Она хорошо знала, насколько скупо проявляет эмоции этот кадр. Знала, что на деле он взбешен, ведь не терпит беспорядка в одежде и бесцеремонного вмешательства в свою жизнь. Знала, что для многих вид плотно сжатых узких губ демона и опасный прищур ярких зеленых глаз стали последним, что они видели в жизни.
Знала хорошо. Даже слишком хорошо.
А еще она знала, что этот демон уже не первый год ищет с ней встречи. И не то, чтобы печется о том, чтобы встреча состоялась до ее безвременной кончины. Скорее даже будет рад проводить ее в последний путь. Именно поэтому ей с трудом удалось сдержать желание отступить во тьму, когда демон вдруг обернулся к ней.
На миг чуть удивленно изогнув бровь, мужчина шагнул было вперед, но граница пентаграммы вспыхнула, останавливая его.
Во вспышке яркого света Барс мельком рассмотрел девчонок, забившихся в угол между стеной и столом. Не совсем дуры, что радовало.
– Контур я не уберу. Можешь сидеть в печати или вернуться на свою помойку, – грубо бросила Анна, все же опуская руки.
Выпускать его она и правда не собиралась, а войти в мир без разрешения заклинателей он не мог. И демон это прекрасно понимал, с досадой оглянувшись на девчонок. Но на этом эмоции и кончились. На легком прищуре изумрудно-зеленых глаз и нервно дернувшейся щеке.
– Значит ты решила покинуть Ливанор?
Голос мужчины, неожиданно приятный и глубокий с легкой хрипотцой завораживал. Его хотелось слушать и слушать, но Анна только фыркнула, разрушая волшебство момента.
Не медля, она в несколько шагов приблизилась почти вплотную к контуру. Так, чтобы его свет позволил старому знакомому в полной мере различить все оттенки бешенства в глубине серых глаз. Жажду свернуть ему шею, стереть в порошок. Все то же, что на миг промелькнуло и в ядовитой зелени демонических глаз.
Некоторое время они просто смотрели друг на друга. Демон склонился так низко, что женщина ощущала на своем лице его дыхание, но их все еще разделял контур. Магический контур и та темная грань, что перечеркивала для них саму возможность смотреть друг на друга без жажды вцепиться в глотки.
– Я найду тебя, – наконец-то тихо, но четко произнес он.
– Сверни себе шею в поисках.
Губы женщины изломала жесткая усмешка. Не теряя зря времени, Барс подняла руку, чтобы коснуться края контура перед собой, запуская деактивирующий импульс.
Яркая вспышка света сменилась полной темнотой и запахом озона, будто в комнате прошел дождь. Только где-то в коридоре заскрежетали, оживая, светильники. Желтоватое сияние ударило в спину застывшей преподавательницы.
Некоторое время Анна не двигалась, рассеянно глядя перед собой.
– Кто бы мог подумать, что ты нагонишь меня именно здесь и именно сейчас… – едва слышно пробормотала она и резко развернулась к выходу.
Только в двери она остановилась, бросив короткий взгляд через плечо назад к притихшим девчонкам.
– Завтра в семь утра к кафедре. Опоздаете – прибью.
Сил на церемонии не было. Завтра можно будет и наказание подобрать, и мозги вправить, на сегодня с нее было довольно. И если до лестницы удалось дойти достаточно бодрым шагом, подняться двумя этажами выше оказалось неимоверно сложно. Будто ядовитый взгляд таких знакомых глаз выпил все силы, оставив только глухую досаду.
«Ну тебя мне только не хватало!»
От досады и раздражение хотелось взвыть и выругаться, но женщина только закусила губу и упрямо тряхнула густой гривой вьющихся русых волос. Не беда, она справится со всем и со всеми.
Даже с ним.
«Участившиеся жалобы на отдельно взятых преподавателей академии Морион вынуждают межрасовый совет обратить внимание на возникшую проблему. В связи с этим, было принято решение о формировании комиссии, возглавляемой независимым экспертом…»
– Значит совсем скоро у нас будут гости… – едва слышно пробормотал мужчина, медленно сминая бумагу. – Только этого мне еще не хватало.
Откинувшись на спинку кресла, он с досадой потер лицо ладонями. Как будто мало ему было того внимания, которое уже привлекла к себе эта девчонка!
Что если кто-то из комиссии догадается сопоставить те же детали, которые сопоставил он. На которые указал покойный мастер Горик.
Эта мысль вынудила мужчину нахмуриться и резко подняться с места, чтобы приблизиться к окну. Внизу что-то надрывно заорало. Не с первого раза, но в жутких звуках удалось разобрать серенаду и остро посочувствовать несчастной барышне, которой она была посвящена.
– Одному эта тайна уже стоила жизни, что дальше? Что если она вскроется и хуже того – окажется не просто догадкой?
Нахмурившись, мужчина поджал губы, пытаясь сосредоточиться и разобраться с сумбуром, царящим в сознании. Он до последнего отмахивался от доводов Горика, до последнего не желал встревать в это дело, но старый пройдоха умудрился втянуть его в это даже из могилы.
– А-а-й-а-а-а! – провыло где-то внизу.
– У-у-у! – подпрягся тоненький голосок какой-то псины.
Скривившись, понимая, что больше не в силах выносить этой какофонии, мужчина мрачно взглянул на вазон с безвременно почившим цветком. Он достался нынешнему хозяину комнаты еще от предыдущего владельца и сейчас откровенно соблазнял на красочное расставание.
– Лю-у-убовь ма-а-ая!
Шумно выдохнув, понимая, что придумать ничего стоящего не удастся, мужчина медленно пододвинул вазон к краю подоконника. Исполнители ведь любят, когда к их ногам падают цветы. Жаль только, что некоторым их можно бросать исключительно с горшками.
К нам едет комиссия.
Новость застала Барс в старой подсобке, где она руководила ударным трудом провинившихся студенток. Руководила, мудро не переступая порога. Подсобка, явно служила не только некромантам, но и обитавшим здесь раньше менталистам. Не то, чтобы женщина опасалась того, что могло здесь остаться, скорее того, что могло здесь завестись.
Эти же мысли тревожили и Морату с Журавой, судя по несчастным и унылым взглядам, которые они бросали на жестокую преподавательницу. Увы, некромантка была неумолима.
– Давайте, давайте. А если так и дальше пойдет, это чудесное место вы приведете в порядок уже к концу первого курса, а завершение учебы отпразднуете капитальным ремонтом башни. Демонологи песьи.
Усмехнувшись, женщина скрестила руки на груди. По-хорошему, стоило бы устроить наказанием девчонкам в те же выходные, но Дажена воспротивилась. Судя по виду Барс, она была намерена придушить их, так что наказание пришлось отложить на неделю.
К этому времени Анна успела остыть, студентки осознать всю глубину проступка, а подсобка попалась на глаза неожиданно, но очень кстати. Вернее, ее уже год, как должен был разобрать Горимир с рабочими, но все как-то руки не доходили. Вернее, доходили только до перерывов между работой, что не обрадовало Дажену. Как ответственный декан факультета, допустить такое разгильдяйства без пользы для дела она не могла.
По крайней мере не в академии. Вот за ее стенами, где он обитал – пусть, но не здесь.
– Мы так больше не будем… – уже в который раз жалобно протянула Журава, шмыгнув носом.
Ей уборка как раз давалась куда легче. Явно привычная к этому делу, она достаточно бойко разбирала завалы хлама. Разве что в некоторые склянки предпочитала не вглядываться, да порой бледнела, когда в руки попадал какой-то черепок или подозрительный пакет.
– Ни «так» ни как-то иначе, – охотно согласилась Барс и наклонилась чтобы подхватить стеклянный шар, прикатившийся прямо к ногам.
Совершенно целый, без мутного осадка, характерного для сломанных артефактов. Странно даже было, отчего его отправили сюда. Разве что…
Понимание прошло запоздало. Слишком уж запоздало, ровно в ту секунду, как из глубин шара вдруг рванулась вперед темная дымка, вырастая в оскаленную пасть, готовую вцепиться в горло.
