Эстина, так вроде Тайла назвала маму Нита, кричала:
— У твоего отца нет жены, поэтому я, слышишь, я должна быть хозяйкой в доме и решать все вопросы, связанные с моим… Ты меня слышишь? Моим ребенком!
Услышал Эстину не только ее муж, но и весь коридор, даже птеродактили за окном оказались в курсе этих слов. На мгновение Эрике стало жалко сына Раэля, но если видели глаза, что выбирали, так теперь пусть не жалуются. Эх, а ведь Эрика никогда бы не согласилась работать с такими родителями малышей! От нервных взрослых одни проблемы.
— Эта уродливая человеческая женщина теперь будет прикасаться к моему сыну. От одной мысли мне становится плохо…
Послышался звон разбитой посуды. Неожиданно Эрике стало легче, не только она одна была не согласна со сложившейся ситуацией. Эстине, конечно, говорить не стоит, но их стало двое таких недовольных.
Мужской голос звучал тише. Сын Раэля, надо будет уточнить его имя, явно пытался успокоить жену и, конечно, у него ничего не получилось. Эстина, по-видимому, только начала возмущаться и останавливаться не собиралась:
— Ты должен был возразить… У тебя совсем нет гордости… Я тебя ненавижу!
Голос стал приближаться, и Эрика осознала, что, если быстро куда-нибудь не спрячется, то знакомство с родителями Нита произойдет прямо сейчас. До поворотов и других дверей далеко, оставалась только ниша со статуей непонятного существа.
Эрика пробралась за статую, где оказалось достаточно места. Ниша была глубокой и в ее тени можно было спрятать небольшого слона, а если учесть щупальца торчащие на статуе со всех сторон, затаилась Эрика просто отлично. Так она считала, пока рядом с ней, освещая всю нишу, не заплясал тарг. Ах ты! Она совсем про него забыла.
Не долго думая, Эрика схватила тарга и зажала в ладошку. Он оказался не теплым и не холодным — никаким. Если бы она не знала точно, что тарг в руке, то непременно разжала бы пальцы, чтобы проверить.
Послышались шаги, и Эрика застыла, почти не дыша. Быстрые — с одной стороны, это разъяренная Эстина, и спокойные — с другой, кто это? Любопытство заставило Эрику осторожно выглянуть из-за статуи.
Это же Раэль! Ого, а Эстина была красоткой: сияющие белые волосы, смуглая кожа, хрупкая, напоминающая драгоценный цветок. Ха! Того немногого, что Эрика услышала, было достаточно, чтобы красота не заслонила скандальный характер. Характер у этой красотки был отвратительным.
Забавно, что при виде Раэля Эстина мигом пришла в себя и стала разговаривать нежным голоском, как цветочная феечка.
— Мидараэль, спасибо, что ты пришел к нам. Надеюсь, мы не оторвали тебя от важных дел.
Как она осторожно с ним разговаривает! Неужели переживает, как он отреагирует?
А вот Эрика ни капельки не боится эту смесь ящерицы и задумчивого птеродактиля, которого называла в мыслях высокомерной скотиной, то есть Раэля. Хотя может, стоило бы...
Раэль не стал делать вид, что не понимает, кто его позвал:
— Что ты хотела?
Эстина не стала огорчаться, она еще солнечней улыбнулась и предложила:
— Давай не будем завтра связывать Нита с этой человечишкой.
Эрика поразило, как точно заклинание подобрало слово, которое подходило презрению в голосе говорившей.
— Зачем? — спросил Раэль.
— Я пообщалась бы с ней, попыталась понять твой выбор, может, даже подружилась. В конце концов, Нит же не собачка, для меня это очень важно…
— Нет.
— Ну пожалуйста! Десять дней — это такая мелочь.
— А потом приедут твои братья и привезут кого-нибудь вместо няни, которую я выбрал для своего внука, да?
— Почему она так для тебя важна?
Эрика испугалась, что вывалится сейчас из-за статуи, поэтому спряталась обратно. Лицо Раэля все равно не видно, а смотреть, как с Эстины сползает маска нежной красавицы, — то еще удовольствие. Ответ, который Эрике был тоже интересен, она расслышит и так.
— Ты потеряла свое право выбирать семь лет назад.
— Это была не моя вина!
— Не серди меня! Обряд проведем завтра, и, будь добра, веди себя как подобает. Я не хотел бы, чтобы мне было стыдно за сына и его жену.
Жаль, что Раэль не посчитал нужным отвечать на поставленный вопрос. А судя по доносящимся звукам, Эстина начала превращаться в фурию.
— Я — лучшая жена для твоего сына во всех мирах, и ты не имеешь права намекать, что я могу опозорить твою семью.
Ой, но ведь семья не только его, но и ее? Что Эстина несет? Разве она не понимает, что так Раэля не уговорить? А ведь у нее был шанс освободить Эрику! Другая няня, прощай, эльфийский мир… Эх! С такими союзниками никаких врагов не нужно. Хотя, скорее всего, Эстина и представить себе не могла, что Эрика в уме называла ее союзником.
Судя по звуку удаляющихся шагов, Раэль развернулся и ушел, не сказав больше ни слова. И последние слова Эстины летели ему вслед:
— А ты предупредил эту уродину об опасности? Или ты надеешься, что ничего не случится?
Детское обзывательство из уст Эстины не задело Эрику, гораздо больше ее интересовала упомянутая опасность. Хотя… Если она правильно оценивает Раэля, то можно быть уверенной, ее он постарается защитить всеми силами, ну то есть не ее, а няню своего драгоценного внука.
Забавно, а ведь слова Эстины оказали прямо противоположное воздействие: Эрика впервые захотела пройти злополучный обряд — из чувства самосохранения, конечно. Что-то не верится, что высокомерный эльфийский лорд будет сильно заинтересован в жизни обычной земной девушки, пусть даже он сам ее вытащил с Земли.
Хлопнула дверь, но Эрика для верности еще минут десять подождала, а только потом разжала кулак. Тарг вылетел как ни в чем ни бывало и завис в воздухе только на секунду, потому что желание уйти отсюда было очень сильно.
Эрика следовала за таргом почти бегом и вскоре увидела Тайлу, которая выглядывала из двери.
— Как хорошо, что ты нашла с таргом общий язык!
В улыбке горничной радость смешивалась с облегчением. Похоже, управлять таргом не так просто, как Эрике расписывали. Вот же хитрая эльфийская лиса!
В знакомой комнате на кровати ждал приятный сюрприз — сумка, с которой Эрика была похищена с Земли. Как же она соскучилась по всем этим мелочам! Блокнот, две ручки, таблетки от аллергии, пачка влажных салфеток, кошелек с банкнотами и пластиковыми карточками, разряженный смартфон…
В боковом кармашке лежала фотография. Эрика знала, как она повлияет на нее, но все равно достала. Мама улыбается, и в ее улыбке счастье... Вокруг нее золотые листья, которые облетели с высоченных каштанов и лип в мамином любимом парке. Эрика села на кровать и расплакалась. Ее поддерживала только мысль, что мама, там, на Земле, не переживает и уверена, что с дочкой все в порядке.
Тайла подошла ближе и негромко сказала:
— Мне сказали, что на тебя не подействовали некоторые заклинания и ты теперь мучаешься. Мне очень жаль…
— Нет, это хорошо, что я страдаю. Так я не забуду Землю и моих любимых людей. Готова поспорить на все будущее жалованье, что земные женщины, которые не мучались, вспоминая Землю, потому и остались в вашем мире, что для них человеческий мир был чем-то далеким.
— Частично ты, конечно, права, но…
— Мне этого достаточно. Скажи, пожалуйста, сумку у меня не заберут больше?
— Нет. К твоим вещам больше никто не прикоснется без твоего разрешения. Я прослежу.
Вытерев слезы, Эрика с трудом решилась на то, чтоб положить фотографию мамы обратно в сумку. Ей необъяснимо казалось, что как только она перестанет прикасаться к этому кусочку бумаги, сразу забудет ее.
Слава богу, этого не произошло! Теперь нужно отвлечься… О чем Эрика хотела спросить? Через пару мгновений судорожного копания в памяти она вспомнила и поспешила задать вопрос:
— Тайла, а почему ты думала, что я могу заблудиться? Здесь не так далеко идти оказалось, ну когда тарг меня слушался, конечно.
— Особняк харра Мидараэля — очень древний даже по эльфийским меркам. Пространство внутри особняка свернуто и расширено восемью разными способами и в разное время. Из-за накладок несколько комнат получились неустойчивыми и появляющимися лишь время от времени, особенно жалко Небесный бальный зал, самый большой из здешних.
