неправильно, но выбор был за Алисой, и она его сделала.
– Но решение отправить Алису в Кобэ было твоим.
– Да, – тихо сказала Таисса. – Я знала, что оно ударит по тебе.
– Но всё же поступила так, как поступила.
– Да.
Их взгляды скрестились. И они одновременно грустно усмехнулись.
– Ох, как мы поссоримся, когда вернёмся, – произнесла Таисса, слабо улыбаясь. – Если вернёмся.
– Обещаю тебе, что сделаю всё, чтобы дать тебе такую возможность, – серьёзно сказал Дир.
– И даже накричишь на меня?
– Так, что задрожат окна.
Таисса вздохнула с облегчением, глядя на призрак улыбки в его глазах.
– Иди сюда, – произнёс Дир.
Он раскрыл ей руки, и Таисса, придвинув к нему свой табурет, устроилась в его объятьях. Обнять его, поделиться теплом хотя бы на пять минут… зажмуриться и представить себе, что всё хорошо.
– Быть Светлым чудовищно тяжело, – произнёс Дир. – И очень хрупко. Я почти жалел этих четверых, а потом увидел тебя и вдруг представил, как на моём месте стоишь ты. Как тебя бросают вниз через перила… и всё.
Он помолчал.
– Есть вещи, которые простить невозможно.
Насчёт этого Таисса не была так уверена. Если бы кто-то из её близких погиб на её глазах, стала бы она хладнокровной убийцей? Виктория ослепила её отца, но… изменило ли это Таиссу? Наполнило ли яростью?
Нет. Она чувствовала лишь горе. А вот Омега поняла бы Дира очень хорошо.
– Но спасёт ли нас эта безжалостность? – произнесла Таисса, подняв взгляд на Дира. – Их больше, и они сильнее. Нам нужно что-то другое.
– Хочешь сказать, мы должны победить их добрым словом и моим даром убеждения?
– Почему нет? – Таисса чуть улыбнулась. – Раньше тебе удавалось и не такое.
– Да уж, – пробормотал Дир. – Чуть не переубедил всю планету.
Они смотрели друг на друга, и в глазах Дира колыхались поля вереска. Обнажённые тела в зарослях на вершине холма и звёздное небо над головой. Жалеет ли она, что в ту ночь, когда на её голове полыхал венец, они так и не завоевали мир?
…Жалеет ли она, что теперь они обречены вместе?
– Есть ещё кое-что, – вдруг сказал Дир. – Майлз Лютер и его сын. Таис, ты помнишь, что произошло перед тем, как мы рухнули в воронку?
Он не произнёс имени Вернона, и Таисса недоумённо посмотрела на него. А потом резкий голос Элен прозвенел в ушах:
«Не думай об этом. Ни секунды. Сейчас нельзя».
– Нужно об этом поговорить. – Дир обнял её крепче. – Нужно, иначе мы не будем готовы, Таис. Нанораствор. Ты понимаешь, что нам с тобой грозит? Мне и тебе?
Нанораствор. Майлз Лютер и его сын. Вернон Лютер.
Вернон. Его имя… словно тень, скребущая по сердцу. Взгляд серых глаз во сне… почему Вернон прощался с ней?
Цена знания. Цена незнания. Стоит ли ей узнавать то, что уже понял Дир?
Нет. Ещё час, ещё полминуты – нет.
– Не хочу об этом думать, – произнесла Таисса, подняв голову. – Не сейчас.
Во взгляде Дира промелькнуло что-то странное. Сочувствие?
– Как скажешь, принцесса. Если тебе так будет легче, я дам тебе время.
Таисса вздохнула.
– Помнишь, я хотела нырнуть в воронку вместо Тьена, чтобы его защитить? – грустно спросила она. – Теперь я отчаянно хочу вернуться домой. И раз за разом повторяю себе: если бы только мы успели накрыться силовым полем, если бы поняли раньше, перестраховались, не были бы столь беспечны…
– Сожаление в человеческой природе, Таис, – мягко сказал Дир. – Изменить её сложно, я бы сказал.
Таисса помолчала. А потом решительно кивнула, выпрямляясь и высвобождаясь из рук Дира.
Пора было действовать. Формировать план.
– Прошлое изменить нельзя, – произнесла Таисса. – Но можно изменить настоящее. Омега предложила найти того, кто здесь заправляет всем, и обратиться к нему.
– Местный лидер, – произнёс Дир задумчиво. – Принц Пустоты, как я понял. Боюсь, договориться с ним будет непросто. А ведь сначала ещё нужно его найти…
– Ещё непонятно, человек ли он. Как думаешь, он тоже путешественник во времени, застрявший здесь?
– Вполне вероятно. Или отдалённый их потомок.
Таисса отрешённо глядела на яркие огни вдали. Принц Пустоты, возможный повелитель этого мира. Если между ними есть нечто общее, если Принц увидит в ней и её спутниках не угрозу, а кого-то, с кем можно поговорить…
– Может быть, он тоже потомок какого-нибудь Великого, – тихо сказала она.
– Думаешь, тебе удастся пробудить в нём родственные чувства?
Таисса развела руками. Какой он, хозяин этого мрачного города? И что он испытывает к пришельцам, устроившим тут катастрофу?
– Вряд ли он будет нам рад, – произнесла Таисса. – Но попробовать стоит.
– Я бы не советовал, – протянул сзади новый голос.
Таисса резко обернулась, машинально заметив, что в этот раз ей не заложило уши. И увидела того самого незнакомца, который наблюдал за стычкой Дира и четверых оборванцев. Сейчас он небрежно опёрся о полуразломанные перила. Капюшон всё ещё полностью закрывал его лицо.
– Ты шпионил за нами? – резко спросила Таисса.
– Ну что ты. Просто подслушивал.
Тёмная фигура под капюшоном. Не слишком высокая. Таиссе вдруг стало очень неуютно.
– И ты один? Без подкрепления?
– О, я сам себе подкрепление, – отмахнулся незнакомец. – К тому же я не люблю, когда у важных разговоров бывают свидетели. Не то чтобы мне было хлопотно их убивать, просто… зачем? Люди – это ресурс. С ними интересно. А с вами, мои дорогие, – особенно.
Его голос явно был отфильтрован, но за напускным спокойствием Таисса чувствовала напряжение.
– Что тебе от нас нужно?
– Самый простой ответ очевиден. – Незнакомец издал смешок. – Я тайный член подпольного сопротивления, которое выступает против Принца Пустоты, и приглашаю вас отправиться со мной.
– Правда?
– Подожди, я ещё не закончил. Когда мы окажемся в тайном убежище, ты обнаружишь, что я глава этого сопротивления, – незнакомец отвесил Таиссе лёгкий поклон, – и тут же начнёшь меня охмурять. Впрочем, я буду только рад охмуриться, и когда мы наконец сбросим проклятого правителя этого города...
Он осёкся. Вздохнул под капюшоном и на миг повернул голову в сторону призрака давешнего чёрного замка, парящего в туманном небе.
– А, сколько времени мы потеряем
