйничали мы. Няня знала, как управлять людьми. Это она шепнула лерду, что косая и изувеченная лера — позор семьи. Тебя нужно спрятать. Убрать с глаз долой. Подальше от замка. От семьи, чтобы все забыли. Чтобы тень убогой не падала на остальных дочерей. Если бы не вмешался Критес, тебя бы выкинули из этого замка как никому не нужную вещь, которой ты и являешься. Зачем калека-дочь, когда есть две здоровые?
