уши и широко открыв глаза, чтобы заметить любое неестественное движение в темноте или изменение течения, которое сказало бы нам, что что — то заметило нас.
Когда мы достигаем песчаного дна, я скольжу по нему животом, подползая ближе к дыре в носовой части корабля. Я хватаюсь за деревянную стену, сжимаю ее пальцами и заглядываю внутрь.
— Там есть сундуки, — говорит Мара. — Сундуки с сокровищами.
Я оглядываюсь на нее и хмурюсь.
— Как ты узнала, что это вообще здесь?
Она пожимает плечами.
— Некоторые из моих секретов я хотела бы сохранить при себе.
— Мара, — начинаю я, не желая звучать как моя мать, но так и звучу.
Она качает головой.
— Я люблю выделять время для себя, Ева, как и ты.
Я не могу с этим поспорить, поэтому не спорю.
Сам корабль большой. Я не знаю, что заставило его утонуть, но в его боку по всей длине огромная рана, будто он наткнулся на скалу или айсберг и набрал слишком много воды. Судя по виду, он был здесь очень давно.
Я следую за хвостом Мары, пока она плывет вглубь корабля, стараясь избегать острых кусков дерева, торчащих по бокам.
Именно тогда я понимаю, что в этой истории есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Я смотрю на нее.
— По какой причине ты привела меня сюда?
Она делает глубокий вдох, и жабры на ее шее раскрываются.
— Я не хочу, чтобы ты была несчастной, Ева.
— Что это означает?
— Это значит, что если бы ты хотела… сбежать, я бы не стала тебя останавливать.
— Сбежать? — повторяю я, будто никогда не слышала этого слова. Даже когда она кивает мне, я удивляюсь, почему я серьезно не подумала о побеге. Просто каждый раз, когда я думаю о вариантах, я прихожу к выводу, что у меня их нет. Я просто подумала, что мне придется столкнуться со своей судьбой, что мне придется выйти замуж за Каллена и прожить остаток своей жизни… несчастной.
Но, может, есть другой вариант…
— Куда мне уплыть? — спрашиваю я Мару, внезапно надеясь, что у нее есть для меня ответ. — Ты же знаешь, я не могу уплыть в другой океанский город. Меня вернут, как только они узнают, кто я, — а то, что я жена короля Корсики, означает, что я знаменитость — я не смогу слиться с толпой.
Мара кивает.
— Если ты сбежишь, самым безопасным местом для тебя будет суша.
Мои глаза расширяются, а ее повторяют за моими, будто она не может поверить, что предлагает такое.
— Суша? — повторяю я.
Она снова кивает, когда я тяжело сглатываю.
— Ты знаешь, насколько опасна эта земля.
Затем она качает головой.
— Лиам сказал мне, что все те сказки, которыми нас кормили, — всего лишь страшилки, чтобы отбить у нас охоту когда — либо посещать берег.
Я хмурюсь, ведь что знает Лиам? Он может быть братом Мары, но это мало что значит — он еще даже не полноценный русал. Лиаму за двадцать, и он не такая заноза в заднице, как мужчины постарше — по крайней мере, пока, но дайте ему время, и я уверена, что он станет таким. Он красив, с длинными рыжими волосами и огненным характером под стать.
— Ты же знаешь, что не можешь оставаться в море, — говорит Мара.
Я киваю и постукиваю пальцами по нижней губе, пытаясь обдумать ускользающую мысль. Если я попытаюсь уплыть в другой город в океане, меня просто вернут на Корсику и Каллену. И кто знает, что он потом со мной сделает. На непокорных жен не смотрят тепло. Нет, оставаться в океане невозможно.
— Ты права, — говорю я, поворачиваясь к ней лицом. — Единственное место, куда я могу отправиться, — это берег.
Она кивает.
— Есть так много вещей, которые тебе придется узнать на суше, — мягко говорит она, будто я уже приняла решение и сказала ей об этом.
И все же… разве это не то, что я только что сделала? По крайней мере, я думаю, что приняла решение.
— Главное — не позволять людям узнать, кто ты, — продолжает Мара. С ногами я выгляжу как человек. Но как только мои ноги погрузятся в воду, мой хвост вырвется наружу, и это будет худшее, что может случиться, потому что я понятия не имею, как отреагируют люди.
Сомневаюсь, что хорошо.
Мы двигаемся дальше, вглубь корабля. Маленькие комнаты и тесные каюты заставляют меня дрожать, вызывая во мне чувство клаустрофобии. Несколько мелких рыб и несколько крабов исследуют дно корабля, но ничего достаточно крупного, чтобы считаться угрозой.
Я следую за Марой, пока мы продолжаем перемещаться по комнатам, пока не находим то, что, как я полагаю, является одним из больших внутренних залов.
— Сюда, — шепчет Мара, указывая на дверь, которая висит на петлях, открывая маленькую комнату за ней. Мы заходим внутрь. Почти слишком темно, чтобы что — то разглядеть. Мара во что — то врезается и вздрагивает с проклятием, врезаясь в меня и отбрасывая нас к стене.
Она отталкивается от меня, а затем смотрит на меня с виноватой улыбкой.
— Лиам назвал этот корабль испанским галлоном или что — то в этом роде.
— Испанский галеон, — поправляю я ее, вспоминая книгу по истории, в которой я читала о таких.
Мара на мгновение замолкает, когда ее слова внезапно проникают в мой переутомленный мозг. Как бы Лиам узнал, что это за корабль, если бы не…
— Я не знала, что ты приводила сюда Лиама.
Она краснеет.
— Только один или два раза.
— Ты должна быть осторожна, Мара, ты же знаешь, что Каллен не одобрит твоего путешествия сюда, и Лиам должен знать лучше, — потом мне приходит в голову еще кое — что. — Каллен понятия не имеет, что ты приплыла ко мне, да?
Она сразу выглядит виноватой.
— Он не знает.
— Ты слишком сильно рискуешь!
