— Эй! — Лу постучал в окно автомобиля. — Что вы там застряли?
Ухмыляясь, Максин открыла дверцу и выбралась из машины.
Сторми последовала за подругой, но ноги ее предательски подрагивали, а по телу разлилась неприятная слабость. Словно она работала до полного изнеможения. Только это было не так.
Подобное уже случалось с ней раньше, но недомогание быстро проходило. Оно никогда прежде не было таким ярко выраженным и интенсивным. Когда она впервые почувствовала слабость, то обратилась к врачу и прошла ряд тестов, не выявивших ничего вызывающего беспокойство.
Что бы с ней ни происходило, Сторми убедилась, что оно имеет не физическую природу. Оно просто не ощущалось физически. В действительности ей даже не удавалось выразить словами свои ощущения.
Пока они шли к закусочной, Максин пристально следила за каждым ее шагом.
— А вот и они, мой господин.
Через настежь распахнутые двери он вошел в гостиную. Он не ел уже несколько недель. Он приучил себя долгое время обходиться без живительной субстанции, а Филднер уверял, что за последнее время через Эндовер не проезжала ни одна женщина.
Но сегодня ночью, сегодня ночью он насытит свое тело и, что еще более важно, воскресит в памяти образ своей возлюбленной.
Он посмотрел на девушку, которую Филднер привел ему сегодня. Темно-коричневый цвет кожи, шоколадные глаза и мягкие вьющиеся волосы длиной до плеч. Красавица. При его приближении глаза ее широко раскрылись и она задрожала всем телом.
— Тебе нечего бояться, — произнес он, пристально глядя ей в глаза и направляя поток своего сознания на то, чтобы рассеять ее беспокойство.
Нахмурившись, он подошел ближе и, когда девушка попятилась, произнес всего два слова: «Не шевелись». Он взмахнул рукой, чтобы направить свою энергию точно по назначению.
Она замерла на месте, но все еще была очень напугана. Он слышал, как сердце в ее груди трепещет, подобно хлопающей крыльями голубке.
Это не имеет значения, решил он. Позднее он сумеет ее успокоить. Он подошел вплотную к девушке, встал прямо перед ней и, приподняв одной рукой ее подбородок, принялся изучающе вглядываться в ее лицо.
От увиденного его захлестнула волна гнева, хотя он и постарался смягчить свой голос.
— Сколько тебе лет, дитя?
— С-с-семнадцать.
Опустив руку, он отвернулся от нее, раздосадованный, чувствуя, как усиливается его голод. Освободившись от воздействия разума вампира, девушка поспешно отступила назад, словно высвободившись из чьих-то крепких рук.
— Ребенок? — воскликнул он, гневно глядя в глаза своего слуги. Филднер стоял в тени, сжавшись в комок. — Ты привел мне ребенка, Филднер?
— В семнадцать лет они уже не дети. И я доставил вам двух девушек, мой господин.
— Двух?
Он снова повернулся, и только теперь заметил вторую девушку, лежащую на диване без сознания. У нее была очень светлая кожа и белокурые волосы.
Подойдя к ней, он осторожно коснулся ее пальцами, получая таким образом дополнительные сведения, затем снова грозно посмотрел на Филднера: — Ты накачал ее транквилизаторами?
— Н-н-нас обеих, — произнесла вторая девушка.
Вампир снова сосредоточил на ней внимание.
— Как тебя зовут, дитя?
— Д-д-делия. Делия Бек. А она — Джейни. — Губы ее дрожали. — С ней все будет в порядке?
— Да, обещаю тебе, с ней все будет хорошо. Не бойся, Делия Бек. Я не причиню тебе вреда. — Воспользовавшись моментом, он снова принялся работать с ее сознанием, пока она не расслабилась. — Посиди здесь со своей подругой, — приказал он. — Мне нужно уладить ситуацию.
Она послушно направилась к дивану и, присев, взяла вторую девушку за руку и стала тихонько говорить ей что-то.
Вампир пересек комнату, направляясь к Филднеру, который при его приближении поспешно залопотал:
— Я… я должен был дать им лекарство, и сделал это. Их две, и они могли бы одолеть меня. А мне совсем не хотелось причинять им боль. Ты пришел в ярость, мой господин, когда подобное произошло в прошлый раз.
— Идиот! Что хорошего, по-твоему, в том, чтобы доставить ко мне девушек с испорченной кровью? — Он снова бросил взгляд в сторону Делии и Джейни.
Делия смотрела на него во все глаза, словно не в силах отвести их, и сердце ее все еще неистово колотилось в груди, хотя она больше не была столь напугана, как прежде. Таинственный незнакомец одновременно и притягивал ее, и внушал ужас. Джейни постанывала, беспокойно ворочаясь на диване.
— Испорченная кровь непригодна в пищу, — заявил вампир. — И я не стану утолять свой голод за счет детей.
— Прости меня, господин.
— Урон уже нанесен. Теперь единственное, что мы можем сделать, — это не допустить ухудшения ситуации. Девушек, несомненно, станут искать.
— Нет! Они путешествовали вдвоем.
По крайней мере, это было добрым знаком.
— Хорошо. Я прикажу им забыть все, что здесь произошло, и отправлю восвояси. Но мне нужна пища, Филднер. Как я уже сказал, я не стану пить кровь детей.
— Следует ли нам воспользоваться запасами на случай чрезвычайных ситуаций, сэр?
— Не думаю.
Склонив голову, Филднер, который служил шефом полиции города Эндовер, пересек комнату, направляясь к бару, сделанному из твердых пород дерева. Это было модное нововведение, которое, тем не менее, очень нравилось его господину. Вытащив обтянутый бархатом ящик, он поставил его сверху на шкаф и, открыв крышку, извлек оттуда хрустальный бокал тонкой работы и кинжал с усыпанной драгоценными камнями рукояткой.
— Прошу прощения за мой промах с девушками, сэр. Но есть кое-что еще, что тебе необходимо знать, прежде чем мы приступим к процедуре.
— Ты же не просто тянешь время, да, Филднер?
— Нет, мой господин. — Он простер руку над бокалом и, зажав кинжал в другой руке, нацелил его лезвие на собственную вену. Вампир понимал, что его слуга сделает то, что ему велят, но полученная кровь будет, что называется, «с душком». Кровь мужчин всегда такова, а кровь такого слабовольного существа, как Филднер, уж точно лишена всякой силы и искры жизни.
Вампир вздохнул:
— Продолжай. Сообщи мне то, что я, по твоему мнению, должен знать.
— Это касается той, темнокожей, — произнес шеф полиции, кивком указывая на Делию. — Она смогла сделать звонок по своему мобильному телефону.
Вампир удивленно поднял брови.
— Как же ей это удалось? — поинтересовался он.
— Она съежилась на заднем сиденье так, что я не заметил, что она делает. — Шеф полиции натужно сглотнул, отчего его кадык задвигался вверх-вниз. — Ее брат в городе.
