Он торопливо надел рубашку.
— Я пойду смотреть товары вместе с тобой! — промурлыкала Иви.
— Не пойдешь! — неуклонно ответил Тэумар, — это ножи и стрелы, а не кольца и браслеты. Ты станешь болтать, отвлекать меня лишними разговорами, а мне нужно заниматься делом…
— Тебе всегда нужно заниматься делом! — воскликнула она обиженно.
— Разве я обделяю тебя вниманием? — раздраженно проворчал Тэумар.
— Когда ты возьмешь меня с собой в Лянсиду? — спросила Иви, спрыгнула с кровати, обнаженной прошла через комнату и встала так близко, что Тэумар снова ощутил жар ее нежного, податливого тела.
Но беспомощно приоткрытые карминные губы, широко распахнутые темные глаза под густыми ресницами, легкое теплое дыхание, белая рука с тонкими пальцами, обвивающая его шею — все это сейчас ничуть Тэумара не вдохновляло, напротив, ему хотелось избавиться от Иви как можно быстрее.
Поддавшись порыву, он едва ли не грубо оттолкнул от себя девушку.
Иви, привыкшая к тому, что любимый не всегда обращается с ней бережно, фыркнула:
— И мать все выспрашивает, когда же ты на мне женишься!
— Почему твоя мать не выспрашивает о том, что ты по ночам делаешь в моей спальне? — равнодушно осведомился Тэумар.
— Да что с тобой сегодня? — воскликнула Иви, потянувшись за своей одеждой, — дурной сон привиделся?
— Прости, — выдохнул Тэумар, — ты задаешь вопросы, на которые у меня пока нет ответа…К тому же мои мысли заняты другим…
— Чем же?
— Тебе не понять… Это мои заботы…
— Ты любишь меня, Тэумар? — спросила Иви и, ободренная его смягчившимся голосом, прильнув к его широкой груди.
— Люблю, ты же знаешь, что люблю… — Тэумар рассеянно провел рукой по ее, вьющимися змеями, волосам.
— Тогда возьми меня собой, возьми… — страстно прошептала она.
— Сейчас не могу…
— Так сколько мне еще ждать? Пока наберешься решимости, моя краса увянет и тогда не только ты, а никакой другой мужчина не захочет видеть меня рядом.
— Ты еще очень молода, Иви! Куда нам спешить! — сказал Тэумар и поцеловал ее приоткрытые губы. — Я непременно в это раз поговорю с отцом. Не думаю, что он воспротивится моей женитьбе на тебе.
— Когда же ты за мной вернешься?
— Скоро, моя Богиня! — усмехнулся Тэумар, — даже не заметишь, как время пролетит…
— Обещаешь?
— Слова даю!
Но Иви, хоть и поверила любимому, а подумала, что подхлестнуть события не мешало бы. Целый год уже тянулись их встречи, целый год ждала она предложения, а Тэумар все медлил, откладывал разговор с отцом под любым предлоглм.
Мать Иви, мудрая и хитрая травница, давно советовала дочери опоить будущего вождя Лянсиды приворотным зельем, но Иви никак не осмеливалась, — боялась, что тот, сам обладающий магическим даром, распознает обман, и тогда ее надежда на счастье рухнет окончательно. К тому же она любила Тэумара и хотела владеть его сердцем, не прибегая к обманным чарам.
Но именно сегодня что-то насторожило девушку. Что-то, чего она не могла себе объяснить, как не пыталась.
Иви и сама умела немного предсказывать будущее и теперь ее, чуткая к малейшим переменам душа, шептала ей, что нужно действовать незамедлительно, иначе счастье может и ускользнуть.…
После ухода любимого, Иви беспокойно заметалась по дому, который Тэумар купил специально для них, заплатив россыпью драгоценных камней.
Он не поскупился, дом был просторным и уютным, с маленьким ухоженным садом, глядящим на озеро, со слугами, готовыми выполнить каждое желание молодой хозяйки и не выносящими за каменные стены дома ничего из того, что в нем происходит.
Когда-то семья Иви тоже была очень богата, но после смерти отца некому стало заботиться о конюшнях, в которых стояли лучшие лошади северных земель: золтоногие, сребрегривые, с ноздрями, пышущими огнем, скачущие быстрее ветра.
Всех лошадей пришлось распродать, потому как оказалось, что и богатство условное. Отец наделал много долгов, требующих немедленной оплаты, — так они лишились и огромного дома, в котором Иви родилась и выросла…
Завернувшись в плащ, покрыв капюшоном волосы, направлялась Иви на окраину леса, где жила теперь в небольшом, добротном домике ее мать, не пожелавшая переехать в роскошные дочкины хоромы.
Идя по узкой тропинке мимо бедных глиняных лачуг, крыши которых были покрыты древесной корой и тростником, вспоминала она свою первую встречу с Тэумаром три года назад, как раз незадолго до смерти отца.
Тэумар прибыл тогда в город вместе с своим отцом Изенаром, меняющим золото на лошадей.
Иви, пробравшись незаметно к приемной зале, затаив дыхание, любовалась в щелочку двери на высокого широкоплечего молодого красавца, который со скучающим видом разглядывал расписные колонны. Она полюбила его сразу и на всю жизнь…
Худая, черная фигура в лохмотьях вынырнула из-за угла ближайшей лачуги кинулась ей под ноги.
Иви вскрикнула, отпрянула в испуге, но женщина, скорчившись, глядела на ее затравленно-скорбным взглядом, шевелила беззвучно синими губами и тянула вперед костлявую, дрожащую руку. В плетеном коробе за ее спиной тихо плакал грудной ребенок.
Иви сорвала с запястья золотой браслет, сунула его в протянутую ладонь и побежала едва ли не бегом.
Травница Ния хлопотала у очага, помешивая варево, кипящее в черном котле над огнем. После того, как они разорились, Ния стала зарабатывать на жизнь изготовлением целебных отваров из заповедных трав, которые не требовали магии для достижения результата, и слава о ней, как об искусной врачевательнице разлетелась далеко по северным окраинам.
Иви приоткрыла тяжелую дверь и скользнула внутрь просторной дымной комнаты, пропитанной удушливыми запахами лекарственных трав.
— Мама! — позвала она так тихо, словно боялась, что их кто-нибудь подслушает.
— А, явилась… — проворчала Ния, заправляя за ухо клок совершенно седых, жестких волос.
Ния была еще не стара, но колдовские чары, если их использовали обычные, не обладающими магией по праву рождения люди, безжалостно отнимали молодость и здоровье.
Только Ния давно не думала о себе, она стремилась пристроить дочь и уже тогда, со спокойным сердцем отправиться по неведомой тропе в подземелье Ищущих Рождения.
Но все богатые женихи их города в первую голову жаждали развлечений, а уж затем шли на свадебный порог с той, на которую укажут родители.
Ния не хотела, чтобы Иви, лишившаяся наследства, стала забавой для чьих-нибудь ловких рук.
Другое дело — будущий вождь Лянсиды. За это стоило побороться. Первый же взгляд, брошенный Тэумаром на Иви убедил Нию, что ее чаяния могут сбыться.
Она выкупала дочь в травяном отваре, натерла юное тело душистыми мазями и отправила в спальню к иноземцу. К счастью, это не составило труда. Иви уже была влюблена в Тэумара как кошка…
— Мама, зелье… — прошептала Иви.
— А, решила, наконец прислушаться к моим советам!
— Он завтра уезжает в Лянсиду, мама, а меня с собой опять брать не хочет. Обещает поговорить с отцом и вернуться. Но мне неспокойно… Сделай так, чтобы там, вдали, он думал обо мне беспрестанно и страдал бы — не видя меня, не целуя…
— Верные мысли, доченька! — с улыбкой закивала Ния, — есть у меня на примете одно зелье… конечно, хорошо, если бы он выпил его, лежа с тобой в постели…
— Не уверена…Тэумар хочет уехать сегодня вечером. Мне его не задержать…
— Добро! Дай ему выпить на дорогу. Ты же всегда даешь ему на дорогу разбавленное вино. Так он ничего и не заподозрит…
— И все же я боюсь, мама…
— Не бойся…
— Когда шла сюда, встретила нищенку с ребенком.
— Хороший знак для нашего замысла! Ты подарила ей что-нибудь?
— Золотой браслет с запястья… — Иви тихонько вздохнула.
— Не жалей… Не сгинет бесследно твой дар, однажды получишь сторицей обратно… — проговорила Ния, заглядывая вглубь клокочущего варева.
— Да пусть и бесследно, лишь бы Тэумар был моим…
— Будет! Только выполняй все в точности, как я скажу… Дай ему напиток и отпусти с легким сердцем: смейся, а не плачь, радуйся, а не грусти, покажи ему, что ты не так проста… Пусть задумается, что есть у тебя жизнь и без его поцелуев…
