возглавляемой вами МААГ обладают достаточной квалификацией для того, чтобы распутать столь незначительное преступление. Насколько я понимаю, подвергшийся нападению сотрудник остался жив?
— Да, конечно, — ответил Бонбоэль, уже сожалея, что вышел на связь. — Прошу прощения за беспокойство, коллега. Разумеется, мы справимся своими силами.
И глава МААГ разорвал связь.
Разговор, состоявшийся между двумя силовиками, мог вызвать у несведущего эльфа недоумение — но не у самих участников разговора. Главы силовых противостоящих ведомственных структур прекрасно друг друга поняли. Бонбоэль предложил Варсиэлю выдать участников нападения на расправу — соглашаясь в таком случае считать конфликт улаженным, — глава ВБР отказал. После чего пути назад оказались отрезаны: блюдя честь белоснежной тоги силовика в конфликте с ВБР — а может, как знать, и со светлыми магами в целом? — Бонбоэлю следовало идти до логического конца.
Глава МААГ прикрыл веки и посидел так некоторое время. После чего крикнул, чтобы пригласили руководителягруппы эльфийского спецназа — этого доверенного эльфа Бонбоэль вызывал только в экстренных ситуациях.
На следующий день Ариэль пошел в детский садок.
Вообще-то, мог и не пойти. После того, как отца избили хулиганы, мать сильно сомневалась, стоит ли отпускать Ариэля в детский садок, но все-таки отпустила. На этом настоял отец, который к тому времени очнулся и мог разговаривать. Его разговора с матерью Ариэль не слышал, но понял, что на посещении детского садка настоял отец. До того мать сообщила Ариэлю, что в понедельник он останется дома, а после разговора с отцом резко передумала.
«Ну и ладно, в детский садок, так в детский садок!» — решил Ариэль и действительно на следующий день пошел в детский садок.
Когда мать отвела его в группу, то, вопреки обыкновению, о чем-то переговорила с воспитательницей. О чем — Ариэль не слышал, но воспитательница во время этого разговора в опаской посмотрела на мальчика, а потом быстро-быстро закивала.
Мать ушла, а Ариэль принялся заниматься тем, чем обычно занимался в детском садке: играть в игрушки. Он почти забыл о том, что произошло в прошлое посещение, а вспомнил только тогда, когда случайно бросил взгляд на Мюриэль, на щеке которой красовался красный рубец в виде притаившегося паука. За два дня рубец нисколько не уменьшился — оставался таким же, как на момент пятничной прогулки, непосредственно после излечения.
Мюриэль заметила взгляд Ариэля и подошла к нему.
— Ариэль, можно я поиграю с тобой в волшебные треугольники?
— Можно.
Они с Мюриэль сели играть в волшебные треугольники.
Игра требовала магического напряжения: изредка по волосам Ариэля проскальзывали голубые, а иногда и лиловые искры, а по волосам Мюриэль искры не проскальзывали, зато самые кончики ее распущенных волос смешно подрагивали. Но все равно, до треугольников приходилось дотрагиваться пальцами, потому что одной силой воли треугольники не складывались, хотя Ариэль очень старался. Мальчик напрягал свою волю, как только мог, в результате чего искрил волосами — тщетно: передвинуть треугольник не получалось.
Увидев, как девочка отодвигается от него во время искрения, Ариэль догадался, что она боится.
— Не бойся, — сказал Ариэль. — Я тебя не ударю. Только не говори, что долетишь до Алармейских гор раньше меня.
— Не буду, — просияла Мюриэль.
— Правда? — недоверчиво спросил Ариэль, и в волосах у него промелькнула фиолетовая искорка.
— Правда, правда, — успокоила его девочка. — Ты первым долетишь до Алармейских гор.
— Я не хотел тебя обижать, — буркнул Ариэль, чувствуя, что девочка желает сделать ему приятное. — Это случайно получилось.
— Я знаю. Ты не думай, мне не больно.
— Правда, не больно?
— Сначала, когда ты в меня выстрелил было больно, а потом, когда воспитательница залечила, перестало болеть.
— Он такой красный, — сказал Ариэль, указывая на шрам.
— Я знаю, смотрелась в зеркало, — сообщила девочка. — Теперь совсем не болит. Можешь потрогать, если хочешь.
Ариэль потрогал шрам на щеке Мюриэль. Шрам был неровным и гладким, на ощупь почти приятным, хотя гладить чистую кожу было все-таки приятней.
— Ай! — вскрикнула девочка.
— Ариэль, немедленно отстань от нее! — раздался громовый голос воспитательницы.
Воспитательница этим не ограничилась, а подбежала к играющей паре, ухватила Ариэля за руку и потащила в сторону от волшебных треугольников.
— Я не хочу! — закричал Ариэль, сопротивляясь.
— Отстаньте от Ариэля, мы играем! — закричала также Мюриэль.
— Играете? — недоверчиво переспросила воспитательница. — А почему ты кричала?
— У него пальцы холодные.
— Ариэль, все равно, не смей дотрагиваться до Мюриэль, не то пожалеешь, — предупредила воспитательница.
Вырвавшийся из ее рук Ариэль уселся к своим волшебным треугольникам и насупился.
— Если хотите, играйте вместе, но чтоб мирно! — глядя с подозрением, предупредила парочку воспитательница.
Дети, занятые расстановкой треугольников, не ответили. Поджавшая губы воспитательница отошла. Ариэль видел, что сегодня она в неважном настроении, но почему-то не покрикивает на воспитанников, а ведет себя более сдержанно, чем обычно. Почему — этим вопросом мальчик не стал задаваться, он не интересовался жизнью взрослых эльфиек.
Дети продолжили игру.
— А как ты думаешь, — спросил Ариэль через некоторое время, — в Алармейских горах холодно?
— Там же снег.
— Он блестит на солнце!
— Все равно холодно.
Оба задумались, может ли быть тепло при снеге.
В этот момент к ним подбежал мальчик из их группы по кличке Зловредина — весьма хулиганистый и озорной.
— Я хочу играть в треугольники! — нагло заявил он.
— Это я играю, — набычился Ариэль.
— Отойди от нас, — попросила Мюриэль.
Но Зловредина не унимался.
Есть такие неспокойные эльфийцы, которые и себе не могут места найти и другим покоя не дают — этот эльфийский мальчишка был этого племени. Вечно что-нибудь придумает, и обязательно неприятное, пакостное: то спрячет любимую игрушку, чтобы никто не нашел, то ногой исподтишка пнет, то затрепещет крылышками перед самым твоим носом — нарочно, чтобы задеть. На этот раз Зловредина схватил один из волшебных треугольников, в которые играли дети, и побежал прочь.
— Стой! — крикнула Мюриэль.
Ариэль вскочил на ноги, не помня себя. Волосы на его голове затрещали, забрызгали искрами и принялись удлиняться. В мгновение ока, брызжа по сторонам фейерверком, волосы догнали убегающего сорванца и обвились вокруг его ног. Зловредина, с зажатым в руке похищенным треугольником, свалился на ковер. Волосы на этом не успокоились: внезапно они принялись сокращаться, то есть уменьшать свою длину. Не успевший опомниться Зловредина, с одной жалкой искринкой в волосах, мигом оказался подтянут туда, откуда сбежал — к остальным треугольникам. После этого волосы почему-то разжались и спрятались на голове Ариэля, превратившись в обыкновенную прическу, хотя Ариэль их об этом не просил.
Вожделенный треугольник оставался в руках противника, поэтому Ариэль, лишившись по неизвестной причине своей
