– Я просто пытаюсь решить проблему, которая вас так расстраивает. Если бы они поженились, тогда мы бы не беспокоились по поводу того, что они останутся в одной комнате.
– Брак – это не только церемония или лист бумаги. Это семья и клятвы верности друг другу перед теми, кого любишь. Нелепо пытаться превратить это во что-то простое и тривиальное.
– Это практично.
– Какой же ты лицемер!
Я понятия не имела, что сказать. Посмотрев на Калеба, я обнаружила, что мой разум все еще отключен от него. Калеб молчал, и теперь я знала почему. Он думал, что я расстроилась, так как не хотела выходить за него замуж прямо сейчас, что, возможно, увидев его народ, я больше не захочу в этом участвовать.
Я оторвалась от Рэйчел и подошла к нему. Калеб легко принял меня в свои объятия и даже попытался улыбнуться.
– Ты такой идиот, – прошептала я и улыбнулась ему. Как он мог подумать, что я не хочу за него?
– Что? – растерянно спросил он, но быстро вздохнул, когда я наклонила его голову к себе, открыла свой разум и впустила его. Я дала ему ощутить все, что чувствовала с тех пор, как мы попали сюда. Я была напугана, сбита с толку, обеспокоена, встревожена и понятия не имела, что мне нужно делать для этих людей. Но в одном я была уверена. Я хочу выйти замуж за Калеба… но не потому что какой-то старик сказал, что я должна это сделать. Я хотела именно того, что описал Питер. Прочувствовать красоту каждого момента.
Так что я показала Калебу видение того дня и себя в красном платье, чтобы напомнить своему нареченному, какой должна быть наша свадьба. Видение показало то, что нас ожидало: его и меня, Линн и Кайла, мои босые ноги на зеленой сочной траве и много улыбающихся лиц вокруг.
Совет знал, что мы собираемся пожениться. И все же не желал понять, что нам нужно спать вместе, просто чтобы уберечься от боли. Такое отношение воспринималось как пощечина.
Калеб робко поднял голову и посмотрел на меня. Я закусила губу и улыбнулась, но улыбка быстро пропала, когда я обнаружила, что мы окружены энергетическими лентами. Я посмотрела вверх и увидела над нашими головами образ: мы в свадебных нарядах кружимся в танце. Черт!
Совершенно непроизвольно я показала всем собравшимся самое личное видение нашей свадьбы.
Посмотрев в сторону, я перехватила взгляд Дональда. Он изменился в лице. Видимо, и не подозревал, на что я способна.
Я улыбнулась ему, надеясь смягчить последующие слова:
– Я собираюсь выйти за Калеба. На самом деле это больше, чем план. Я выйду за него, но, как вы видите, это произойдет в свое время. Здесь нет моих отца и брата, и хотя я знаю, что по традиции человек должен отречься от мира, чтобы присоединиться к вам, мне не с чего было начать. Биш и отец – это все, что у меня есть, и они… – Я задумалась, следует ли говорить, что они все о нас знают, и решила этого не делать. – …Действительно важны для меня. Должны они присутствовать на свадьбе или нет – этот вопрос не обсуждается. Я хочу, чтобы они там были, и хочу, чтобы это произошло в доме Питера. Дело не в том, что я не хочу выходить замуж, а в том, чтобы мне не указывали, что я должна делать. Прошу прощения, если вы подумали, что я проявляю неуважение…
– Нет, нет, конечно, нет, – быстро и резко произнес Дональд. Затем тяжело вздохнул, словно поняв, что совершил ошибку, и хищно улыбнулся. – Я все понимаю. Прости, что предложил тебе сделать то, к чему ты не была готова.
Я хотела было возразить, но Калеб сжал мой локоть и сердито покачал головой. Это означало, что пытаться не стоит.
– С нас хватит, – заявил он, беря меня за руку. – Я увожу Мэгги в ее комнату.
– Ты отведешь ее, а затем поднимешься наверх в свою комнату, не так ли?
– Конечно, уважаемый член Ассамблеи, – сухо ответил Калеб и повернулся к семье: – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи вам обоим, – пожелала Рэйчел и, обняв нас, прошептала: – Пожалуйста, не провоцируйте их. Мы с этим справимся. – Она разомкнула объятия. – Калеб, просто… держитесь за руки по пути, чтобы получить как можно больше касания, перед тем как расстаться. – Она поморщилась. – Мне так жаль, Мэгги. Так бывает… не всегда.
– Мне говорили, – улыбнулась я. Рэйчел была не виновата в происходящем. – Не волнуйтесь за нас. Все будет в порядке.
– Так, послушайте все, – громко произнес другой член Ассамблеи. – Свет выключат через пятнадцать минут. Расходитесь по своим комнатам, пожалуйста.
– Пошли, – сказал Калеб и, никого не дожидаясь, потащил меня за собой. Я помахала Питеру, Джен и другим родственникам, которые грустно стояли в стороне. Все остальные чуть заметно кланялись, когда я выходила из комнаты.
По дороге в мою спальню, где бы она ни находилась, я не могла не задать волнующие меня вопросы:
– Почему бабушка была так молчалива? Она всегда так многословна по любому поводу.
– Это хитрость. Ей нельзя быть предвзятой. Приходится делать вид, что она принимает решения для блага не только нашей семьи, но и всех остальных. Если посчитают, что она не объективна, то проголосуют за ее выход, и Джейкобсоны больше не будут иметь права голоса в Совете. Но они не смогут тронуть ее, если она не даст им повода.
Наши плечи при ходьбе соприкоснулись, и по моему телу пробежала дрожь. Во-первых, потому, что это был Калеб и его прикосновение всегда оказывало на меня мощное воздействие. И во‑вторых, я знала, что придется провести без него всю ночь, и об этом даже не хотелось думать.
– Мне жаль. Как я говорил, обычно не…
– Так, – закончила я за него. – Я знаю. Все в порядке.
– Совет просто боится тебя, – сказал он и вздохнул, прикусив губу и хмурясь.
– Они просто боятся твоей семьи, – поправила я его. – Вот главная причина враждебности.
– Понимаешь, хотя Дональд и из Уотсонов и является самопровозглашенным лидером Совета, раньше у нас с ним никогда не возникало проблем. Сколько себя помню, они молча враждовали с папой, но я никогда в жизни не слышал, чтобы Дональд говорил так много.
– Так они действительно не собираются наказывать Уотсонов?
– Закон гласит, что запрещено убивать члена другого клана по какой бы то ни было причине. В нем ничего не говорится о покушении на убийство или похищении людей. Виртуозы очень строго придерживаются существующих правил, но когда нет конкретного правила против чего-то, они вообще не будут вмешиваться.
– Черт-те что.
– Да, – со смехом согласился Калеб и остановил меня.
– И у Марлы… в ней моя кровь… – произнесла я и сглотнула от отвращения. Калеб кивнул и поморщился. – И Уотсоны собираются быть здесь все время. – Он снова кивнул. – И бабушка – член Совета, который хочет держать нас врозь или заставить пожениться, и мне нужно закрывать разум, когда я вхожу в зал, и все эти люди желают, чтобы я решила их проблемы. – Я тяжело вздохнула и решила высказаться до конца: – И все продолжают кланяться и суетиться, хотя я просила этого не делать.
