— Охрану для Мари оставь, — Никонори бесшумно вытащил стилет из-под подушки. — И идем, посмотрим, кто у нас такой смелый.
— Два «кота» у входа в комнату, — согласно кивнул олентиец. — И третий под окном. И еще пара «сияющих» на этаже. До твоей девочки никто не доберется.
— Очень на это надеюсь, — Никонори хищно ощерился. — Кто из нас ведущий? Ты или я? Кто кому спину прикрывать будет?
— Ты — ведомый, — олентийский «кот» выскользнул из номера в коридор. — Кстати, мы, похоже, опоздали. Лем, а живых не осталось?
— Не осталось, — мрачно отозвался олентийский «кот», перевязывающий раненую руку. — Эти уроды сразу в драку кинулись. Ну, их и нашинковали. Металками. Оли, на них были бляхи службы внутренней разведки Герии. Это секуторы. Силовая поддержка. У нас проблем не будет?
— Не будет проблем, покушение на специального агента внутренней разведки Герии карается смертью, — в тон ему ответил Никонори, нагибаясь над лежащим на полу трупом мужчины. — В отчете напишу, что это я его сделал. А это секутор. Мать твою, где его бляха?
— На, извиняй, сняли, — олентийский «кот» протянул Нику серебряную брошь. — Два нуля впереди на номере. Знаешь его?
— Лично не знаком, — Никонори задумчиво рассматривал переданную котом бляху. — А вот два нолика — это плохо. Где вторая бляха?
— У Крома, — олентиец поморщился. — И на ней тоже два нуля. И еще, этих двоих вели люди из службы безопасности Синории. Мы их не тронули.
— И правильно сделали, — Никонори с досады ударил кулаком по стене. — Нам еще с местными проблем не хватало. Оли, что будем с трупами делать? Вызовем людей барона Дордика или в палисаднике закопаем?
— Давай лучше местным архаровцам отдадим, — предложил олентиец. — Но про их причастность к секуторам умолчим. Скажем, что кто-то решил нас ограбить. А мы их случайно убили.
— Так нам и поверят, — тяжело вздохнул Никонори. — Но в качестве рабочей версии сойдет. Где ребята барона? Кстати, а не наехать ли нам на них? Что за беспредел творится в Ривенти? На гостей города нападают… Я тут с женой в свадебное путешествие приехал, а тут какие-то гопники… Поверят?
— Ага, сразу поверят, — скривился олентиец. — Что ты в свадебное путешествие взял охрану из пары троек «котов», «крыло сияющих», двух ринтийцев и парочку игерийцев. Это, не считая двух твоих личных секуторов.
— Мне по должности охрана положена, — беззлобно улыбнулся Никонори. — А по поводу вас, кошаков, это к моей маме. Она же вам платит.
— Не она, — пакостно усмехнулся олентийский «кот». — Мы у Сиятельной на жаловании. Кстати, Ник, в Ривенти прибыл ринтийский герцог Хон Гисс. А твоя жена — его внучка. Ты с ним встречаться будешь? Но он еще за дочь на тебя злой.
— Это его проблемы, — равнодушно отозвался Никонори. — Пусть хоть зубы сточит от злости. Встречаться с ним не планирую. Мне он не интересен. А вот со своей мамой я с утра пообщаюсь. Есть у меня к ней несколько вопросов. Кстати, Оли, если вам платит Сиятельная, чем она мотивировала нашу с Мари охрану?
— Мне это не интересно, — олентиец вернул Нику улыбку. — Мне платят — я охраняю. А вот какие там отношения у Сиятельной с твоей мамой, не мое дело. Но за вас платят очень хорошо. Хорошая работа. И девочка у тебя хорошая. Не дурит. Такую охранять — за счастье можно посчитать. Ты её береги.
— Вот только твоих советов мне и не хватало, — презрительно фыркнул Никонори. — Понадобится, спрошу. Ладно, пойду-ка я к жене. Ты с трупами без меня разберешься? И отдайте мне вторую бляху. Говоришь, там тоже два нолика? Вот и за что эти твари продались… Надо бы выяснить. Мой начальник будет в восторге, когда я ему их на стол кину. Забьется в экстазе. Вызывай людей барона Дордика. А я вернусь под бочок к Мари. Нас с утра не будить! Ночь выдалась какая-то не очень спальная.
Часть двадцать шестая
— И как, всё получилось? — олентийский герцог насмешливо посмотрел на Императора. — Вот зачем было задумывать такую сложную комбинацию? Которую мой сын испортил. Нагло и подло! В своем стиле!
— А испортил ли? — Император иронично посмотрел на своего соратника. — Ник включился в игру. Правда, по своим правилам. И теперь Мари уже не пешка. А жена Никонори. Это, как минимум, офицер. С большой вероятность — будущий ферзь. И её сейчас тронуть — это нажить «кровников». А Ник и за меньшее убивает…. А убивать твой мальчик умеет.
— Сам его учил, — недовольно проворчал олентиец. — А Мари не надо трогать! Сын может занервничать! А он, когда нервный… Очень нехороший.
— Мари никто трогать не собирается, — Император недовольно сощурился. — Её сейчас охраняют мои секуторы, олентийские «коты» и «сияющие». И Никонори, собственной персоной. Она совсем скромная девочка… Как раз для Ника хорошая жена будет. В будущем.
— Она уже его жена, — тут же огрызнулся олентиец на реплику Императора. — По законам Герии и Олентии. Он ей свое родовое кольцо отдал. И даже в Храм они зашли. Обвенчались. Так что Мари уже даже не графиня Аль Киарано, а маркиза Аль Ришди. И если её тронут… Род не простит. А мстить мы умеем.
— Никто её не тронет, — Император в раздражении передернул плечами. — С вашим родом связываться — себе дороже выйдет. Когда развязка будет?
— Через неделю, — Черный Герцог плотоядно усмехнулся. — Всё готово. Я уезжаю сегодня. Надо лордов-управителей землевладений на место поставить. А то совсем страх потеряли…
+*+*+*+*+
— Красиво они нас сделали, это я про Марианну и про Сиятельную, — герцог Стинол уже рыдал от смеха. — Приговор, вынесенный её мужчине, это я про Марианну, нашим судом…. Который не может быть приведен в исполнение. Дордик, учись работать. Мы же эту девочку тронуть не можем… И этого придурка, Энрико, тоже. Они защищены законами Империи!
— Мы её и его и без нашего желания тронуть не сможем, — недовольно проворчал барон Дордик. — И с нашим желанием, тоже. Они уже под защитой Черного Герцога. А он своих не отдает. А сейчас понервничает ринтиец — герцога Рувиля Никонори к своей жене не подпускает. Это её наследство? Оно Никонори нужно?
— Нику это дерьмо точно не нужно, — милорд Стинол тяжело вздохнул. — Он в Герии и так мальчик богатый, и даже очень. И сейчас с милорда Тина за её графство Аль Киарано денег возьмет. Много. А вот что с камнями из коллекции девочки?
— А что с её камушками? — барон Дордик напрягся. — Там было почти на пятьдесят миллионов золотом. И их продали Олентийке! Королеве Олентии!
— А вот про это — забудь, — ласково посоветовал герцог Стинол своему подчиненному. — В свои игры пусть играют сами Игроки. А мы в эти игры не влезаем. Кто и кому, и что продал… Это не наше дело. То, что Император продал ей фальшивки… Тогда у Империи были финансовые трудности. И Император их решил. И Олентийской Королеве продали коллекцию камней Ирэсы Ринтийской. Жены Миршеля Аль Киарано. Казненного за измену Родине. Всего лишь. Только не настоящие камни, да?
— И Мари тогда списали, — барон Дордик склонил голову. — А потом на неё наложил свою лапу Неприметный, да?
— Нет, это был Черный Герцог, — милорд Стинол кисло поморщился. — Никонори, конечно, сволочь, но он честная сволочь. Он бы девочку не подставил. И Черному бы её не отдал. И потом взбрыкнулся. А вот её себе забрать… Он это может! Смог.
— Девочку себе Никонори уже забрал, — барон Дордик задумчиво поскреб подбородок. — В жены. Она уже маркиза Аль Ришди. И его мама совсем не против такой невестки…
+*+*+*+
— Сиятельная, вот и на кой гребанный грых тебе понадобилась эта воровка?! — Алеана разливала чайный напиток. — К тому же, она спит с Энрико. В наглую! И не стесняется! Это бастард лорда-управителя землевладения…
— Я вообще-то в курсе, — Сиятельная прервала речь Алеаны и пригубила предложенный ею напиток. — И она мне нужна! Дочка Костенея Фор Люмина. Хороший приз. Кстати, Энрико сегодня арестовали. И мне очень интересно, что девчонки устроят завтра на суде. А они устроят. Консул Олентии в Ривенти наличествует?
