Оживленцы боятся некромантов. Они были созданы силами магии смерти, и потому поддаются её влиянию. Но Себастьян был слишком близко к Дараэлле. Он швырнул свой пульсар в Бернарда, но тот не достиг цели, а потерялся среди золотых рун круга.
Некроманта отшвырнуло в сторону, и Айрис не смогла сдержать вскрик. Огненный круг не подпускал никого, кто не имел к нему отношения, и не желал видеть Себастьяна. От его тела тонкой струйкой потекла в руны магия, но её оказалось слишком мало.
Айрис и сама вскинула руку. Она никогда не создавала ничего подобного, но сейчас искры сами укладывались в боевой шар. Пока магия не потеряла контакт со своей хозяйкой, она не тянулась к Дараэлле, но Айри знала, что это необратимо.
— Не вздумай! — крикнул Остин — голос кота прозвучал неожиданно испуганно. — Айрис, не смей. Это может…
Айрис дождалась того момента, пока оживленец потянется к Дараэлле. Чужая сила, окутавшая горную ведьму, притягивала его к себе. Пульсар обжигал Айрис пальцы, но она ждала — пока они не встанут на одну линию.
И разжала пальцы.
Поток магической силы врезался в спину оживленца. Тот зарычал и повернулся к Айрис.
Руны засияли ярче. Поток, кружившийся вокруг Дараэллы, впрочем, стремительно ослабевал — она теряла запас силы, который могла потратить на ритуал. Оживленца надо было загнать в круг.
— Некр-р-романтка, — прорычал он, наследуя говор леди Трау. — Какая вкусная сила. Какая вкусная сила… — он облизал губы.
Айрис попыталась швырнуть в оживленца ещё одним пульсаром, но магия отказывалась срываться с её пальцев. Слишком сильной оказалась усталость — девушка не рассчитала силу первого удара, а теперь было уже слишком поздно останавливаться. Она попятилась, краем глаза заметив, что сила вокруг Дараэллы почти иссякла, и ей больше нечем было питать руны.
Горная ведьма пошатнулась и опустилась на колени. Носом у неё пошла кровь, и алые капли на белоснежной коже казались драгоценными камнями, крохотными рубинами. Запахло медью, словно кому-то нанесли серьёзную рану.
Остин бросился на оживленца, но тот отшвырнул кота в сторону, не заботясь даже о том, чтобы убить его. Однажды Бернард уже использовал его силу, и во второй раз это было невозможно.
— Иди сюда, — он выпрямился и улыбнулся королевской улыбкой. — Иди, некромантка. Ты ведь не боишься поцелуев?
Айрис понимала — ещё несколько минут, и Дараэлла отпустит круг. Следовало загнать туда оживленца и предоставить Даре силы для ритуала. Но девушка не представляла себе, что сделать, чтобы заманить лже-короля в центр круга, который он с такой осторожностью обходил. К тому же, что-то подсказывало девушке, что она сама не может зайти в круг — иначе это будет приговором в первую очередь для настоящего Остина, точкой его невозврата.
— Я? — усмехнувшись, произнесла она. — Поцелуев? Так вот как ты убил леди Трау…
Теперь Дараэлла тянула силу из Себастьяна. Времени оставалось всё меньше и меньше, и некромант, против собственной воли задерживающий магию, не мог в полной мере отдаваться ритуалу.
— Мне надо было отвлечь внимание остальных, — протянул он. — Но самая вкусная сила — сила некромантов. Я пробовал и обыкновенных людей, но то, что они могут дать, далеко от совершенства. После них я не смог бы колдовать.
Он был уже в нескольких шагах от Айрис и протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но девушка отскочила в сторону. Теперь она сама стояла спиной к кругу, а оживленец наступал на неё, протягивая руки.
— Если ты зайдёшь в круг со мной, котик лишится возможности получить свою силу обратно, — с ядовитой усмешкой протянул оживленец. — Если хочешь, можешь пожертвовать им и попытаться таким образом заполучить меня. Только посоветуйся с друзьями, дорогуша.
Пение Дараэллы то и дело срывалось на вскрики. Она устала и с трудом удерживала ритуальный круг. Теперь он был уже полноценен, сложен изо всех нужных рун, но те стремились угаснуть и вытягивали из горной ведьмы всё новые и новые силы.
— Зато мы избавимся от тебя, — протянула Айрис.
— А потом вас повесят, — хмыкнул лже-король, — за то, что превратили короля в какой-то обыкновенный скелетик. Даже оживлять будет нечего. Думаешь, что в магии всё так просто? Им даже не хватит сил. Ты не представляешь, какой всплеск энергии нужен, чтобы произвести обмен.
Айрис застыла. Она стояла на самом краешке круга, понимая, что один шаг назад — и всё, Остину действительно уже будет не на что надеяться. Но остановить это существо — потому что назвать лже-короля человеком не поворачивался язык, — было куда важнее, чем чьё-либо персональное счастье.
Оживленец дёрнулся вперёд, и Айрис, не удержавшись, отшатнулась. Она упала спиной в сияющий круг, а лже-Юстиниан надвигался, уже не скрывая ядовитую улыбку.
— Ведьма не сможет руководить ритуалом, — прошипел он. — Сейчас ты полежишь в круге, их силы угаснут, и всё закончится. А потом мы с тобой разберёмся. Может быть, ты даже останешься в живых. Королю ведь надо на ком-то жениться. Тем более, после того, как его предал друг-некромант и горячо любимая невеста. А потом я найду себе другую горную ведьму. У них очень вкусная сила.
Айрис отвернулась против собственной воли. Ей не хотелось смотреть в глаза смерти. Но взгляд выхватил погасшую в круге руну — Даре не хватало энергии.
— А ведь ритуал мог бы и не удаться. Так что котику следует порадоваться, что он в этом уже не участвует, — оживленец остановился на самом краешке круга. — Вбирай силу. Я буду рад увидеть, как вы все втроём умрете. А я впитаю то, что от вас останется.
Айрис молчала. Она отползла к самому краю круга, но пока что не пересекала его внутреннюю черту. Оживленец улыбался, торжествуя, но девушка ждала. Если она выберется, то лже-король вновь вступит в бой.
— Я не так прост, как вам показалось. И откуда ж вам взять сил на новую вспышку? — мужчина издевался. — Видишь, круг почти погас…
Айрис считала до десяти. Мысленно, с трудом сдерживаясь, чтобы не откатиться в сторону. Руны на круге болезненно жгли её кожу.
Семь, восемь… Девять…
Она зажмурилась, понимая, что не выдержит, и в тот момент, когда мысленное "десять" слилось с истошным мяуканьем, откатилась в сторону, выпадая из магического круга, и бросилась к Себастьяну — чтобы успеть запечатлеть на его губах последний, полный горечи и отчаянья поцелуй.
Глава тридцать восьмая
Айрис не видела, что происходило в волшебном кругу. Она только слышала непрерываемое пение Дараэллы — единственный звук, прорывавшийся сквозь треск искр, — и чувствовала руки Себастьяна, крепко прижимавшие её к мужскому телу. А ещё видела, как волнами, не слушая приказы своих хозяев, из них выплёскивалась чистая, ничем не сдерживаемая сила.
Магия, схлестнувшись с себе подобной, смешавшись с нею, растворившись в частицах себя самой, щедро выплёскивалась на свободу. Для неё сейчас не существовало ни границ, ни обязательств, это была просто сила, бессмысленная и оттого ещё более беспощадная. Она заливала всё вокруг синими, полными чужой боли волнами, и пение Дараэллы с каждой нотой, с каждым новым словом страшного ведьминского заклинания становилось всё громче, чётче и яснее. К горной ведьме возвращались её силы — не только те, что были отведены горой на ритуал, — и она, радуясь внезапной свободе, щедро заливала магический круг волшебством.
Айрис не помнила, в какой момент отпрянула от Себастьяна, в памяти отпечаталось лишь то, как неожиданной болью обожгло глаза — и девушка почувствовала, что совершенно ничего не видит. В голове словно что-то взорвалось, стало тяжело дышать, а потом сияние в один миг утихло. Она чувствовала себя бессильной — лежала на мраморном полу, не способная подняться, даже пошевелиться, и только и видела, что прекрасные своды громадного бального зала.
Дараэлла умолкла, а потом — Айрис не могла перепутать, это был именно её голос, — торжествующе рассмеялась.
