нужно.
И обижаться на кого-то тоже хватит.
У нас получился не самый простой разговор, когда уезжали с клана Вайолики. Всё крутила монетку в пальцах, пыталась сформулировать мысль. Начала издалека, но мужчина понял всё гораздо быстрее.
— И что показала монетка?
— Не важно. Знаешь, в чем на самом деле смысл подбрасывать монетку? Пока она летит, ты уже знаешь желанный ответ.
— Дай угадаю, загадывала ты не меня.
Я загадывала лишь одно.
Чтобы не выпало ребро.
И мне этого, оказывается, достаточно.
Поэтому Истинный, как проблема, отпадает. А больше ничего и не остаётся. Да, ещё понять, кто из моей семьи такую подставу устроил. И чтобы Ник не пострадал, когда я выберу другого.
А всё остальное в моей жизни — прекрасно…
— Дим, — слабо возмущаюсь, когда мужчина подхватывает меня под ягодицы, поднимая в воздух. — Ну что ты делаешь?
— Собираюсь сделать так, чтобы ты прекращала много думать.
— Ну что поделать, тебе досталась такая пара.
— Мне досталась пара с заскоками, от которых я собираюсь тебя избавлять. Потому что ты нужна мне, нам. И всё, тема закрыта. Твоя судьба решена.
Решена. И не то, чтобы я против. Набегалась, назлилась, наотказывалась. Теперь пора быть взрослой и признаваться в своих желаниях. А если кто-то не примет наш союз — так переживу.
Удивительно, но это сейчас меня меньше всего заботит. Что я собираюсь связать свою жизнь сразу с тремя мужчинами. И что это, вроде как, не всеми примется. Ладно бы отношения на троих, со скрипом такое проходило.
Но какие там мысли, когда Дима опускает меня в спальне, цепляя пальцами пуговицы на моём платье. Медленно расстёгивает, покрывает открывающуюся кожу поцелуями.
— Дим.
Зарываюсь пальцами в его светлые волосы, дрожу, когда губы мужчины находят соски. Втягивают через ткань лифчика, сжимают. Это простреливает волной возбуждения, скрадывающейся внизу. Шпарящей так, что не сдерживаю стона.
Мужчина освобождает меня от платья, которое совсем-совсем не нужно. Целует в область солнечного сплетения, скользит ниже. Оставляет мазки на животе. Горло сжимается от спазмов, когда Дима задевает край трусиков. И не сдвигает их, а прямо так, через ткань касается.
В этом скрывается что-то такое порочное, что я сейчас рухну. Просто от того, как он втягивает ткань со следами моей смазки. Надавливает на клитор, так остро и странно.
— Тише, зеленоглазка, — Захар придерживает меня, сжимает бёдра. Позволяет откинуться на него, потому что ноги не держат. — Не мешай доставлять тебе удовольствие.
И я не мешаю, только растворяюсь в ощущениях. Как пальцы Захара поглаживают грудь, сминают её, пока Дима окончательно стягивает с меня бельё. Закидывает ногу на своё плечо, открывая лучший доступ.
Его губы находят мой клитор.
И я сгораю в своем желании.
Глава 65. Всё
Диана
— Дим.
Прошу, цепляясь пальцами за светлые волосы. Его язык ведёт по моим складкам, надавливает на клитор. У меня всё сворачивается от этой, действительно животной, ласки.
Дима мажет, целует, лижет. Ни на секунду не останавливается, словно пытается испепелить меня. Так мокро, горячо. И совсем не стыдно. Только хочется больше и сильнее.
— Ди-ма.
Повторяю, не в силах сказать что-то ещё, соединить буквы в нужные слова. Только рвано дышу, радуясь, что Захар держит меня. Его ладони сжимают талию, а когда язык Димы спускается ниже, толкаясь внутрь, Захар давит пальцами на клитор.
— Я не могу, — шепчу, язык заплетается, перед глазами пляшут огни. — Не могу. Я…
— Тише зеленоглазка, — Захар лижет метку Влада, которая почти затянулась. Меня бьёт дрожью, всё тело немеет. — Не мешай распробовать тебя. Наша сладкая девочка. А знаешь, что будет, когда он с тобой закончит? Придёт моя очередь.
Машу головой, потому что не представляю, как это можно выдержать. Меня уже топит в удовольствии, в разрядах тепла по телу. Всё сжимается, реагирует на ласку. На то, как язык давит на моё лоно, стенки.
Господи, я не…
Едва не хнычу, когда Дима отстранится, и вместе с этим пропадают пальцы Захара. Меня колотит, тело застывает в шаге от разрядки. И подступивший оргазм колет иголками от того, что не может разлиться по венам.
— Нечестно, — хриплю, сводя вместе ноги. Будто так удовольствие продлиться достаточно, чтобы получить желанное. — Нечестно.
— А ты хочешь? — Дима улыбается, касается губами моих бёдер, но не там, где так остро необходимо. — Очень хочешь?
— Вы издевается? — вспыхнула бы, да я уже горю. Откидываюсь на грудь Захара, который довольно рычит. — Я… Да, хочу, пожалуйста.
Слова льются бессмысленным потоком, когда Дима поднимается. Накрывает грудь поцелуем, втягивает соски, сжимая их зубами. До звёзд перед глазами, острой тяги внизу. Когда сжимаюсь, желая получить больше.
— Видишь, как обидно, когда тебя обламывают, Ди.
— Я не обламывала. Я не…
— Всё хорошо, зеленоглазка. Ты получишь всё, что захочешь.
Захар утешает меня, когда всхлипываю. Не понимаю, что со мной творится, но будто похоть застилает всё. Выгибаюсь навстречу губам Димы, словно прося, чтобы он сильнее приласкал. Задыхаюсь, когда Захар снова сжимает моё бедро, заставляя поднять ногу вверх. И вводит в меня два пальца.
Медленно, растягивая каждое мгновение. И этого слишком мало, сжимаюсь, насаживаюсь. Пытаюсь унять зуд под кожей, лихорадку. Меня скручивает от этих мужчин, перемалывает в пыль.
— Как думаешь, сколько оргазмов ты сможешь получить? — Захар спрашивает, а я подаюсь назад, впечатываюсь в его пах. Трусь о стояк, безмолвно прося продолжать. — Три? На каждого твоего Альфу? Или шесть, в двойном объеме?
Не могут ответить, тяну на себя Диму, впиваюсь в его губы. Во мне пальцы Захара, а я целуюсь с другим мужчиной. Ещё сильнее теку, смазка пачкает бёдра. Порочно и грязно.
Но мужчинам, кажется, нравится. Потому что они делаю всё для того, чтобы это усиливалось. Целуют, кусаю, скользят пальцами по телу. Задевают не кожу, а натянутые нити внутри. Палящий костёр, который сжигает меня.
