— Не трудитесь, Ваше Могущество, я ее уже пригласил! — Эвальд решительно встал из-за стола и подошел к васильковому туманному силуэту. Через миг все увидели принцессу Александрину, а те, кто был ближе, сумели разглядеть и радостное восторженное выражение ее лица. Первый министр Дарнии закружился в Лунном Вальсе с Александриной, чуть виновато глядя, как она счастливо улыбается ему сквозь слезы. Лунный Цветок чуть помедлил, но все же собрал лепестки разноцветных сияний в единый бутон и волшебным соцветием окружил сине-золотую дарнийскую пару.
— Вот как! — несколько удивленно сказал Шамиршан. — Оказывается твоя дочь любит твоего первого министра! А ты сам-то знал?
— Знал, — Леонардо грустно улыбнулся, — но почему-то надеялся, что со временем это пройдет…
— Друг мой, — вздохнул хакардийский владыка, — любовь — это единственная болезнь, от которой не придумано верного лекарства…
Леонардо и Шамиршан задумались, каждый о своем, а король Армании, весело взглянув на свою королеву, предложил:
— Амелия, душа моя, а почему бы и нам не пройтись в туре Вальса?
Королева смутилась, как девчонка, получившее первое в жизни прглашение на танец, но не обидела мужа отказом. И вскоре засиял еще один Лунный Цветок, охватив королевскую пару.
Эвелина и Эрнест — любящие, счастливые — все же нашли минутку отвести взгляд друг от друга и посмотреть вокруг. Танцующих пар было все больше и больше. Не каждая из них кружилась в Лунном Цветке, но радость, переполнявшая зал, никому не давала грустить.
— Смотри-ка. Велли, — смеясь сказал Эрнест. — а ведь из тебя получилась замечательная крестная фея! Ты сумела поженить не только принца с бедной фрейлиной и маркизу с менестрелем, но и принцессу Дарнии выдала замуж за ее любимого Эвальда!
— Перестань, Зрни, — отмахнулась от него Эвелина, — влюбленные сами боролись за свое счастье, я почти ничего не сделала для них.
— Ты сделала главное, любовь моя, — лицо Эрнеста стало серьезным и торжественным, — ты растопила ледяное сердце жестокого первого министра Армании и заставила его поверить в силу любви. Поэтому ты навсегда будешь для меня настоящей феей.
— Ну раз так, то я, пожалуй, согласна! — смеющееся лицо Эвелины заставило Эрнеста забыть о серьезных разговорах и крепче прижать к себе любимую, вновь и вновь закружить ее в Лунном Вальсе.
Волшебная ночь все длилась и длилась, сиянье Трех Лун не омрачала больше ни малейшая тень., влюбленные пары кружились в Вальсе и все новые бутоны Лунных Цветов вырастали в зале. Один из Цветков сиял вокруг пары Трейда Линнеля и его жены Сюзанны, еще один — вокруг их друзей, Фредерика Крейстона и его жены, еще один — вокруг дочери Крейстона, Айлин, танцующей со своим женихом.
Старые женщины, сидевшие за отдельным столом, любовались танцующими, окруженными волшебными Цветами. Лица старушек были спокойными и умиротворенными — им сейчас нечего было желать, кроме счастья для всех, кто влюблен. Только одна Берти Линнель досадливо вздохнула, вспомнив:
— А наш-то младший, Корнелис, так и не вылез из своей башни, не увидел этой красоты! Вот же неудачливый какой уродился!
Но любящая бабушка ошибалась — ее младший внук Корнелис Линнель был счастлив сейчас так, как немногие во дворце, и искренне считал себя самым везучим человеком на свете. С высоты Часовой башни Корнелис мог видеть не только сияние полных ликов Астрим, Селвии и Эрзины, он видел и то, что происходит внизу, в огромном открытом зале. Корнелис восторженно смотрел на переливающийся свет Лунных Цветов, отражением небесного света окруживший влюбленные пары, переводил взгляд на три Луны, сияющие в звездном небе, и жалел тех, кто не додумался подняться в Лунную ночь на вершину Часовой башни и не увидел волшебной картины, открывшейся перед учеником астронома..
А еще Корнелис слушал музыку, прекрасную музыку старинного Лунного Вальса, и вдохновенно повторял чудом долетавшие до него слова:
— Кружимся в Вальсе
Вечно влюбленных.
Лунным сияньем
Благословленых,
В вальсе светлом,
В вальсе рассветном
Будем кружиться
Мы до утра!
Счастьем, любовью,
Лунною сказкой
Жизнь одарила
Нас не напрасно -
И расставаться
Нам не пора!
