— Почему тогда мы не можем просто найти ближайшие ворота и пройти сквозь них?
— И проделать весь путь до тюрьмы под землей? Вы не понимаете. Прежде всего, чтобы пройти через Ворота, вам нужен я. И даже тогда это будет неприятно.
— Неприятно для кого? Для нас или для тебя? — жестко спросил Мэтт.
Дамон посмотрел на него долгим пустым взглядом:
— Если вы попробуете пройти Врата самостоятельно, это будет очень неприятно, зато недолго. Со мной это будет неуютно, но вполне терпимо. А поскольку до Врат осталось несколько дней пути, вы увидите все сами, — улыбка Дамона была очень странной. — И это займет намного больше времени, чем проход главными Воротами.
— Почему? — настойчиво спросил Мэтт. Он всегда задавал вопросы, ответа на которые Елена предпочла бы не знать.
— Потому что это либо джунгли, самые безобидные обитатели которых — падающие с деревьев пятифутовые пиявки, либо пустыня, где врагу легко нас увидеть. А враги там все.
Повисла пауза, которую Елена определила как тяжелую. Дамон говорил, серьезно, хотя явно предпочел бы промолчать. Напугать Дамона было непросто. Он любил драться. Тем более если драка грозила только потерей времени.
— Хорошо, — медленно сказала она, — последуем твоему плану.
Парни немедленно снова схватились за ручку водительской дверцы.
— Послушайте, — она не смотрела ни на кого из них, — я собираюсь сама вести свой «ягуар» до ближайшего города. Но сначала я хочу переодеться в нормальную одежду и, может, даже поспать пару минут, Мэтт пусть найдет ручей и приведет себя в порядок. А потом мы поедем в ближайший город перекусить. После этого…
—..можно снова начинать ссориться, — закончил Дамой. — Хорошо, дорогая. Я найду вас в любой грязной забегаловке, которую вы выберете.
— Ты уверен, что сможешь нас найти? Я пытаюсь спрятать ауру.
— Слушай, в любой дыре, которую можно найти на этой дороге, ярко-красный «ягуар» будет так же незаметен, как НЛО.
— Почему бы тебе просто не пойти… — Голос Мэтта сорвался. Мэтт ужасно злился на Дамона и при этом умудрялся регулярно забывать, что Дамон — вампир. — Значит, ты собираешься добраться до города первым и найти там девочку, направляющуюся в летнюю школу? — Голубые глаза Мэтта потемнели. — Потом ты набросишься на нее и утащишь туда, где никто не услышит ее криков, запрокинешь ей голову и вопьешься клыками в горло.
Повисла очень длинная пауза. Потом Дамон обиженно ответил:
— Нет. Это делаете вы — люди. Вы сделали это со мной.
Елена почувствовала, что тут нужен очень сильный аргумент: правда.
— Мэтт, это сделал не Дамон. Это сделал Шиничи. И ты это знаешь.
Она осторожно взяла Мэтта за предплечье и повернула к себе лицом. Очень долгую секунду он не смотрел на нее, потом поднял голову и заглянул в глаза.
— Хорошо, — мягко сказал он. — Я согласен. Но ты знаешь, что он собирается пить человеческую кровь.
— Кровь добровольного донора! — закричал Дамон, у которого был очень хороший слух.
— Ты заставляешь их соглашаться! — снова взорвался Мэтт. — Ты их гипнотизируешь!
— Нет.
— Или «зачаровываешь», без разницы. Как бы тебе понравилось…
За спиной Мэтта Елена яростно махала на Дамона руками — как будто разгоняла выводок цыплят. Сначала Дамон просто приподнял бровь, потом изящно пожал плечами и послушался. Его силуэт затуманился, он принял форму ворона и мгновенно превратился в точку на фоне восходящего солнца.
— Ты не мог бы избавиться от этого кола? — тихо спросила Елена. — Дамон делается законченным параноиком.
Мэтт смотрел куда угодно, только не на нее, но потом наконец кивнул.
— Я его утоплю, когда пойду умываться, — он с неприязнью покосился на свои грязные штаны и добавил: — В любом случае, залезай в машину и постарайся поспать. Тебе это нужно.
— Разбуди меня через пару часов, — Елена не думала, что через пару часов пожалеет об этом больше, чем может себе даже представить.
— Ты дрожишь. Давай я сама, — Мередит положила руку Бонни на плечо. Они стояли перед домом Кэролайн Форбс.
Бонни пошатнулась, но устояла на ногах. Это просто унизительно — так дрожать июльским утром в Виргинии. Еще унизительнее, когда с тобой обращаются как с ребенком. Но Мередит, которая была всего на полгода старше, сегодня выглядела взрослее обычного. Темные волосы были зачесаны назад, так что глаза казались огромными, а смуглое лицо с высокими скулами представлю в наилучшем ракурсе.
«Она могла бы быть моей нянькой», — уныло подумала Бонни. На Мередит, вопреки обыкновению, были туфли на высоких каблуках, и Бонни чувствовала себя еще младше и меньше, чем обычно. Она провела руной по рыжеватым волосам, стараясь поднять их, чтобы показаться повыше.
— Мне не страшно. Я з-замерзла. — Бонни собрала всю свою гордость.
— Знаю. Чувствуешь что-то, идущее оттуда? — Мередит кивнула на дом. Внезапно ее неожиданная взрослость перестала раздражать и начала успокаивать. Но не успела Бонни еще раз взглянуть на дом Кэролайн, как у нее вырвалось:
— А шпильки зачем?
Мередит посмотрела вниз:
— Из чисто практических соображений. Если кто-то попытается схватить меня за ногу, то получит вот этим. — Она резко опустила ногу вниз, и на дорожке что-то хрустнуло.
Бонни слабо улыбнулась:
— А ты взяла свой латунный кастет?
— Он мне не нужен. Если что, я ударю Кэролайн рукой. Давай сменим тему? Я сама со всем справлюсь.
Бонни наконец положила свою маленькую ладонь на тонкую длиннопалую руку Мередит и выдавила:
— Конечно, ты справишься. А я должна это сделать. В конце концов, это меня пригласили.
— Да, — Мередит слегка скривила губы. — Она знает, куда бить. Что бы ни случилось, Кэролайн виновата сама. Сначала мы попытаемся ей помочь ради нее самой и ради нас. Потом мы попытаемся заставить ее принять помощь. А потом…
— А потом, — грустно закончила Бонни, — уже неважно.
Она еще раз посмотрела на дом Кэролайн. Он как-то… покосился, как будто они смотрели на его отражение в кривом зеркале. Кроме того, аура у дома была нехорошей: черные пятна на мерзком серо-зеленом фоне. Бонни никогда раньше не видела дома, который окружало бы столько энергии.
И эта энергия была холодной, как клубы воздуха из холодильника. Бонни поняла, что при случае дом превратит ее в кусок льда, высосав всю жизненную силу.
Она позволила Мередит позвонить в дверь. Послышалось слабое эхо, и голос миссис Форбс, ответившей им, тоже походил на эхо. Внутри дом тоже смахивал на отражение в кривом зеркале, и Бонни охватило странное ощущение. Если бы она закрыла глаза, то почувствовала бы себя в огромном помещении с наклонным полом.
