— Думаю, он такой же красивый, как ты, имя-дающая. — Он поцеловал ее в лоб. — Мне жаль, что я не дал тебе наследницу, на которую ты надеялась.
Грин бросила взгляд на Аватар. Ребенок не был дочерью. Наследницы владений Тамринов не было. Они встретятся лицом к лицу с Септибуналом без гарантий для Тамринов в будущем. Грин быстро придумала.
— Матерс, принеси мне ленту!
Аватар набрала воздуха.
— Нет! Грин, ты не можешь!
— Принеси мне ленту, Матерс!
Тихо бормоча, Матерс вручила туже самую ленту, которая однажды была одета на Джорлана, утверждая его принадлежность Дому Тамрин. Грин набросила ее на своего новорожденного, пронзительно вопящего сына.
Джорлан задохнулся.
— Что ты делаешь Грин?
Она щелкнула по просмотрщику на прикроватном столике, чтобы записать событие.
— Я, Грин, четырнадцатая Маркель Тамрин, настоящим объявляю это дитя, названное… — бросив беглый взгляд на балкон, она увидела прекрасную планету, связавшую луну Форус, увенчивающую своим гребнем небо, — Аркеус, наследником моих земель, состояния и всего, что есть Тамрин. Он будет известен в своем собственном праве как Маркелье. Да будет известно, что событие засвидетельствовано двумя женщинами, как и гласит закон.
С этим она отключила просмотрщик, в комнате наступила мертвая тишина. Даже маленький Аркеус, казалось, понимая важность момента, прекратил кричать.
Впервые в письменной истории Форуса наследником состояния и своего собственного титула Маркелье без скрепления был назван мужчина.
— Что это за имя — Аркеус?
— И это все, что ты можешь сказать? — Грин самодовольно улыбнулась Джорлану. Он часто говорил тоже самое последние три месяца.
С рождением Аркеуса Джорлан изменился. Как если бы мальчик в каком-то смысле опустил его на землю. В нем появилась завершенность, которая отсутствовала раньше.
Грин никогда не видела, чтобы имя-носящий так обращался с ребенком. Джорлан заботился об Аркеусе и следил за ним как внимательный Клу. Между отцом и сынов быстро возникла сильная связь. Глаза Аркеуса начали превращаться в светло-аквамариновые.
Грин размышляла, унаследовал ли ее малыш способности своего отца. Если Аркеус — Сензитив, он не будет расти в неведении о своих особенностях, Джорлан будет направлять его.
Всем, кто мог видеть, было ясно, что Джорлан любит своего ребенка.
Как он любит ее.
Грин смотрела на него сквозь ресницы, когда он играл с Аркеусом на полу в их комнате. Он разостлал покрывало и положил малыша на спинку так, чтобы в новой позе он мог сучить ручками и ножками.
Джорлан лег на покрывало лицом к нему, подперев голову ладонью, и принялся разглядывать одинаковые четыре темных спиральных прядки на макушке.
— Я думаю, у него чересчур мало волос…
Грин попыталась не улыбнуться. Аркеус родился лысым.
— Вообще-то, нет.
Джоралн возмущенно посмотрел на нее.
— Ну, и когда он собирается заполучить еще?
— Аня писала, что ты был точно таким же до шести месяцев, и, взгляни, какие густые волосы у тебя сейчас. Кроме того, что ты так об этом беспокоишься? Он же просто малыш. Он привлечет массу предложений цены, уверяю тебя.
Сказать так было неверным. Джорлан стал очень серьезным и посмотрел на сына.
— Ему не потребуются никакие предложения. Он будет сам себе хозяином.
Грин прикусила губу. Объявив Аркеуса своим наследником, она дала Джорлану новую цель, которой следовало добиваться.
— Не говори так, Джорлан. Ты вскружишь ему голову.
Аквамариновые глаза сузились.
— Я намереваюсь.
Слова причинили ей боль.
— И ты не счастлив от своей судьбы?
Он поднялся и пошел к ней.
— Ты не должна спрашивать меня об этом. Не сейчас. Ты взяла меня, ты знаешь это.
Она действительно знала. Знала из-за того, что он прошептал ей в ладонь в день, когда родился их сын.
— Почему бы тебе не подумать, что Аркеус, с точно таким же успехом, может быть счастлив в будущем?
— Он будет, потому что будет выбирать его сам.
— О, правда? И что создаст такое чудо обманной традиции?
— Я.
Она только тряхнула головой. В некотором смысле его решимость возбуждала ее, заставляла… уважать его.
Вдалеке прозвучало громыхание.
— Разрядный шторм надвигается.
— Да. Я должен выпустить Шринга из курятника. Я скоро вернусь. — Он поднялся, чтобы уйти.
Грин нахмурилась.
— Ты выпустишь Кли в разрядный шторм?
— Не совсем. — Таинственная улыбка украсила его губы, когда он покинул комнату, неся сынишку на сгибе руки.
Позже, когда он так и не вернулся, Грин вышла на балкон, в великолепно темно-синий вечер, который, казалось, вобрал больше из палитры художника, чем из природы. Вдалеке она заметила своего имя-носящего.
Он состязался в скорости с разрядами на диком Кли.
И вез с собой Аркеуса.
— Ты взял нашего ребенка на такую опасную прогулку, Джорлан? — тихо сказала Грин, когда Джорлан поднял одеяло и скользнул в постель рядом с ней.
— Он не был в опасности, уверяю тебя. Он был в полной безопасности со мной, а Шринга скользил так гладко — почти как будто если бы летел. — Он обхватил ее руками.
— Летел. В разрядный шторм. — Она приподняла бровь.
У Джорлана дернулись губы.
— Да. Аркеус это обожает. — Его рот начал играть с ее ушком. — Однажды я возьму тебя, лекса…
— Нет, не возьмешь! У меня было вполне достаточно разрядных штормов за всю жизнь.
Он тихо рассмеялся, уткнувшись ей в шею.
— Не позволяй одному почти-сожжению повлиять на свое мнение, имя-дающая.
Она задохнусь, отшатываясь от него прочь.
— Ты знаешь об этой ночи? Как?
Его зубы слабо замерцали в темноте.
— Моя бабушка рассказала перед нашим скреплением. Она сказала, что ты была так очарована мной, что скакала всю ночь в разгар шторма только лишь для того, чтобы получить подписанный свиток. Я думал, она пыталась произвести на меня впечатление твоей искренностью. Так и было? — Он захлопал ресницами в ее сторону. — Ты проскакала весь этот путь сквозь разряды только лишь из-за меня?
Грин скрестила руки на груди. Трещотка! Конечно же, он не знал, почему она это сделала, но все же… это заставило ее говорить более… одурманено.
— Утихомирься! Ты вызвал достаточно беспокойства за один вечер! Пойдем спать.
Джорлан откинул голову и разразился хохотом.
— Я не могу поверить, что ты сделала это, Грин. — Он искушающе улыбнулся ей.
Грин махнула рукой, как бы говоря, неважно, и повернулась спиной к нему, чтобы заснуть.
