— А как же фигуры речи, художественная выразительность? — растерялась невеста. — Они тут не нужны?
— Не нужны! — отрезал взбешённый Локс.
Как он мог так ошибиться в выборе Музы?! Бежать скорее от этой глупой невзрачной пустышки, а то рядом с ней он не напишет ни строчки! Эта гарпия вывернет наизнанку все сюжеты, заставит сомневаться в великолепном стиле и логике изложения самых удачных кусков текста!
— Странно: всю пьесу метафоры были нужны, а под конец не потребовались, — пробормотала невеста, наморщившись. — Вы точно уверены, что читатель сообразит, в какой миг они внезапно испарились?
Великий драматург вскипел, как чайник на раскалённой печи:
— Хватит!!! Все всё заметят и поймут! Вы… вы не Муза, вы — убийца Музы! Вы испоганили мне весь сюжет своими глупыми замечаниями, уничтожили моё вдохновение, изорвали в клочки гениальный замысел! Езжайте в свою академию и занимайтесь своими скучными зельями — семейная жизнь явно не для вас! Я найду другую Музу!
Доведённый до белого каления жених решительно отвернулся от бывшей невесты, понёсся по дорожке парка и наткнулся на прежнего нахального прохожего: мужчина сдавленно хохотал, согнувшись в три погибели.
— Отойдите в сторону! — гаркнул Локс, нервно окутываясь магическими нитями. Простолюдины в конец обнаглели: не торопясь отойти, нахал выразительно посмотрел на встречную полосу дорожки, как бы намекая, что он стоит на своей стороне. Локс рассвирепел: — Я не уступаю дорогу невоспитанным мужланам!
— А я уступаю, — усмехнулся простолюдин и сделал шаг на обочину дорожки.
Не распознавший иронии владелец театра унёсся вихрем, а прохожий ухмыльнулся в ответ на невольную улыбку Ани и сказал, смотря на неё смешливым взглядом Дьявола:
— Блестящий образец тонкого искусства диалога!
Она узнала его сразу, ещё по смешку за спиной. Верно магистр предсказывал, что привлечёт её внимание в каком угодно обличье: хоть разносчика цветов, хоть бедного горожанина в насквозь пропылённом, ветхом костюме. Его взгляд она узнает всегда, на любом лице любого цвета, как опытный ювелир мигом вычленит алмаз среди стекляшек. Сейчас же надо помнить, что она — магиня, а он — простой обыватель.
«Играем в кривое зеркало», — вскинула голову Аня, нарочито высокомерно смотря на «простолюдина».
Ей подыграли: магистр смиренно поклонился. На этом он счёл роль бедняка блистательно исполненной и прошептал, склонившись к Ане:
— Передайте мой пламенный привет своей наставнице по обращению с женихами!
Следовало проигнорировать бесцеремонность «безродного», сделать вид, что не понимает, о чём речь, но вместо этого у Ани вырвалось насмешливое:
— От кого привет-то?
— От самого пылкого её поклонника, — ухмыльнулся магистр и пошёл по парковой дорожке, засунув руки в карманы брюк и беззаботно посвистывая.
«К чему устроен маскарад? Опять преступников «на живца» ловит?» — забеспокоилась Аня.
Перед её мысленным взором встала недавняя сцена с поля боя, как хладнокровный убийца формирует слепящий смертельный шар позади беспечного великого мага. Заметит ли магистр угрозу, если таковая вновь возникнет? Учёл он прошлые ошибки или стоит о них напомнить? Лишь огромным усилием воли Аня отказалась от неразумного намерения забыть о собственных делах и отправиться следить за Имраном Даймом, дабы подстраховать его спину в случае нападения маргинальных элементов. В конце концов, магистр магии — не ребёнок, нуждающийся в няньке, а у неё есть собственные, крайне важные дела: пока настоящая дочь Зарса сидит в её доме, нужно заехать в её виде в магическую лавку! Продавец ведь не откажется вынести книгу хорошо знакомой девушке-магине, которая очень-очень спешит по важному делу, но не может не купить книгу, обещанную младшему брату подруги по академии магии?
Подъезжая к дому, Аня запрятала в сумочку вожделенную книгу. Ура, первый шаг к магическому образованию сделан!
На следующее утро вылезшую из подвала Аню ожидал в гостиной свежий букет с запиской:
«Еле удержался от визита в твою спальню.
Горячо приглашаю в свою!»
На этот раз был нарисован зайчик с задорно торчащими вверх большими ушами, приветливо распахнувший лапки в ожидании объятья.
«Мне абсолютно противопоказан роман с ним: короткая интрижка оставит по себе незаживающую сердечную рану, а длительных отношений между нами не сложится точно, — была вынуждена напомнить себе Аня. — Магистр уже не юн: он очень скоро женится на магине, а я вновь буду вынуждена освобождать спальню любимого мужчины для его новой женщины. Спасибо, мне и одного раза хватило! Что же касается моего союза с магистром, то он невозможен даже чисто гипотетически: за попытку мага жениться на простолюдинке законами этого мира предусмотрена казнь для обеих сторон неравного брака!»
Прибежавшая днём клиентка подтвердила, что у Ани пожизненный бесплатный абонемент в магической аптеке, и сказала:
— Я вчера отправила десяток писем: расхвалила вас всем подругам по магической академии! Ждите увеличения потока клиенток.
«Только не это! Я совершенно не желаю связываться с магами! Для вас было сделано исключение», — очень хотела ответить Аня, но, разумеется, вместо этого вежливо поблагодарила клиентку.
Как же она надеялась, что её рекомендацию студентки академии магии не удостоят вниманием!!!
В кабинете главы королевской стражи.
В седьмой раз Ригорин читал одни и те же строки, адресованные разным высокопоставленным магам:
«Мне всё известно: Сиверн и Льюс были моими лучшими друзьями! Я отомщу за их смерть, всё ваши делишки выплывут наружу!»
Письма с угрозами были доставлены его сотрудниками, вызванными утром в дома возмущенных магов: сильные мира сего требовали разобраться, кто вздумал такие шутки с ними шутить. Однако Ригорину было не до смеха, он знал то, чего не знали возмущённые богачи: Сиверн и Льюс были теми двумя магами, которых прошлой ночью убили подельники-сектанты.
— Их друга зовут Ворейн, он исчез из дома и нигде не объявляется вторые сутки, — доложил Борк.
— Похоже, одно имя он угадал правильно и его уже «убрали», — процедил Ригорин. — Он идиот? Он не понимал, что на него откроют охоту? Как говорит магистр: «Много будешь знать — не дадут состариться». Ворейн не оставил дома список тех, кому написал письма, а? Очень мне хочется сравнить его адресатов с теми, кто передал письма нам!
— Увы, списка адресатов нет, а кому ещё он отправлял магические письма отследить невозможно, — невозмутимо сообщил Борк прописную истину. — Объявляем Ворейна в розыск? С его личного дела в академии магии и с домашних портретов уже сняты копии.
— Да, срочно разыскиваем этого ненормального. Почему к нам не пришёл, спрашивается, что за самодеятельность?! Такая ниточка внезапно объявилась, мы должны её перехватить до того, как противники навсегда оборвут.
Заместитель выглянул за дверь кабинета и кратко отдал приказания ожидающим в приёмной: предусмотрительный Борк не сомневался, что начальство велит разыскивать сбежавшего мага, и группу ищеек собрал загодя. Ригорин отложил в сторону письма и переключился на текущие вопросы:
— Что у нас по другим делам?
Сектанты и Василиск были не единственными преступниками королевства, хоть король требовал докладывать только о них. Его величество вновь впал в страшную тревогу, услышав, что Ригорину довелось увидеть Василиска собственными глазами. Его величество изволили бушевать и гневаться, что королевская стража отвлеклась на сектантов вместо того, чтобы заняться важным делом поимки Василиска. Известие, что Василиск явился на помощь стражам порядка и прикрывал их спины, его величество ничуть не тронуло и гнев его не умерило.
— Вам надо было в змея заклятья кидать, а не в простых людей! Как только появился змей, надо было наплевать на всё остальное, схватить его и заключить в надёжные кандалы! А вы… вы позволили ему улететь восвояси!!! Вы, случаем, не встали на сторону мифической змеи, Ригорин? Не пошли по стопам своих предков? — шипел король, трясясь от злости и нервного озноба.
