Бек Макмастер - Поцелуй стали (ЛП)

Соски Онории затвердели и буквально молили о ласке. Блейд слегка ущипнул их.

– Боже милостивый, – прошептала она, впившись ногтями в его бедро.

Блейд опустил руку к влажным завиткам между её ног, желая прочувствовать страсть Онории. Выпачканные в масле пальцы легко скользнули в жаркое лоно. Онория полностью отдалась наслаждению, даже не пытаясь сдержать стоны и крики.

Каждый вздох, каждый отклик податливого тела дарил Блейду блаженство. Одними пальцами он довел любимую до грани и заставил перешагнуть эту грань, наслаждаясь её стоном. Таившаяся внутри него тьма приподняла голову, но Блейд зажмурился и крепче прижал к себе Онорию.

– Ш-ш-ш, – прошептал он, целуя её в макушку.

С губ Онории сорвался полустон-полувздох. Она расслабилась в объятьях господина, и шелк её кожи отвлекал его от темных мыслей.

Блейда вдруг накрыло волной нежности с горьким привкусом сожаления. Он никогда не задумывался о женитьбе. Несмотря на то, что у него были женщины, с которыми он спал и даже дружил, ни одна не заставила его мечтать о большем. До сегодняшнего дня.

Когда стало уже слишком поздно.

– Жаль, мы не встретили друг друга раньше, – сказал он. До того, как уровень вируса в его крови стал таким высоким. Сколько ему осталось до Увядания? Месяцы? Год? Блейд не мог признаться в этом Онории.

Она бросила на него взгляд через плечо. Её кожа порозовела в теплой воде, а на щеках горел румянец.

– Жаль... что я была такой глупой, – ответила она. – Нужно было прийти к тебе раньше. Столького можно было избежать.

– Доверие надобно заслужить, – возразил Блейд.

Онория развернулась, оседлала его бедра и уперлась ладонями ему в грудь. На её собственных грудях все еще блестело масло.

– Я ошибалась. Ты хороший человек.

Блейд поймал её запястья и мрачно улыбнулся.

– Не спеши отбрасывать свои предубеждения, – пробормотал он. – Я те не ангелочек.

– Хотя, конечно, ты ужасно испорченный, – улыбнулась Онор.

– Временами. – Он притянул её ближе и провел ладонями по соблазнительному телу, проследив за движением темнеющими глазами. – А иногда я настоящий ублюдок.

«Коли уж думаю, как бы взять тебя снова, так скоро».

Онория с шумом втянула воздух и сжала бедра. Блейд замер, встретившись с ней взглядом:

– Тише, милашка. Не буди дьявола, а то как бы не пришлось платить за последствия.

– Не уверена, что прихватила с собой деньги, – ответила Онория, наклонилась, поцеловала покрытый щетиной подбородок и жарко прошептала Блейду на ухо: – Как думаешь, я смогу расплатиться натурой?

Он застонал:

– Черт тя дери, Онор. Неча дразнить мужчину.

– Но это же так захватывающе.

Его член задел её нежную плоть. По телу Блейда волной прокатилось желание. Господи, Онория разжигала в нем такой огонь, словно кровь в его жилах по-прежнему была горячей.

– Будь я проклят, если в тебе самой нету частички дьявола, – пробормотал он.

Еще один поцелуй. В шею. Язык Онории скользнул в ложбинку между ключицами.

– Все это время я была такой уставшей и испуганной. Приятно наконец чувствовать себя в безопасности. – Она провела ладонями по его груди. – Смеяться. Дразнить тебя. Когда я с тобой, то не думаю ни о чем другом. Мне кажется, такого счастья я не испытывала с тех самых пор, как умер отец.

Блейд неловко заерзал и хрипло предупредил:

– Онория. Еще три секунды в том же духе, и я поимею тя на этом туалетном столике.

Она выпрямилась. Вода струйками стекала по её телу. Глядя на него широко открытыми невинными глазами, Онор заправила волосы за ухо и словно случайно подалась грудью вперед и потерлась о член Блейда. Он впился пальцами в бедра Онории… и заметил в её глазах шаловливый блеск.

– Будь по-твоему, – произнес господин хриплым от желания голосом и вытащил Онорию из ванны.

Вода капала с них, растекаясь по полу. Глаза Онории округлились, когда Блейд понес ее к двери.

– И куда ты? – спросила она, цепляясь за его плечи.

– В кровать, – отрывисто ответил Блейд. – Куда давным-давно следовало тя затащить.

Глава 24

В дверь постучали. Онория приподняла голову с подушки, но пошевелиться не смогла: они с Блейдом во сне переплелись ногами.

– Проснись, – прошептала она, поглаживая колючий подбородок. Блейд в ответ отнюдь неэлегантно захрапел.

Онория улыбнулась. Он был вымотан. В глубине души ей хотелось велеть незваному гостю убираться прочь и оставить господина в покое хотя бы на один день, но нельзя. Кто знает, какие новости им принесли?

Извиваясь, она высвободилась, оставив Блейда храпеть дальше, и, прежде чем направиться к двери, накинула на себя один из его халатов.

– Эсме. – Онория выскользнула в коридор, тихонько прикрыв за собой дверь. – Что-то с Рипом? Он в порядке?

– Он все еще спит. Ничего не изменилось. – Шиньон Эсме растрепался и едва держался на шпильках, а глаза покраснели от усталости.

– Тогда что случилось?

– Прибыл лорд из Эшелона. Тот Бэрронс, с которым Блейд сотрудничает. Притащил с собой металлогвардейцев.

– Я никуда Блейда сегодня не выпущу. Он слишком измотан, а теперь даже некому прикрыть ему спину.

Эсме приподняла бровь:

– Ты не знаешь Блейда, если думаешь, будто он станет отлеживаться вместо того, чтобы выполнять свой долг.

– Если Блейд не узнает о госте, то и рваться никуда не будет, не так ли?

– А что делать с лордом из Эшелона?

– Предоставь его мне, – ответила Онория. – Не одолжишь какую-нибудь одежду? Мое платье… мокрое.

На губах Эсме промелькнула улыбка.

– Не буду спрашивать, как так получилось. Подожди меня здесь, сейчас принесу одно из своих. По размеру должно подойти, если кое-где подколем.

Через двадцать минут Онория, полностью одетая, со стянутыми в тугой пучок волосами, спустилась в гостиную, где ждал Лео.

Комнату окутывали паутина и пыль. Лео расхаживал перед камином, сцепив руки за спиной. Он облачился во все черное: кожаный нагрудник, подчеркивавший до неприличия мускулистую грудь, обтягивающие штаны из шерсти, заправленные в высокие сапоги. Единственным украшением служил массивный золотой перстень-печатка.

Завидев вошедшую, голубокровный резко остановился:

– Онория.

– Лео.

– У тебя все хорошо?

– Не пойму, с чего это тебя заботит, – ответила Онория.

Глаза Лео сузились.

– По большому счету и не заботит. Но считается вежливым тоном начинать разговор с подобных банальностей. Как поживают Хелена и Фредерик?