— Ну он и мне нравится, почему я должна отступать?
А ведь Дима и не смотрел поначалу в сторону Аллы. Потом как-то резко изменил свое отношение к ней. Арина даже не смогла припомнить, в какой момент Дима начал оказывать знаки внимание ее подруге. Да какая разница? Выбирал видимо, кто лучше. Может и сравнивал. Не сказать, чтобы Алла была красивее Арины, но она не была такой наивной. Подруга всегда шла напролом к своей цели, сметая того, кто слабее, на своем пути. Вот и Арина оказалась такой, уступив Алле.
От воспоминаний о подруге, девушка переметнулась на троицу, убившую ее. Странно, но если в самом начале, при упоминании Лилит о них, Арина испытывала лишь страх, то теперь ее обуревала ненависть. И это чувство нравилось гораздо больше! Она воочию представила лицо того, кто подходил к ней в клубе. Красивый, даже немного слащавый брюнет, с хамской улыбочкой вседозволенности, похотливым взглядом. Он тогда вызвал у нее лишь легкое чувство брезгливости, сейчас вызвал глубокое отвращение, вызывающее рвотный рефлекс. Арина зло хмыкнула, вспомнив, как яростно вспыхнули его глаза, когда она ему отказала. Видимо не привык этот красавчик к такому.
Да, судя по его машине, а это именно он ее вел, пока его друзья измывались над ней на заднем сидении, эта гнида отпрыск богатеньких родителей. Автомобиль класса люкс. Он еще напоминал своим друзьям, чтобы те не запачкали дорогой светлый салон любимой ласточки!
Девушка не могла никак уяснить для себя, кто из этой троицы больше всего ей ненавистен: тот, кто вел машину, или один из тех, кто остервенело рвал на ней одежду. Она до сих слышала треск своего нижнего белья, когда его разносили в клочья, и ощущала боль от впившихся стринг, когда один их этих тварей, решил разорвать их, просто рванув вверх.
Мстительно поморщившись, девушка ощутила, как тошнота злости подкатывает к горлу. Сглотнув набежавшие слюни, она присела на кровати, глубоко дыша, пытаясь сдержать подкатывающий ком. Справившись с собой, легла было назад, но поняла, что дико хочет есть.
— Ничего себе! — удивленно ахнула Арина. — Оказывается тут можно проголодаться.
Встав с кровати, подошла к двери и, в нерешительности взяв за ручку, толкнула. На удивление, дверь довольно легко поддалась девушке, выпуская ее из комнаты. Выглянув в большой темный коридор, Арина покрутила головой из стороны в сторону, и заметив неспешно идущего черта, обратилась к нему:
— Уважаемый!
Черт испуганно ойкнул и прижался к стене, вытаращил на девушку огромные черные глаза.
— Вы меня слышите? — поинтересовалась девушка у перепуганного черта и, получив утвердительный кивок, попросила: — Вы не могли бы меня покормить?
— Мне не отдавали таких приказаний, — ошеломленно пролепетал он, так и прижимаясь к стене.
— Ты меня слышишь!? — зашипела на него девушка. — Я есть хочу!
— Владыка не отдавал никаких приказаний, — повторился тот, еще больше прижимаясь к стене.
— Слушай меня внимательно, — надвигаясь на него, яростно шипела Арина. — Я хочу есть. И если ты меня сейчас же не отведешь на кухню и не покормишь, я сожру тебя! Уяснил?
— Уя…уя…уяснил, — начал заикаться черт.
— Вот и молодец, — спокойно похвалила его девушка. — А теперь веди туда, где я могу поесть.
— Да, госпожа, — закивал тот, и осторожно пополз по стенке.
Усмехнувшись, Арина пошла следом за ним. Он привел ее на первый этаж, провел вглубь дома и, открыв большую массивную дверь, почтительно кивнул, пропуская вперед. Войдя внутрь, Арина ахнула от удивления: кухня была практически вся в огне, она ожидала увидеть здесь нечто похожее на плиту, и прочую утварь, но этого ничего не было — лишь открытый огонь, на котором что-то жарилось, парилось и варилось. А управлял всем этим безумием довольно пухлый и более высокий, чем ее провожатый, черт, удивленно застывший с какой-то дубиной в руках и уставившийся на нее.
Глава 4
Оставив Арину у себя в спальне, Люций вознамерился посетить одного из своих помощников — Аббадона, заправляющего в его царстве котлами. Этот демон пристально следил за тем, чтобы каждый котел, в котором уничтожались души, имел определенную температуру. Самая жаркая была для тех, кто совершал убийства ради корысти, хотя это был и смертельный грех, но все же не такой, чтоб мучить их долго. А вот самая холодная, в которой долго и мучительно уходили в небытие, была для самых отъявленных отморозков: маньяков, педофилов и прочих, свершавших при жизни немыслимые кровавые побоища.
Придя к своему помощнику, Люций застал того около одного из котлов распекающего черта всеми мыслимыми бранными словами.
— Что у тебя тут случилось? — хмыкнул владыка.
— Да, — дав подзатыльник слуге, зло пробасил Аббадон. — Решил прибавить огня, ему, видите ли, показалось, что они жарятся слишком медленно, — и замахнувшись еще раз на сжавшегося черта, гаркнул на него: — Еще раз, и я тебя размажу.
— Вот что с ними делать? — шутливо вздохнул Люций. — Так и норовят что-то натворить. Глаз да глаз за ними нужен.
— И не говори, владыка, — усмехнулся помощник. — Ни сна, ни покоя. — И прищурившись, поинтересовался у Люция: — Ты ко мне по делу, али как?
— Али как, — многозначительно подвигал бровями владыка. — Хотел предложить тебе сходить со мной посмотреть на новых блудниц.
— А я и не против, — шутливо отозвался Аббадон. — Ты же знаешь, в их казематы я завсегда.
Они рассмеялись и двинулись к Аграт, которая присматривала за душами блудных девиц. Но там их ждало разочарование: вновь прибывшие ни одного, ни второго демона не впечатлили. Разочарованно посмотрев на смотрительницу, Люций пренебрежительно протянул:
— Да, Аграт, не впечатлила.
— Ну чем богаты, — развела руками невероятной красоты демоница, вальяжно развалившись на своем удобном кресле.
Аграт была обольстительно красива: пепельные кудри, струились по ее обнаженному телу, прикрывая оголенную упругую грудь, нахально выпеченную, голубые огромные глаза, пылающие неприкрытым вожделением, прямой точеный носик и алые пухлые губы, призывающие согрешить здесь и сейчас. Демоница поднялась со своего кресла, расставив свои стройные длинные ноги, немного склонила голову вбок, облизнула кончиком языка губки и призывно посмотрела на Аббадона. Этот демон давно занимал ее мысли, не то, чтобы она сходила с ума от него, но была бы не прочь провести с ним в любовных утехах денек-другой. Больше всех ее заводили его рога, они были похожи на ее: золотые полумесяцем возвышающиеся над головой, только у него были массивнее и больше. Они невероятно оттеняли кожу демона, покрытую мелкими чешуйками, переливающимися зеленым перламутром, и шли к его большим золотистым глазам.
Подойдя к нему ближе, демоница провела по его мелким шипам, украшающим широкую грудь, томно откинула прядь волос и промурлыкала:
— Я бы могла тебе скрасить разочарование сегодня, милый Аббадон.
— Ты же знаешь, Аграт, я на работе ни-ни, — отшутился демон, ощущая, как волна желания накрывает его с головой.
Аббадон симпатизировал этой демонице, но было одно большущее “но”. Демон был слишком ревнив, а эта искусительница не только смотрела за душами блудниц, она наказывала похотливых мужчин, доводя их души день за днем до исступления не только своим внешним видом, но и сладкими речами, мурлыкающе шепча на ухо каждому грешнику о том, что она готова сделать с ним. Некоторые, более слабые души, практически теряли рассудок от дьявольского желания, которому не давался выход.
Да и, честно сказать, ему очень не нравилось ее одеяние, точнее полное отсутствие оного.
— Ну иногда же можно отступить от своих правил, милый, — продолжала томно мурлыкать Аграт.
— Не сегодня, дорогая, — сопротивлялся из последних сил Аббадон, и привел контраргумент: — Ты же видишь, что я с владыкой.
Аграт усмехнулась и покачала головой. Как бы не был красив ее повелитель, но зная его изощренный нрав, она ни за что не готова была провести с ним хоть пару минут в одной койке. Да он и никогда не предлагал этого ей.
