— Я могу это сделать, Лир. Я могу найти способ манипулировать Салемом. Он хочет, чтобы я нашла что-то для него, и я приведу его к Мерроу. Пойми: я хотела убить его на протяжении ста лет, задолго до того, как узнала его имя. Он разрушил мою жизнь, — я подумала о том, что сказала Мелисанда: «мертва внутри». — Больше века я хотела его убить. Это мой шанс вернуть свою силу и отомстить. И спасти мир. Как сказала Бейра. Это моя судьба, и я никогда в жизни не испытывала ничего столь сильного.
Как только эти слова слетели с моих губ, влетел ещё один ворон с клочком бумаги в клюве. Я протянула дрожащую руку, и ворон уронил бумагу. Та приземлилась мне на ладонь.
«Уходи сейчас же, или познаешь мой гнев, Аэнор. Я не терпеливый мужчина».
Лир вырвал лист у меня из рук.
— Он ощутит мой гнев, когда я оторву голову его водителя от тела.
— Я не думаю, что это что-то даст. Сомневаюсь, что дьяволу есть дело до его водителя.
Я уже собиралась вернуться в свою комнату за вещами, когда на меня обрушился гнев Салема.
Всё началось со звука, похожего на барабанный бой в моей голове. Глубокий, медленный ритм пульсировал в моей крови, эхом отражаясь от каменных стен пещеры.
Тёмное сердцебиение и голос из самых древних частей моего мозга — приказ первобытного бога.
«Возьми бутылку вина. Разбей её».
Мои собственные мысли взбунтовались. Это не было похоже на чары Мелисанды. Я всё ещё осознавала происходящее, всё ещё пыталась сопротивляться. И тем не менее, я обнаружила, что отстраняюсь от Лира и поворачиваюсь, чтобы схватить бутылку вина с середины стола. Я с силой ударила ею о деревянную столешницу, разбив дно и оставив зазубренные края стекла.
Паника заполнила мои лёгкие.
«Прижми осколки к своему запястью».
Даже когда мой собственный разум закричал, я почувствовала, что прижимаю обломанный край к запястью…
Лир схватил меня за руки и развёл их в разные стороны. Он сжал моё запястье так сильно, что разбитая бутылка упала на пол, разлетевшись вдребезги, затем он притянул меня ближе к себе, оттаскивая от стола, от бутылки вина. Впервые за много дней я оказалась в крепких объятиях.
Но я не чувствовала от него никакого тепла. Я чувствовала только, что Салем наблюдает за мной, ожидая, выполню ли я его приказ. Похоже, ему даже не нужно находиться здесь, чтобы контролировать меня.
— Ты ещё не готова идти, — рявкнул Лир.
— У меня явно нет выбора, — и я хотела уйти. Как будто последние сто сорок лет вдруг кристаллизовались в одну цель: убить моего врага.
Я попыталась вырваться из его крепких объятий, но Лир вдруг не пожелал меня отпускать. Он крепко стиснул мою руку, затем поднял ошейник перед моим лицом. Тот сверкал бледно-голубым светом.
— Отпусти меня, — прорычала я.
— И позволить тебе быть игрушкой Салема?
Я ощетинилась при слове «игрушка».
— Это для твоей же безопасности, — продолжал он. — Я знаю, ты никогда не простишь себе, если Салем заставит тебя убить миллионы людей.
О, он был хорош.
Я действительно задумалась на мгновение. Затем я взглянула на ошейник, испытывая отвращение при виде его металлического блеска.
— Что-то тут не сходится. Пророчество — огонь. Ни льда, ни воды.
Лир так боялся Салема… или меня? Почему это ощущалось, как наказание за потерю части его души?
Лир крутил ошейник в руках, его движения гипнотизировали. Остальная часть его тела оставалась совершенно неподвижной. Холодок пробежал по моей коже, адреналин пульсировал. Инстинкт подсказывал мне держаться за свою силу как можно крепче. Что она мне понадобится. Что это лучший способ бороться с реальной угрозой фоморов.
Его глаза сверкали золотом. Лир потянулся ко мне с ошейником…
Мой желудок сжался. Именно тогда я выдернула свою руку из его хватки и побежала со всех ног. Я бросилась к окну, размахивая руками.
Я чувствовала, как вода зовёт меня, просит беречь её.
И я прыгнула в море.
Глава 7
Аэнор
Когда я ударилась о воду, что-то в море показалось мне неправильным. Правда, я не могла понять, что именно. С уколом сожаления я осознала, что мне не хватило времени, чтобы схватить гребень — моё собственное волшебное средство.
Но сейчас мне некогда обдумывать всё это. Через несколько мгновений Лир и все рыцари в крепости будут преследовать меня, размахивая этим проклятым ошейником.
Я заработала ногами, продвигаясь в холодной воде с ошеломляющей скоростью моргены. Рыцари будут преследовать меня, но в воде у меня имелось преимущество.
Проплыв несколько минут, я услышала, как они гонятся за мной, вибрации их магии пульсировали в волнах. Мой желудок сжался. Как быстро я стала для них врагом.
Лир сошёл с ума, но, по крайней мере, я смогла убежать от него. Его Мировой Ключ будет бесполезен, если он не знает, где меня искать.
Салем, с другой стороны, был тем, от кого я не могла убежать. Пока что нет.
Я поплыла быстрее, и моё сердце гулко стучало, пока я мчалась сквозь воду. Я не отходила далеко от берега, прижимаясь к нему, пока плыла на юг.
Постепенно до меня начало доходить, что же не так с морем вокруг меня.
Было чуточку слишком жарко. Всего на один-два градуса. Я не была уверена, как это описать, но здесь просто теплее, чем должно быть. Неужели этот единственный фомор смог так быстро всё изменить?
Пока я плыла, я снова услышала в своём сознании барабанный бой. Салем наблюдал за мной, куда бы я ни пошла. С этим зловещим ритмом, бьющим по моей коже, я почувствовала непреодолимое желание развернуться и направиться к берегу.
Пока барабаны стучали в моей крови, я вызвала в памяти образ прозрачного пузыря. Вот только магия Салема, казалось, была связана со звуком, и образ в моём сознании не делал ничего, чтобы заглушить его. Мысленно я представляла себе песню, пытаясь хоть на мгновение заглушить барабанный бой…
Но его магия загудела громче, и я почувствовала, что вынуждена стремительно повернуть к берегу.
Но я сделала это, пусть и всего лишь на мгновение. Я начала сопротивляться ему.
Выбравшись на берег, я первым делом увидела припаркованный у тротуара Линкольн Таун Кар с затемнёнными стёклами. Я уже знала, что он принадлежит Салему.
Я оглянулась, и моё дыхание сбилось при виде Гвидиона, идущего на меня с обнажённым мечом. Лир вышел из моря прямо за ним. Он сжимал в руках связывающий ошейник.
Страх сжал моё горло, и я бросилась к машине, как будто Салем был моим спасением. Я рывком распахнула заднюю дверцу и кинулась на сиденье. Последний взгляд на море, и я увидела, что они бегут за мной со всех ног.
— Газуй! — завопила я.
У меня даже не было возможности взглянуть на водителя, когда машина рванула с места с ошеломляющей скоростью. Меня отшвырнуло на кожаные сиденья, и я попыталась выпрямиться. Когда водитель резко повернул, я судорожно вцепилась в ремень безопасности. Он давил на газ с пугающей агрессивностью, но я догадывалась, что ситуация требует этого.
Магическое атакующее заклинание врезалось в машину, и я ударилась о сиденье передо мной, не успев пристегнуться. «Боги, неужели они собираются убить нас?»
Когда водитель опять выполнил резкий поворот, я снова упала, ударившись о дверь. После очередного поворота я ухитрилась ухватиться за ремень безопасности и застегнуть его с огромным усилием.
Я повернулась и посмотрела через заднее стекло. Вдалеке я видела потрескивание магии на улицах. И всё же мы от них оторвались.
Именно в этот момент я почувствовала в воздухе густой запах марихуаны. Я впервые взглянула на водителя.
На переднем сиденье сидел большой, худощавый фейри, вцепившийся в руль, и из уголка его рта свисал косяк. Огни фонарей мерцали на его теле, когда он проносился мимо них, и я могла видеть, что он носил покосившийся венок из одуванчиков, вплетённый в его взлохмаченные платиновые кудри.
— Аэнор, — произнёс он. — Знаешь, ты сделала эту поездку сложнее, чем нужно. Испортила мою расслабленную атмосферу.
