— Да. Мятежникам нравится терроризировать смертных. И они ненавидят вампов за то, что те пытаются их остановить, — вздохнула Дарси. — Грегори сказал, что возьмет Тейлор домой и сотрет ее память. Он вынул из камеры пленку.
— А что случилось с тобой? — спросил Остин.
По телу Дарси прошла дрожь.
— Мятежник попятился от Коннора, таща меня за собой. Коннор сказал, что я мешаю ему и что лучше меня отпустить, а сам продолжал наступать на нас. Мятежник испугался. Я чувствовала на шее его тяжелое дыхание. Тут он сказал, что должен отвлечь внимание.
Она снова коснулась лица Остина и заглянула ему в глаза.
— В этот короткий миг я познала настоящий ужас. Все происходило как в замедленной съемке. Я открыла рот, чтобы закричать, но вампир оказался проворнее. Он выхватил нож и вонзил мне в грудь.
Остин притянул ее к себе на колени.
— Я убью его. Выслежу и убью.
— Все дальнейшее вспоминается как в тумане, — прошептала Дарси. — Помнится, Коннор зарычал от ярости. Еще помню ужасную боль. И шок. Я поняла, что умираю. Мятежник исчез. Коннор опустился рядом со мной на колени. Он говорил, что чувствует себя виноватым, что должен был помешать этому. Помню его голубые глаза. Я смотрела на него. Я не хотела умирать в одиночестве. Тогда Коннор сказал, чтобы я не волновалась. Что он обо мне позаботится.
Дарси выскользнула из рук Остина и свернулась на постели калачиком. Ее тело сотрясала дрожь.
— Дарси.
Остин лег рядом и обнял ее. Но дрожь не унималась.
«Дарси. — Он наводнил ее мозг своим сильным, теплым присутствием. — Ты в безопасности, ты теперь со мной».
Девушка вздохнула. Она закончила свою историю и теперь могла похоронить воспоминания в дальнем углу памяти.
— Я не хотела становиться вампиром.
— Конечно, я понимаю.
— Я едва сознавала, что происходит, когда они меня обратили.
— Кто это сделал? — спросил Остин. — Кто укусил тебя?
— Коннор, — судорожно сглотнула она.
— Вот ублюдок, — прошипел Остин. — Я должен его возненавидеть. Но он спас тебе жизнь.
— Он мог телепортировать меня в «Роматек», — возразила она, — или в больницу. Но его больше беспокоило, как бы сохранить в тайне их страшный секрет, чем спасти меня. Я потеряла своих родных, дом, работу, сбережения, способность иметь детей. Я потеряла дневной свет и всякую надежду на нормальную жизнь.
— Но ты здесь. А это, черт побери, лучше, чем лежать мертвой.
— Но днем я мертва, — прошептала она.
— Зато жива ночью. Давай скажем, что чаша наполовину полна, а не наполовину пуста. И я готов разделить эту чашу с тобой.
Дарси повернулась к нему с грустными глазами.
— Ты потеряешь работу, если узнают, что у тебя связь с вампиром.
— Может быть. — Остин пожал плечами. — Мы не будем торопить события. Начнем постепенно, по одному дню, вернее, по одной ночи. У нас все получится.
— Надеюсь.
С глубоким вздохом Дарси закрыла глаза. В носу защекотало. Густой, восхитительный запах. Запах Остина.
— Если у Шанны и Романа получилось, получится и у нас.
— Да, но у них не все проблемы разрешились. — Дарси ощутила странный стук, как будто ее сердцебиение многократно усилилось. Она пыталась сосредоточиться на разговоре. — Шанна хочет иметь детей, но, возможно, у нее теперь не получится.
— Не думаю, что это возможно.
Биение усиливалось. Дарси подумала, что у нее что-то случилось с сердцем.
— Роман хотел снова стать смертным, но и это не получилось.
— Что?
Остин приподнялся на локте.
При виде вены на шее Остина Дарси невольно ахнула. Она слышала биение не своего сердца. А его. Это его кровь стучала в венах, призывая ее.
— Дарси. — Он коснулся ее плеча.
— Да? — вздрогнула она.
— Я задал вопрос. У тебя все хорошо?
— Да, вполне.
«Господи, помоги мне. Я проголодалась».
— Есть способ превратить вампира в смертного?
— Роман думал, что есть. Они провели эксперимент на свинье, но та сдохла. Шанна не позволит Роману, чтобы он проверил это на себе.
Взгляд Дарси снова переместился на шею Остина. Боже правый, она видела, как пульсировала там вена. Она чувствовала запах крови. Это было ужасно. До сих пор с ней такого не бывало. Но последние четыре года она не находилась рядом ни с одним смертным. А теперь вела себя как… вампир.
— В чем смысл эксперимента? — спросил Остин.
— В нем нет смысла. Он не работает.
От отчаяния Дарси заскрежетала зубами. Десны странным образом зачесались.
— Почему?
— На тебе нет браслета?
Она бросила взгляд вниз, но одеяло закрывало его ноги.
— Я снял его, когда принимал душ, Дарси. Почему эксперимент не удался?
— Какая-то проблема с ДНК. Она мутировала. Роман считает, что опыт может закончиться успехом только при наличии оригинальной человеческой ДНК.
Запах крови Остина наполнил ее мозг. Удары его сердца сотрясали ее тело. Боже правый, что, если Остин прав и она не в состоянии контролировать себя? Что, если у нее вылезли клыки?
Вскочив с постели, Дарси поискала на полу свою одежду. Не найдя белья, натянула шорты прямо на голое тело.
Остин сел.
— В чем дело?
— Ни в чем. — Она надела топик. Десны чесались все сильнее. О Господи, что, если бы она его укусила? Или того хуже — убила?
Он вылез из постели.
— Не уходи. У нас еще впереди раунд номер два.
Она накинула халат.
— Я не хочу здесь уснуть. В твои окна светит солнце. — Дарси сунула ноги в шлепанцы. — Мне будет лучше в домике у бассейна.
Он выхватил из чемодана трусы и начал одеваться.
— Я иду с тобой.
— Нет!
Он посмотрел на нее с укоризной.
— Не отталкивай меня. Ты сама приняла решение прийти ко мне сегодня. Все было прекрасно. И теперь не можешь просто так уйти.
Десны пронзила острая боль.
— Мне нужно это сделать. — Она бросилась к двери.
— Черт побери, Дарси! — Остин шагнул к ней. — Ты скажешь мне, в чем дело?
— Все было прекрасно. — Ее глаза застилали слезы. — Но это не может повториться. Прости. — Она выскочила в коридор.
— Нам нужно поговорить! — крикнул он. — Я буду у тебя через пять минут!
— Эй! — прозвучал вновь голос Гарретта. — Что происходит?
Дарси припустила со всех ног, чтобы второй сотрудник ЦРУ не узнал, что в гости к Остину наведывалась вампирша. Достаточно было того, что она разбила Остину сердце. Не хватало только, чтобы он еще и работу потерял. Имея сверхчувствительный слух, она до сих пор различала их голоса.
— Какая-то проблема с подружкой? — спросил Гарретт.
— Я справлюсь, — проворчал Остин. — Не волнуйся.
